Евгения решила не откладывать разговор с сыном. Накрывая на стол ужин, она молвила:
— Сколько же горя, сколько отчаяния приходится видеть врачу. Молодые люди, которым еще жить и жить, умирают от страшных болезней.
— Мам, не наводи тоску, умоляю, — отвечал Семен.
— Вот легче всего отмахнуться. А как быть людям, если они не могут найти донора для своего ребенка? Вот ты, например, мог бы помочь?
— Чем?
— Ну, вот ты, например, мог бы стать донором для близкого тебе человека?
— Мама, я вообще об этом даже думать не хочу. Знаешь что? Ты просто заработалась.
В этот момент у Семена зазвонил сотовый.
— Алло! — ответил он. — Привет, Димон... Что у тебя?... Ладно, сейчас буду. — Выключил телефон. — Мама, прости, у Димона проблемки, — поцеловал мать и побежал, оставив на столе почти нетронутое блюдо.
— Но, Сема, мы не договорили...
— Извини, давай потом, — из коридора.
***
Евгения дождалась прихода сына, накормила и попросила Семена выслушать ее.
— Хорошо, мама, я тебя внимательно слушаю, — сказал он, плюхнувшись в кресло.
— Помнишь мы разговаривали о смертельно больных людях и о доноре?
— Мама, ты опять ту же пластинку врубила?!
— Да послушай же ты меня! Я о другом хочу с тобой поговорить. Хотя и об этом тоже.
— Да что вообще с тобой происходит?
— Сынок, я хочу тебе признаться. У тебя есть брат-близнец. Мне пришлось, я... — Евгении было тяжело говорить об этом сыну. — Я отказалась от него вскоре после рождения.
— Что? — глаза Семена округлились.
— А тут случайно оказалась на вызове в соседнем районе у семьи, которая усыновила этого мальчика.
— Да что ты вообще говоришь?! — возмутился сын. — Это же уму непостижимо! Ну и мать у меня! Да после этого... — юноша соскочил с кресла и зашагал прочь.
— Да подожди ты, Сема! — мать вцепилась суну в плечи и продолжила: — Твой брат Леонид смертельно болен, у него рак крови, и спасти его можешь только ты!
— Так вот почему ты...
— Ему нужна пересадка костного мозга. Донора найти не могут. Я была бы рада сама помочь, но я не подхожу.
— Я не могу тебя сейчас понять, мама, — мотал головой в стороны Семен, — и вообще все переварить. Мне надо время, я постараюсь... А сейчас извини, мне надо побыть одному.
Семен ушел к себе в комнату.
***
После тяжелого объяснения Евгения пыталась поговорить с сыном, но Семен закрылся у себя в комнате и не хотел выходить.
Утром женщина позвонила своей знакомой в онкодиспансер и узнала, что Румзины оповестили врача о том, что уезжают из города.
— ...Пусть никуда не уезжают, — сразу сказала Евгения. — Я уже нашла донора... Да, я приеду и сама все объясню.
После разговора с Марией Евгения засобиралась к Румзиным. Она решила, будь что будет — признается им во всем, а потом уж пусть сами решают, как им поступать.
— Мама, ты куда? — из своей комнаты вышел Семен.
— Сема, завтракай без меня, я поеду к Леониду.
— Я с тобой.
— Зачем? Они ничего не знают о тебе. Сначала мне нужно самой с ними поговорить, подготовить. Поэтому я поеду одна, а ты будь на связи.
— Почему ты все время думаешь только о себе? — возмутился Семен. — Я тоже хочу познакомиться с родителями Леонида.
— Сема, не мучай меня. Это моя вина, и я буду решать, как мне поступать.
Это были последние слова матери. Она уехала одна.
Пока мать собиралась, Семен требовал познакомить его с братом и его родителями. Он элементарно хотел знать, кто такой Леонид, в противном случае отказывался становиться донором.
Евгения же боялась того, что Семен отдалится от нее, и она уже никогда не сможет вернуть его расположения. Женщина не понимала, что поступает неправильно. Ведь то, о чем она говорила, было уже не только ее проблемой, но проблемой Семена.
***
Однако Евгения пришла к Румзиным одна. Ей открыла дверь Анна Васильевна.
— Здравствуйте, Евгения Геннадьевна. Не ожидала вас увидеть, — сказала хозяйка. — Федор с Леонидом уехали в больницу. Нужно еще один осмотр пройти, кровь сдать.
— Анна Васильевна, вам никуда не надо уезжать, — заявила с порога Краснова. — Нашелся донор.
— Как нашелся? Нам в больнице ничего не сказали про это, — удивилась женщина.
— Потому что в больнице не знают об этом. Я нашла вам донора.
— Что-то я ничего не пойму. Как вы могли найти донора, если у вас нет ни медицинских документов Ленечки, ничего.
— Анна Васильевна, я вам сейчас все объясню. — Евгения сделала паузу, собираясь с духом. — Вы можете думать обо мне все что угодно. Я заслужила это. Дело в том, что я биологическая мать Леонида.
— Вы? Родная мать Ленечки? — не веря собственным ушам, переспросила Анна. — Что это за шутки такие? Что вы такое говорите вообще? Я не верю вам. Восемнадцать лет не видели его... С чего вы вообще это взяли?!
— Я не стану вмешиваться в вашу жизнь. Я бы даже не пришла сюда, если бы не это отчаянное положение с донором...
— Да я не верю вам! — Анна Васильевна почти кричала. — Вы себе что-то придумали! Допустим, даже если вы мать, вы будете донором?
— Нет. К сожалению, я не подошла, — ответила Евгения.
— Тогда я тем более ничего не понимаю. Бред какой-то! Господи, — взмолилась Анна Васильевна, — и Феди нет дома.
— Когда вы забирали ребенка, вам должны были сказать, что Леонид из двойни.
— Из двойни? Но нам ничего не говорили.
— Я так и поняла. Вы удивлены, что не видя сына столько лет я узнала ее? Сейчас вы все поймете. — Евгения достала из сумочки сотовый телефон и набрала номер Семена. — Сема, приезжай к нам, пожалуйста. Запиши адрес...