На этой фотографии изображен процесс драйки палубы. Палуба на «Товарище» была деревянная, перед каждым портом мы ее драили так называемыми «кирпичами» и песком. «Кирпич» это деревянный брусок с петлей, чтобы можно было вставить ботинок в него и тереть палубу. Палуба смачивалась водой, посыпалась песком и начиналось … Нудная и тупая работа в течение всей вахты – 4 часа. Но зато потом, когда палубу смоешь и сгонишь воду специальными приспособлениями – так называемыми «лопатами» с резиновыми вставками, а через некоторое время она под солнцем высохнет, палуба становится желто-белая и мы, курсанты, просто лежали по ней! Это было даже приятно!
После посещения портов и вечером после «дней открытых дверей» мы снова палубу драили – посетителей обычно поднималось на судно очень много, и нужно было палубу снова привести в порядок. А чистота и белизна палубы поражали посетителей! И это тоже был морской шик и морской порядок, о котором многие слышали, а мы его поддерживали и воплощали в жизнь.
В центре судна, возле грот-мачты, конечно, не разляжешься, а вот на баке «Товарища», возле бушприта и на рострах – это была «курсантская зона». Вот там мы действительно лежали на чистой деревянной палубе в свободное время, между вахтами, играли в различные игры, слушали музыку, просто смотрели на море, мечтали и вспоминали. Кстати о музыке. Музыку мы могли слушать только из транзисторных радиоприемников. Во время переходов по Черному и Средиземному морях музыки, и музыки разной, ловили на транзисторы много, это и понятно – идем вдоль побережья, слушали музыку даже на коротких волнах, (УКВ-диапазона на наших приемниках не было), средних волнах. Но вот прошли пролив Гибралтар, вышли в океан, постепенно удаляемся от берегов, и музыки становится все меньше и меньше, тише и тише, затем даже на волнах длинного диапазона ничего не ловим – далеко. При подходе к островам – Азорским, Канарским, Бермудским – постепенно улавливается, усиливается и становится более разборчивей и понятней музыка. Особенно запомнился эпизод при переходе от Бермудских островов к побережью США. Также – сначала пропала музыка от островов, затем в эфире сплошной скрип и писк, затем постепенно начинало что-то прорываться, все слышней и слышней. Тогда очень популярны были группы «EAGLE» со своей песней «Hotel California» и «Bee Gees». Вот мелодии все слышней и разборчивей, а затем слышны хорошо, очень хорошо. И сейчас, как только слушаю эти песни, вспоминается рейс к берегам США, «Товарищ», молодость, друзья, запах океана и чистой палубы.
На этой фотографии запечатлен порванный в результате штормового ветра парус на нижнем рее (фоке) фок-мачты. На снимке видно, что парусина стала серой от соли, ветров, влаги и не такой прочной, как новая. Приведу выдержку из записок Михаила Ивановича: «…Мы поставили все косые паруса, какие только можно было держать. Однако большая и крутая волна создавала сильную килевую и бортовую качку. «Товарищ» принимал на палубу много воды, она проносилась, пенясь в ватервейсах и уходя через штормовые порты….» - М.И.Григор, «Товарищ» идет в Балтимор», стр.56.
В процессе перехода в Америку, и особенно в период стоянки в Гамильтоне (Бермудские острова), мы меняли весь бегущий такелаж (все веревки) и все паруса. А новые паруса были тоже из брезента, но нового, и паруса были светлыми, казались даже желтоватыми. Таким образом, за время этого рейса мы устанавливали паруса и бегучий такелаж дважды – сначала в Херсоне (для перехода), а затем на Бермудских островах, теперь уже для представительских целей, и для перехода тоже, конечно. Но мы не просто устанавливали паруса, мы сначала их сшивали из брезента и тонких стальных тросов-канатов – в Одессе только сшили куски брезента по размеру паруса, но ведь это еще не парус.
- «Это называется «оканатить паруса» - то есть парус, у которого все кромки со знанием дела, квалифицированно, обшиты ликтросом. Под руководством боцмана и старшего матроса курсанты сначала нерешительно и неумело, затем все уверенней, быстрее и лучше стали постигать специальности парусника и такелажника. Работу вели ударными темпами, днем и ночью» - цитата из книги М.И.Григора «Товарищ» идет в Балтимор», стр.23.
