В понедельник вечером из лаборатории при Институте антропологических исследований разлетелось вирусное видео, перевернувшее мир. Мой мир. Если бы я этого не сделала, мое сердце разорвалось бы от раскаяния. Я люблю вас. Простите меня.
Утром мы с айтишником Саймоном, как обычно, ждали профессора Нолана в холле лаборатории. Саймон взволнованно следил за мировыми новостями на телеэкране, с которого лился сплошной негатив. Руководство было уверено, что с утра все сотрудники лаборатории должны получать этот жуткий пинок; считалось, что сюжеты о бедах и катастрофах будут мотивировать учёных работать продуктивнее, чтобы избавить человечество от проблем. Но у меня за три года появилось циничное безразличие: я вдохновлялась идеями моих гениальных коллег, а не трагедиями. А вот Саймон всегда ужасно переживал, меня же за резонные доводы обвинял в бездушии. Но, видя голодающих детей или разрушенные в войнах города, я убеждалась, что души нет не только у меня.
Наконец двери распахнулись, пропуская профессора Нолана, он расписался в журнале на КПП и направился к нам, но был остановлен женским окриком:
- Эй! Вы тута главный?
Женщина в длинной чёрной юбке, старинной кофте и чепце (такие ещё носят?!) тащила за собой маленькую девочку в немыслимых обносках и скрипуче требовала:
- Да стойте же!
Нолан оглянулся, непонимающе пожал плечами и вернулся к проходной. Мы с Саймоном двинулись к странной гостье, словно сошедшей с картинки учебника про каких-нибудь мормонов.
- Зовут Анния. Говорить умеет, но не хочет. Послушна до отвращения. С другими детьми не играет. Поёт голосом, от которого кровь стынет в жилах. Плачет молоком. Не растёт. Сил моих нет, заберите засранку.
Что за бред? Тут не приют, не лечебница, нас ждёт работа!
- Позвольте документы? - Сухо попросил Нолан.
Тётка протянула потрёпанную бумажку.
- Записка приходского священника? - Удивился профессор.
- Это найдёныш! Я её из жалости взяла, да уж сама сто раз пожалела! Забирайте и делайте с ней что хотите! Вам же нужны… подопытные? - Женщина резко шагнула от девочки (та беспомощно качнулась), развернулась и зашагала к выходу.
- Что значит «плачет молоком»?! - Крикнул ей вслед Саймон, но безжалостная спина скрылась за дверью.
Нам тут же предоставилась возможность узнать, что имела в виду женщина: девчушка испуганно разревелась, по щекам потекли белые ручейки, мы ахнули.
- Позовите психолога... лучше всего Шанти! Саймон, звоните священнику, узнайте, когда и где нашли ребёнка! Лари, раздобудьте ей одежду! - Профессор командовал нами, будто вёл один из своих экспериментов. Саймон схватил бумажку, оставленную тёткой, и ринулся к телефонному автомату; охранник уже звонил психологам и требовал подать сюда Мари Шанти; я, как было велено, отправилась к кастелянше. В холле метались детские рыдания, и это ужасно раздражало.
Через пару часов успокоенная девочка пила какао с зефирками и о чём-то мурлыкала с Мари. Шанти, наверное, могла бы присмирить и тираннозавра: она излучала располагающее милое дружелюбие и ангельское понимание. Именно Мари утёрла ребёнку слёзы и отдала лаборанту мокрый платок для анализа ДНК, помогла принять душ и нарядила в принесённую мной футболку со значком нашей Лаборатории, убедив девочку в том, что ей очень идёт это платьице; потом они гуляли по коридорам и добрались до кафетерия. Всё это время Мари журчала какую-то успокаивающую песенку, что-то невзначай спрашивала, и вскоре Анния смотрела на новую подружку с полным обожанием. Шанти познакомила ребёнка с Ноланом, Саймоном и мной («Эти дяди и тёти — мои друзья»), потом попросила нарисовать солнышко и наконец обратилась к нам:
- Девочка дружелюбна, робка, послушна, родителей не помнит. Вы узнали, сколько ей лет?
- Отец Макс сказал, что не известно. Её нашли в поле чуть больше года назад. Ни записки, ни вещей не было; свой возраст, имена родителей, место жительства назвать не смогла, лишь сказала, что её зовут Анния. Священник утверждает, что за этот год девочка совершенно не выросла, но обследований не делали - там глухая ферма среди пампасов, даже педиатра не найдёшь.
- Ну психологический возраст у неё лет пять, не больше.
- Мари! - раздался звонкий голос, от которого в подставке зазвенели бокалы. Шанти подошла к Аннии, взглянула на листок, благодарно погладила найдёныша по волосам:
- Это очень красиво! А, может, вокруг солнышка сделаешь синее?
- Белое! - ответила девочка.
- Ну как скажешь. Ты мне это подаришь?
Анния, улыбаясь, кивнула. Мари повернулась к нам, показывая рисунок:
- Вам нравится, дяди и тёти?
Нам понравилось. На белом фоне пятилетняя девочка непонятного происхождения изобразила солнышко, а вокруг него эллипсоидные орбиты с несколькими шариками.
