В деревне, конечно, хорошо. Когда погода хорошая. Выходишь в палисадник – а там всякие пчёлы маячат, птички поют, сосед налаживает триммер-газонокосилку, монотонно так: «вжжж-вжжж-вжжж». Косилка лениво заводится, потом затыкается, сосед так же лениво, беззлобно и привычно матерится. И даже мат не вызывает обычного в моём случае раздражения: он органично вписывается в окружающую действительность. В довершение идиллической деревенской картинки откуда-то издалека надрывалась – опачки! – Овсиенко!
- Школьная пора, и при всякой погоде… - доносилось сбоку.
Лепота! Как будто назад вернулась на четверть века.
- Если бы Моргеншерн орал, совсем не то было бы, да? – хмыкнул муж, присаживаясь рядом.
Да ваще, факт! Правда, не знаю, орёт ли Моргеншерн. Я однажды честно попыталась послушать этого новомодного исполнителя (ну не певец же он, правда?). Ничего не поняла. Когда мой сын был маленький, очень любил потрындеть. И за столом тоже. Я постоянно ругалась, мол, нельзя разговаривать с набитым ртом, нужно же уважение к людям иметь! Видимо, Моргенштерну мама не запрещала. Но это был единственный мой опыт прослушивания, поэтому дальше я не в курсе. Может, и орёт…
Когда мы вечером возвращались домой, Трикотаж не особенно впечатлялся. Видимо, они думали, что мы свалили всерьёз и надолго, приготовились к томительному ожиданию, настроились тосковать и возмущаться. А тут – здрасьте! – все планы насмарку.
- Вы что?! – неопределённо интересовался Мотя.
Что – «что» – непонятно. Видимо, он сам не совсем оформился с претензией. В пакет с зеленью залез чисто из принципа: больше по обязанности, чем из интереса. Вяло пожевал кончик щавеля, дёрнул спиной. Не одобрил.
Зёма вышел к моменту, когда я уже переоделась, зевая, почёсываясь и басовито, спросонья, помявкивая. Ощущение было, что меня встречает слегка бухенький мужчинка, который весь день пролежал с пивком на диване перед телеком, а сейчас уверен, что на столе появится горячий ужин.
- Что-то, мать, котлет хочется, пожарь! – так и слышалось мне в Зёмином мявканье.
Хорошо, что я не «мать», а то бы огрёб сковородкой-то! А так, конечно, всего только и выслушал, куда ему идти, пока не научится прилично себя вести.
Пуня вообще спала в спальне на моих домашних штанах.
- Мры, - не открывая глаз сказала она, когда я включила свет.
Пришлось доставать другие штаны, естественно.
Причина такой радушной встречи выяснилась сразу: группа танковых войск в лице одного сына не удержала пакет с кормом! Пакет опрокинулся, накрывая собой миски и осыпая их едой по самые края. С полу у танкиста ещё хватило решимости собрать просыпанное, а в миски – «что попало, так уж попало, не убирать же обратно!»
- Потому что руки должны расти из плеч, а не откуда придётся! – резюмировала я.
В общем, не голодные в тот день котики были. Вот вам и любовь, понимаешь.
Ну да что теперь. Как говорится, не любовью единой…
Зато есть же у меня почта.
«У меня есть по-о-о-очта, а у почты – пи-и-исьма, а у писем – та-а-а-йна, тайна про коты!» Не придирайтесь, пожалуйста, к падежному окончанию. Это песня!
Словом, письмо, да. От Анны. Анна уже писала нам про «монстра Василису», которая чуть не сожрала соседа вместе с тапками. Но потом пожалела и тапки всё-таки оставила.
- Свой второй рассказ я хочу посвятить не котам (хотя я в душе абсолютная кошатница), а одной маленькой вредной собачке, которая прожила в нашей семье 17 лет и оставила большое количество воспоминаний.
Не, ну это нормально. На моей практике я практически не встречала кошатников, которые не выносили собак и наоборот. Очень, мне кажется, трудно любить одних и не любить других. По большому счёту у них у всех есть лапы, хвосты (чаще всего), шерсть (по большей части и в большей степени, чем нет), усы, носы и море обаяния.
- Итак, 1995 год, декабрь (да-да, опять 90-е))). Папа тогда работал шофером-дальнобойщиком, но это был период, когда машина стояла на ремонте, и он после работы мог позволить себе немного «расслабиться» (ну как это обычно бывает: «в гараже холодно, для «сугрева», с мужиками за компанию…»).
Да что тут не понять-то. Вот у нас так Вениамин Карлович, например, появился. Так что иногда можно. Нечасто и желательно давно.
