Роль государства в Римской экономике уже давно не даёт покоя некоторым современным экономистам. Высокую степень участия его в экономической жизни объявляют чуть ли не причиной краха Рима, забывая, что она ничуть не больше, чем у некоторых стран сейчас. Роль государства в античной экономике была органично связана с потребностями общин: это обеспечение безопасности жизни, торговли и необходимого качества жизни - т.е. содержание армии, транспортной инфраструктуры и городской инфраструктуры.
Армия нужна для защиты территории и завоевания новой. Инфраструктура для доставки продовольствия и товаров, а также обеспечения досуга граждан (т.е. старая добрая связка хлеба и зрелищ). Госаппарат нужен, чтобы всё это не развалилось. На всё это нужны ресурсы, проще говоря деньги, а деньги эмитирует государство. По сути, существование экономики и государства находилось в тесной связи: ослабление государства приводило к упадку экономических отношений (в частности, денежного оборота), в то время, как укрепление – к их росту.
Как уже упоминалось в прошлой части, деньгами взымались не все налоги и часть из них поступали в Рим в виде зерновых поставок. В хорошие годы бюджет Империи был профицитен, позволяя иметь излишек наличных и зерна, которые можно было тратить на увеселения и умасливания народа. Но каждый раз, когда империя сталкивалась с кризисом и срочно нужны были финансы, возникал вопрос: откуда их взять. Первое и самое очевидное решение – это ввести эсктраординарный налог. Такая практика действительно была, но довольно редкая потому, что такие налоги болезненно воспринимались обществом. Поэтому они были редки, гораздо чаще правительство бралось за пересмотр ординарных налогов и введение новых, но этот метод был рассчитан на длительную перспективу.
Как же тогда свести баланс? Дополнительной эмиссией денежных средств. Правда, тут стоит помнить, что количество денег в экономике Рима было ограниченно физически количеством добытого серебра и золота за вычетом ежегодной убыли от внешней торговли. Так как резко нарастить добычу невозможно, то единственный выход – это порча монеты путём снижения доли серебра в ней. По началу империя очень ограниченно применяла этот метод, лишь незначительно и временно снижая содержание серебра. Отрицательный торговый баланс, приводивший к вымыванию денег из экономики, постоянные войны, рост внутренних трат – всё это приводило к тому, что быстрое и лёгкое лекарство от проблем стало тяжёлым наркотиком, которым стала долбиться по вене империя, неспособная найти способа слезть с него. За первые два века существования Империи римский денарий похудел на 25%, за следующие 50 непростых лет из-за усиления давления варваров, чумы, массовых неурожаев ещё на 25% от изначального содержания серебра. А к концу кризиса 3 века некогда благородная монета денарий вместо 95% серебра имела всего 0,5%.
Проблема худеющей со временем монеты не имела для Рима никакого решения, так как запретить торговлю роскошью с востоком было невозможно – вся аристократия на ней плотно сидела и не смогла бы уже отказаться, да и немалые доходы от налогообложения этой торговли скрывали за собой проблемы, вызываемые ею. Точно также императоры и не могли отказаться от огромных трат на армию и на увеселение плебса, а снижать расходы на госаппарат можно было лишь настолько, насколько это будет позволять сохранять эффективность администрирования и сбора налогов. А потому альтернативы порче монеты не было. Хотя тут я немного лукавлю – казни неугодных (заговорщиков мнимых или реальных) с отчуждением имущества в пользу государства могли быть немалым источником доходов для казны. Но такие экспроприации были сопряжены с политическими рисками и потому не могли быть слишком частыми.
Могли ли императоры снизить тогда траты? Нет. И затраты на армию и затраты на инфраструктуру и увеселения были жизненно необходимы для устойчивости государства. Армия защищала границы от вторжений варваров, наносивших ущерб в случае успеха гораздо больший, нежели все затраты на её содержание. Снижать снабжение армии значило снижать её возможности к отражению варварских набегов или и вовсе могло привести к бунту. Снижать затраты на инфраструктуру тоже было чревато. Поставки зерна были ключевым залогом стабильности государства – даже слухов о том, что зерна может не хватить, чтобы пережить зиму жителям Рима, могло быть достаточно для народного бунта. Поэтому и затраты на доставку зерна, его раздачи населению полностью окупались с точки зрения властей империи. Причём за примерами далеко ходить не надо. Одна из причин убийства Калигулы его окружением было то, что император бездействовал, когда в Риме зерна осталось всего на несколько дней. Это переполнило чашу терпения и императора убили свои же. Позже зимой 51 года н.э. обожаемого толпой Клавдия преторианцы буквально отбивали от разъярённых из-за кризиса со снабжением зерном римлян. Поэтому с точки зрения римских властей затраты на бесперебойные поставки продовольствия и увеселения граждан полностью себя оправдывали.