Пока не был готов анализ молочных слёз, Аннию решили проверить на моём мыслевизоре. Моё детище, моя гордость, с которым мы ещё перевернём этот мир! Мыслевизор (название мне пока не очень нравится, над ним мы ещё поработаем) транслирует всё, о чём думает подопытный, на экран. Мы сможем увидеть всё, что помнит ребёнок, главное, правильно задавать вопросы. Мари уговорила Аннию посидеть смирно, пока мы закрепляли датчики и Саймон возился с кабелями, соединяя мой компьютер с огромным плазменным экраном на стене. Когда всё было готово, Мари устроилась у ног малышки и взяла её за руку. Саймон и профессор наблюдали за экспериментом сквозь стеклянную стену. Я включила запись и начала по традиционному протоколу, с паузами, чтобы испытуемая успевала сосредоточиться:
- Анния, закрой глаза. Ты слышишь, как тикают часы на стене… и как шумит компьютер… И ты чувствуешь, какое мягкое под тобой кресло… И ощущаешь руку Мари…. И ты видишь темноту…
- Нет.
- Хорошо, ты видишь цветные пятнышки, которые плавают в темноте…
- Нет.
Я посмотрела на Шанти. Та нарисовала в воздухе вопросительный знак.
- Что же ты видишь?
- Белое.
Я автоматически бросила взгляд на экран: и правда, совершенно белый. Что-то с соединением? Саймон жестом показал, что все О’К, так что мне оставалось только продолжать по подпротоколу.
- Белое - это… снег? Бумага? Ткань?
- Это свет!
- Ты видишь, откуда он исходит? Посмотри внимательно.
Девочка помолчала, потом вздрогнула и прошептала:
- Я вспомнила… Это свет, из которого ВСЁ!
Я присмотрелась к изображению. В самом деле, Белое было не просто фоном, а еле заметно движущейся массой. Как туман или как дымок, но только из света. Его еле заметное движение завораживало. Не поворачиваясь к Аннии, я спросила:
- Что ещё ты видишь? Может быть, кто-то знакомый или что-то необычное?
В Белом промелькнули штрихи, из которых стало складываться лицо, и я вдруг узнала в нём Шанти. Это нормально. Подопытный транслирует изображение того, кому доверяет. Шанти на экране взглянула мне в глаза и улыбнулась, а потом кивнула, приглашая взглянуть на что-то за моей спиной. Я почувствовала движение воздуха позади и, повернувшись, обнаружила Мари, спокойно зависшую в воздухе с закрытыми глазами. Анния смотрела на меня, и я перестала дышать, потому что зрачков у девочки не было, но я понимала, что она видит меня, и сквозь меня, и всё вокруг. В голове было пусто, я только понимала, что эти двое — из Белого, из Света. И в этой мысленной пустоте я ощутила улыбающийся голос Шанти:
- Мой подопечный юный ангел, проходящий Урок терпения, наконец-то нашёлся. Сейчас мы уйдём, но тебе останется Белое. Уверена, ты разберёшься, что с ним делать. Благодарю, Лари!
И они исчезли.
- Включи запись с начала! - крикнул из соседней комнаты Саймон, но я уже и сама запустила просмотр. И когда снова появился туман из света, этот дышащий нежный флёр, я сделала увеличение кадра, а потом ещё и ещё, и максимально, и подошла вплотную к самому экрану.
Оказалось, дымка состояла из крохотных пульсирующих пузырёчков. Я всмотрелась до рези в глазах и вспомнила.
Каждая капсула — мир одной из Душ. Мир, в котором идут войны и сияет любовь, где каждый житель планеты — всего лишь придуманная и созданная Душой часть реальности. И цвет неба, и лучи солнца, и происходящие события, и все праведники и злодеи, герои и демоны, творцы и гении, прекрасные дамы и жуткие ведьмы — лишь выдумка. И всё, что копится у Души в течении жизней — всё это воплощается в её Мире и с каждой смертью тела гаснет, сворачиваясь, и тут же разворачивается с новым рождением.
Это ВСЁ я устроила.
Я сплела цветочные гирлянды и колючую проволоку.
Я изобрела машину времени и атомную бомбу.
Всемирная любовь и ненависть, зло и добро, счастье и трагедии — это лишь моих рук, точнее, моей души творение.
Так зачем я создала его таким?
В долю секунды я ощутила себя в каждом даже не атоме, а в пространстве между электронами этого атома.
Мягкий голос Шанти в моей голове попросил:
- Пусть Мир твоей Души засияет счастьем, которое будут излучать придуманные тобой создания.
- Да будет свет! - прошептала я.
Тогда я и записала просьбу о прощении, вклеила запись Белого и разослала видео, куда только смогла.
Простите меня. Я всё исправлю.
*Ad futuram memoriam (лат.)— На долгую память
Автор: Танита Бахворт
Источник: https://litclubbs.ru/duel/754-ad-futuram-memoriam.html
Публикуйте свое творчество на сайте Бумажного слона. Самые лучшие публикации попадают на этот канал.
#ангел #источник #память