- И вот в один вечер он вернулся домой побитый: какие-то хулиганы напали, во второй вечер – та же история, только побили уже не хулиганы, а милиция. А может, все вообще было не так: в подробности папа не вдавался.
А вот когда я жила в Узбекистане, я бы предпочла встретить хулиганов, чем ту милицию, честно. Не знаю, как там дело обстоит сейчас, но пятнадцать-двадцать лет назад это было пострашнее «мальчишей-плохишей», ибо спасения не было.
- На третий вечер отец пришел целый и невредимый, но уже не один, а с маленьким пушистым чёрным комочком.
«Крыса!» - подумали мы. «Сами такие!» - подумал, наверное, комочек, потому что это оказалась маленькая-премаленькая собачка (еще щеночек).
Мама так опешила от неожиданности, что вначале даже довольно спокойно пошутила: «Для защиты, что ли, взял с собой, чтоб не напал больше никто???» Это потом уже началось: зачем нам собака, кто с ней будет гулять, у нас уже есть кошка (имелась в виду Василиса).
Единственный тут аргумент, который я понимаю – «кто с ней будет гулять?!», потому что кошка – вообще ни разу не аргумент. Если бы я была способна встать утром рано и быть при этом вменяемой, я бы давно завела собаку. Ну, как завела… забрала бы одну их тех, с улицы. А не кормила бы втихаря сосисками. Вот бы Пуня обрадовалась: не ей же одной квартиру по ночам громить. А то Зёма у нас единоличник, ему для погрома компания не нужна, у него же лапки, он и сам прекрасно справляется.
- Но отец знал маму давно и решил сыграть на ее добром сердце: «Я спас собачку, ее мужики в гараже съесть хотели». Честно скажу, не знаю, поверила ли в это мама, но мы с братом поверили и встали на защиту. Против троих мама уже сделать ничего не смогла.
В этой истории муж – настоящий герой и спаситель. И маме, конечно, было гораздо приятнее быть женой героя, чем просто женой. Я в свое время так замуж решила выйти. Правда, мой будущий муж ещё тогда не знал, что он станет моим мужем, но я уже решила.
- А вот сейчас думаю, собака была такая маленькая, что там и есть было нечего. Чтобы «мужикам в гараже» наесться, таких штук десять надо было.
Могли и не есть, могли занюхивать. Тогда одной достаточно. Но приятного всё равно мало, конечно. Всё равно папа – герой!
- Но в итоге собака осталась у нас, правда, с условием, что если вырастет большая, отдадим знакомым на даче.
Ну конечно! Растишь, растишь, откармливаешь, и вот уже не только занюхать, но и на нормальный плов хватит – и вдруг отдать?! Лукавство это!
- По мнению мамы, большой собаке в квартире не место. А дальше все как обычно: отмывали, выводили блох, лечили.
Интересно получилось с определением пола щенка. Так как раньше никто из нашей семьи собак не держал, мы почему-то дружно решили, что это мальчик и назвали его Федя.
В любом случае, собачка Федя – это, во-первых, красиво! А во-вторых, – почему бы и нет? Помните: «Девушка, вас как зовут? – Таня. – А меня Федя! – Ну и дура!»
Кстати, в детстве меня удивляло, почему дура-то? Есть же девочки Саши, Жени, почему бы не быть Феде?
- И вот как-то гуляю я с Федей и замечаю, что «он», когда делает «маленькие» дела, присаживается, а должен же лапку задирать? Так выяснилось, что это девочка.
Вот, кстати, не факт. У моего мужа в юности был друг, а у друга был пёс. Дворняга, издалека похожая на коротколапую овчарку. Это был стопроцентный кобель во всех смыслах. Но на прогулках он именно присаживался, чем вводил в недовольство хозяина.
А так как природа звала пса помечать каждое дерево, то и приседал он каждые три минуты. Очень, знаете, забавные были прогулки: с постоянными книксенами. Чистый Версаль.
- Да у него же лапы короткие! – говорила я, - ему просто трудно их задирать. Такую короткую лапу задрать – это шпагат нужно уметь. А он что?!
- Нормальные у него лапы! – мгновенно вкидывался хозяин. – Он тебе балерина, что ли? Он мужик!
Волочкова тогда ещё не была столь популярна в своём амплуа. Зато сразу становилось понятно, кто кого тут любит.
- Мама вспомнила свой любимый фильм «Москва слезам не верит» и назвала собачку Чапа. Кстати, достигнув размеров кошки, Чапа расти перестала. Наверное, помнила мамину угрозу и не захотела жить у знакомых на даче.
Вот и я говорю, какая же она дура?! Очень умная собачка! А вот тема всё-таки не раскрыта: почему Чапа - вредная?! В том, что назло маме не выросла в овчарку? Просим продолжения!