Оказалось, чтобы было молоко, корова хочет есть и ночью. До этого я и не подозревал. Приходилось, пока корова пасется, серпом резать траву, и большой мешок тащить домой в обед и вечером. Потом я ее натренировал носить себе корм в виде вьюка. Два мешка на ночь ей не хватало, мама по вечерам после работы тоже занималась кормодобыванием для нашей "кормилицы", таким образом еще и удавалось понемногу запасать сено на зиму, его мы очень берегли, сушили, складировали, укрывали от дождя. Несмотря на большую занятость, дети не голодали, едой семья себя обеспечивала. Огород при доме помогал. Однажды, в воскресенье, я был на пастбище с коровой, мама копалась в огороде, с ней были Витя и Галя. У забора остановилась молодая девушка с котомкой. Долго смотрела на работу мамы, и, когда мама обратила на нее внимание, предложила свою помощь. "А вы мне дадите чего нибудь пойисты. Мама пригласила ее во двор, они сели на "прысьбу" (завалинка), и девушка рассказала, что была в бригаде перегонщиков колхозного стада, когда их догнали немцы и отобрали скот, подалась к своему дяде, живущему недалеко от места, где закончилась их "эвакуация". У дяди прожила всю зиму, та, "скучилася за мамкою" и пошла, а еще ей надо было преодолеть неблизкое расстояние. Выяснилось, что она имеет девять классов образования, училась "видминно" в районной десятилетке. Мама ее накормила, дала возможность помыться с дороги, пешей, многодневной. Когда я пригнал корову вечером, она показала, что умеет прекрасно доить и хорошо справляется с детьми. Так у нас появился еще один член семьи, Катя, шестнадцати лет, она осталась, поскольку от голодного путешествия была настолько истощена, что дальше не могла преодолеть и пяти километров. Помощница была прекрасная, поскольку не была избалована городом и привычна к сельскому труду. Мне в ее лице пришло значительное облегчение, дневная дойка перешла к ней, за младшими она ухаживала очень добросовестно. Конечно, мама ее многому должна была научить, начиная от приготовления пищи и кончая элементарными правилами гигиены, которые в сельской местности в те времена были весьма относительны. В июне нас посетил дедушка. За нас в Помошной все волновались. Он приехал по своему обычаю на паровозе со знакомым машинистом, отыскал лабораторию, маму, и пришел с ней в конце дня к "унукам". Постарел, похудел, хотя выглядел довольно бодро. На следующий день пошел со мной на пастбище, был со мной весь день, и все рассказывал о жизни в Голте до революции и детстве нашего отца. Так я узнал, что наш папа в тяжелые времена 18 - 20 годов торговал папиросами поштучно вразнос, и приобрел привычку к курению уже в семилетнем возрасте. Вечером, когда пригнали корову домой, мы пошли с ним на Буг, чуть ниже гидроэлектростанции, там торчали из воды три скалы. Я ему признался, что здесь учился плавать, и начал тонуть, меня вытащили старшие мальчишки. Это была моя тайна, маме я об этом не рассказывал. Его реакция была самая неожиданная: " Ну, ты прыцуцуватый, на цьому ж мисци и твий батько лэдвэ нэ втопывся, та я його добрэ повчыв рэмушком. Тэбэ быты нэ буду, бо бачу що сам усэ пойняв. Нэ лизь покы нэ вмиеш. Мамци нэ скажу, бо в нэйи й так на голови багато биды". К этому времени я уже держался на поверхности воды, правда, плыл еще по - собачьи. На следующий день, успокоенный тем, что мы более или менее устроены и не голодаем, он уехал, конечно рассказал о том, как они живут с двумя молодухами и пятью детьми, наметили с мамой способы связи в случае чего... Каждое воскресенье мы всей семьей , уже впятером, с утра шли на огород, брали с собой еду, варенную в мундирах картошку, молокопродукты, несколько бутылок кипяченного молока ( у нас в семье было правилом, что даже от своей коровы молоко пилось только после кипячения - перестраховка, конечно, но этот порядок был заведен мамой после того, как в двухлетнем возрасте Витя заразился ящуром, это страшно неприятная болезнь, язык, и вся остальная слизистая оболочка во всех местах , покрывается язвами, потом сухими струпьями. Считается, что люди ящуром не болеют). Брали с собой творог, зачастую вместо хлеба кукурузный "малай" из собственноручно смолотой кукурузы. Мама с Катей работали весь день не разгибаясь, я занимался неподалеку выпасом коровы и заготовкой сена и считал себя большим бездельником. На обед корову не гоняли, в этот день ее в поле доили, только поить ее приходилось у ближайшего колодца, недалеко от ветлечебницы, для сего у меня в поле в кустах было спрятано специальное ведро. Вечером караван тружеников двигался домой - впереди корова, нагруженная вьюками с заготовленной травой, потом я, еще с одним мешком травы, за мной катя с мешком травы, завершали колонну мама с детьми, и на плече ее неслись тяпки, на тяпках висел узелок, в котором находилась освобожденная от харчей посуда. С наступлением темноты все засыпали и спали без просыпу и сновидений.