Кроме участия в этих работах мне довелось выполнять специальную и специфическую, как сейчас модно говорить «эксклюзивную» работу – тировать штаги всех мачт парусника. Тировать штаги – это вручную втирать в стальные тросы специальный состав, предотвращающий попадание воды и морской соли внутрь троса. Как выполнялась эта работа – поднимаюсь на самую высокую точку мачты (топ мачты), на поясе закреплен специальный легкий и прочный трос, пропускаю конец троса через блок на топе мачты, перетравливаю (опускаю) трос вниз на палубу, там боцман крепит беседку, емкость со специальным составом (тиром), сменой брезентовых рукавиц. Беседка поднимается наверх, до места соединения всех штагов мачты, я усаживаюсь на беседку, креплюсь карабином за штаг, одной рукой держусь за штаг, а второй втираю специальный состав в трос. Боцман перетравливает трос через блок и беседка помалу опускается до палубы. Затем операция повторяется – и так пока не затируешь все штаги на мачте, затем переходим на другую мачту. Штаги – это стальные канаты, поддерживающие в вертикальном положении мачты парусника, придающие им устойчивость и несущие часть нагрузки мачт. Конечно, работы выполнялись при хорошей погоде, минимальной качке, минимальном ветре. Почему боцман выбрал именно меня – не знаю, не могу сказать, что был самым маленьким и легким среди курсантов, а может, так оно и было на самом деле. Сейчас, спустя почти полвека, трудно об этом судить.
А на этом снимке курсанты, в том числе и автор, убирают парус на верхнем марселе грот-мачты. Почему именно на верхнем – рядом находятся два рея, снизу – нижний марсель, сверху – верхний, в таком положении эти реи находятся в походном положении. Как видно, диаметр рея достаточно большой, укладывать и крепить парус на нем легко. А вот на моем «родном» грота-бом-брам-рее диаметр рея был значительно меньше, площадь паруса не меньше, чем верхний марсель, уложить и закрепить его было гораздо труднее.
Особенно если ветер вырывает брезент паруса из рук, а мокрый парус вообще не поддается койланию (собиранию), а убирать и крепить парус-то надо!
По штатному расписанию мое место при авралах (общесудовых тревогах) было на бом-брам-рее (это самая верхняя рея) грот мачты, на ноке (оконечности) реи. Когда объявлялся «Аврал!» по судну, то все курсанты и члены экипажа выполняли свои обязанности согласно штатного расписания, и не имело значения, отдыхаешь ты сейчас или нет. «Аврал!» - это борьба за живучесть судна, борьба за его существования и твое тоже. Значит, судну что-то угрожает или может угрожать. Общесудовые авралы объявлялись, в основном, когда резко менялся ветер, его сила и направление, или эти изменения предполагались и ожидались, и нужно было брасопить реи – переставлять реи в другое положение относительно ветра, убирать паруса вследствие налетевшего шквала, или когда одна вахта (обычно вахта бизань-мачты, состояла из 25 курсантов) не могла справиться с задачей. На ночь обычно уменьшали количество парусов, убирали прямые паруса и оставляли косые, с косыми парусами проще и быстрее было работать дежурной вахте курсантов, не прибегая к общесудовой тревоге. Также при перемене направления ветра косые паруса лучше справлялись с этой переменой, прямые паруса обычно ставились на попутный ветер, косые – при любом направлении.
Вот как Михаил Иванович Григор описывает такие ситуации: «… Вновь хмурится небо. Зорко всматриваемся в каждое облако. Не сеет ли оно новых порывов ветра? Не пора ли заранее убрать какой-либо парус, чтобы позже, когда заревет в снастях шквал, не пришлось посылать на высоту верхних реев наших смелых курсантов, за движениями которых следишь напряженно и тревожно. Слишком опасная работа!». М.И.Григор «Товарищ» идет в Балтимор», стр.54. А мы ее выполняли и выполнили! Вот в один из таких шквалов и не выдержал нижний парус фок-мачты.
К каждой мачте на «Товарище» была приписана одна команда (или вахта) курсантов. Но когда было время нашей вахты, мы работали на всех (трех) мачтах и на любых реях. А вахты были расписаны таким образом: команда фок-мачты – 50 человек - несла вахту с 00.00 до 04.00 и с 12.00 до 16.00.
Команда грот-мачты – 50 человек -несла вахту 04.00-08.00 и 16.00-20.00.
Команда бизань-мачты – 25 человек -несла вахту 08.00-12.00 и 20.00-24.00.
Каждая команда жила в своем кубрике, чтобы не мешать отдыхать другой команде. Но обычно на вахте 50 курсантов не стояли – наряды на камбуз, столовую, места общего пользования (так называемые МОП), дежурные по кубрикам, рулевые и впередсмотрящие.
По окончании каждой вахты был обязателен прием пищи – так что наряд по столовой и наряд по камбузу работали достаточно интенсивно. Нужно было не только накрыть в столовой, но и убрать после того, как сменившаяся вахта поела. А убрать это значило: помыть посуду, прибрать в столовой, вымыть палубу - ведь через четыре часа придет принимать пищу следующая вахта.
Продолжение в следующей статье.