Отсюда напрашивается сам собой довольно печальный вывод: структурные проблемы экономики Рима были неустранимы в условия существующей экономической модели. Государство не могло снизить расходы, не вызвав политический кризис, государство не могло повысить доходы, не вызвав политический кризис, государство не могло остановить отток золота и серебра, потому что это вызовет политический кризис и кроме того, конкретно эта проблема была скрыта от глаз. В общем ситуация двух стульев.
Но кроме контроля за эмиссией денег и сбора налогов (что делали вообще все государства в истории) власти империи нередко вмешивались и в частную экономическую жизнь граждан, формально ради их же блага. Речь конечно же о продовольственной безопасности, к которой мы возвращаемся постоянно по ходу цикла, так как она, повторюсь, была краеугольным камнем существования любого древнего государства. Римская Республика вопрос этот решала раздачами земли, но после смены парадигмы комплектования армии уже при Августе государство начало субсидирование мелкого и среднего землевладения. Хотя конечная цель была – стимулирование обработки земли, но субсидирование при Августе и его потомках ставило одной из задач недопущение разорения мелкого и среднего землевладения и укрепления сенатской землевладельческой аристократии. Субсидирование также требовалось после значительных неурожаев и бедствий, так как мелкие хозяйства имели наименьшие запасы на случай ЧП. Т.е. и в этом вопросе опять политика и экономика были тесно переплетены.
Но кроме субсидий были и нерыночные механизмы обеспечения продовольственной безопасности – создание государственных запасов продовольствия и хлебные раздачи. Этот НЗ тратился в основном в неурожайные годы, для поддержания цен на зерно на приемлемом уровне, а также для организаций празднеств. Ко временам 1 века до н.э. для поднятия рейтинга политики стали прибегать к хлебным (зерновым) раздачам для бедняков-жителей Рима. И хотя в начале раздачи эти были нерегулярны, но уже во времена Октавиана их пришлось сделать постоянными, так как далеко не все жители могли свести концы с концами, а земли для их расселения не было.
Для организации хлебных раздач существовала должность префекта анноны, который ведал заготовкой резервов зерна и их раздачей. Всего на римском вэлфэйре сидело 250 тысяч жителей города, списки которых обновлялись ежегодно. Кроме того, регулярные зерновые и продуктовые раздачи проводились в городе Риме и крупных городах Империи по религиозным праздникам. За чей же счёт был этот праздник жизни? Первоначально – за счёт всей общины, так как государство выкупало излишки зерна и складировало их. Но уже в 1 веке до н.э. платить стали провинции. Римские провинции были обложены довольно высоким натуральным налогом на их урожай: от 10 до 20% его каждый год должно было уплачиваться в натуральной форме Риму, т.е. доставаться абсолютно бесплатно. На сегодняшний день нет точных данных платила ли Империя за перевозку этих ресурсов в Италию, но даже если платила, то конечная стоимость таких продуктов была сильно ниже рынка. Кроме того, государство имело право принудительно выкупать зерно и иную продукцию по льготным ценам: как для пополнения запасов зерна на складах, так и для снабжения легионов. Объёмы таких нерыночных операций оценить сложно, но, вероятно, они составляли не меньше десятой части всей экономики. Государство не могло отдать эту деятельность на откуп частникам, потому что её осуществление было неразрывно связано с политическим благополучием государства.
Поэтому то Империя не могла отпустить рыночек в свободное плавание и не вмешиваться в него: любой экономический вопрос был накрепко завязан с вопросами политическими. Другое дело, что степень вмешательства римские императоры предпочитали не менять. Примером того, к чему может привести излишнее вмешательство в экономику, служит первый зафиксированный в истории финансовый кризис, полностью рукотворный и вызванный совершенно не экономическими факторами.
