Россия, юг, начало XX века. Помещица Одесского уезда госпожа К-ва оказалась жертвой двух местных шантажистов. Обстоятельства шантажа здесь романтические.
Сама помещица, дама уже в возрасте 70 лет, частенько приезжала в Одессу. Здесь, какими-то знакомыми, ей был представлен в качестве адвоката некто отрекомендовавшийся как М. де Т. (по-видимому, прикидывавшийся для пущего шика французом). Красавец-мужчина, своими манерами и изысканным обращением, де Т. совершенно обворожил помещицу. Он стал заглядывать к ней ежедневно во время ее двухнедельного пребывания в городе. Ну, а потом госпожа К-ва уехала в свое имение и между ней и де Т. сразу же завязалась оживленная переписка.
Господин де Т. ежедневно писал письма и так же часто получал ответы. Вот эти-то ответы (по-видимому слишком бойкие, как выражался небезызвестный Милвертон) де Т. и решил «реализовать» за вознаграждение. Он внезапно приостановил переписку. Госпожа К-ва немало этому удивилась и потребовала немедленных объяснений. Шельмец де Т. ответил, чтобы его оставили в покое, помещица резонно потребовала возвращения писем.
Однако тут де Т. и «раскрылся» - он сообщил бедной старушке, что письма переданы им некоему приятелю Г., который требует за них теперь 1 000 рублей. Чтобы избежать скандала (вероятно, у К. были уже возможно и правнуки) незадачливая помещица выслала «французу» сначала 300, а потом еще 700 рублей. Взамен же она получила только часть писем – де Т. собирался явно продолжить игру.
К счастью, у старушки хватило духу, пригласив присяжного поверенного, обратиться в сыскную полицию, рассказав все почти без утайки, насколько это было возможным. Добавила при этом, что при одном из посещений де Т. еще в Одессе, у нее пропали некие драгоценности. Забавно, но де Т. сразу же «взяли» (он, по-видимому и не прятался), драгоценностей правда не нашли – помещица их в сердцах выдумала. По поводу же той самой 1 000 рублей производится следствие. Впрочем, учитывая тогдашнее либеральное законодательство, альфонс скорее всего отделался легким испугом, я бы не удивился, что на собственного адвоката он мог потратиться из тех же выманенных у помещицы денег.
По материалам газеты «Одесский листок» за 1903 год.