В 32 году н.э. римскую Италию охватил неурожай. Ситуация была, мягко говоря, неприятная, в городе даже были антиправительственные выступления, так как народ считал, что император Тиберий недостаточно озаботился о снабжении города продовольствием. Тиберий, считая, что причиной продовольственного кризиса в Италии стало снижение площадей, занятых зерновыми культурами из-за их неконкурентноспособности с привозным зерном и нерентабельности. Из-за неурожая многие малые землевладельцы оказались разорены. Тиберий здраво рассудил, что для избегания впредь проблем следует простимулировать италийское сельское хозяйство, но вот метод он выбрал своеобразный.
Через Сенат был проведён закон, что ростовщики должны 2/3 своих доходов инвестировать в сельское хозяйство Италии, немедленно истребовав их у должников. По логике Тиберия такое действо должно было позволить выкупить имения разорившихся или разоряющихся из-за неурожая земледельцев, и обеспечить их обработку. Кроме того, так как крупнейшими кредиторами выступали крупнейшие же владельцы земли – сенаторы, то это был удар и по их репутации и финансам, а значит и влиянию. Но что-то пошло не так.
Сенаторы начали массово истребовать долги, выданные ранее, у ростовщиков (не самим же выдавать кредиты населению), те стали их требовать у собственных должников и так по цепочке до самого низа. И в этот момент выяснилось неприятное – в Италии для покрытия всей суммы долгов попросту не хватает наличности. Современные экономисты нередко пытаются объяснить это тем, что в Риме существовали кредитные деньги (по сути, вексельные обязательства), не обеспеченные ничем и поэтому, когда долг надо было возвращать деньгами, то всё рухнуло, так как кредитов было выдано больше, чем налички. Но в римском праве долг мог быть либо материальным предметом, либо денежной суммой, а потому ростовщик, выдавая кредит не мог выдать его нематериальным обязательством. Поэтому истинная причина кризиса, вероятно, лежит в иной плоскости. В 31 году н.э. был раскрыт крупный заговор Сеяна, после которого последовали многочисленные казни аристократов-заговорщиков и распродажа их имущества. Многие римляне приняли участие в аукционах, активно привлекая кредитные средства, в надежде, что вскоре отобьют все затраты. Деньги от продажи имущества скопились в казне и выбыли из обращения в Италии, так как правительство в 32-33 году не наращивало расходы и выручка от аукционов так и лежала в госфондах.
Так как многим кредиторам наличность потребовалась разом, а наличности на возврат всем не хватает, то начинается по цепочке кризис неплатежей. При этом самый сильный удар был нанесён по и так дышащим на ладан мелким землевладельцам, так как они могли рассчитывать на погашение кредитов с первого урожая, но по закону с них потребовали вернуть их прямо сейчас. Единственным выходом стала продажа земли, но так как таких несчастных было много, то цена земли резко упала и подчас тело долго было больше суммы, вырученной с продажи участка. Т.е. многие долги становились попросту невозвратными. При этом из-за отсутствия свободной наличности в Италии начинается постепенный обвал торговли – если в внутреиталийской торговле можно обойтись бартером, то вот торговцы из других провинций требовали живых денег, а их нет.
Тиберий своими руками, создал кризис ещё более страшный, чем за год до этого. В качестве меры спасения рушащейся экономики Италии (и тут важно отметить, что кризис вообще никак не задел другие части империи, что многое говорит о интеграции их рынков), вынужден был влить в экономику Италии в качестве беспроцентных ссуд 100 миллионов сестерциев, чего хватило для погашения острой фазы кризиса. Очевидно, что ни экономического эффекта, ни политического Тиберий не получил. Причина этого в том, что император неправильно оценивал экономическую ситуацию. Кредиты, выдаваемые ростовщиками, были тоже методом стимулирования сельского хозяйства, так как именно к кредитам обращались многие землевладельцы для поддержания штанов из-за неурожая. При этом никакие финансовые законы не могли заставить рыночно-ориентированных землевладельцев выращивать не столь выгодную пшеницу, при наличии более выгодных культур и действии госрегулирования максимальной цены зерна на рынке. Кроме того, вместо того, чтобы ссуживать деньги напрямую землевладельцам, Тиберий ударив по сенаторам, промахнулся и вызвал обнищание мелкого землевладения и за счёт этого укрепление землевладения сенатороми. Т.е. кризис стал полным провалом, как с точки зрения целеполагания, так и понимания экономических процессов. После такого провала прочие императоры уже не пытались такими дуболомными методами вмешиваться в экономику.
Автор - Владимир Герасименко.
Читайте другие статьи автора по тегам: #герасименкокат #римскаяэкономикакат