Начало: Часть1. Сдвиг парадигмы
При Николае II Россия уверенно катилась в пропасть. Если позабыть о существовании остального цивилизованного мира, то какое-то развитие безусловно наблюдать было можно. Но все, как говорится, познается в сравнении. По уровню развития промышленности и грамотности населения России плелась в хвосте всей Европы. Образование сделалось элитарным. Так называемый «циркуляр о кухаркиных детях» ограничивал поступление в гимназии детей евреев и низших сословий. Хуже всего было положение женщин, которые и за людей-то не особо считались. Весьма показательна в этом плане судьба Софьи Ковалевской. Будучи представительницей высшего сословия и уже всемирно признанным математиком, она смогла у себя на родине претендовать максимум на должность учителя младших классов. Населяющие Россию многочисленные народности находились еще в более худшем положении, чем коренное население. Ленин имел полное основание утверждать, что «Россия – тюрьма народов».
Основная беда России состояла в том, что 80 процентов населения составляло крестьянство. У крестьян были строго ограниченные наделы. Когда сыновья подрастали, наделы дробились, чтобы дать возможность детям самим себя прокормить. Успехи в борьбе с эпидемиями привели к тому, что смертность снизилась. Как следствие численность населения поползла вверх, несмотря на низкую продолжительность жизни. Как результат, крестьянам прокормиться было уже физически невозможно. Люди годами не ели хлеб без примесей. Началось физическое вырождение нации. Пишут, что на фотографиях времен Первой мировой русские солдаты были одного роста с китайцами.
Когда барон Унгерн удрал от красных в Монголию, то там пищевой рацион его отряда состоял в основном из местной цампы. Так вот, все офицеры превосходно адаптировались и переваривали эту самую цампу, а простых солдат прохватил понос. Причина в том, что офицеры как белые люди привыкли есть все подряд: и устрицы, и французские булки, и осетрину и прочую «простую русскую еду», обильно запивая все это шампанским. У них в результате организм был приспособлен переваривать любую дрянь. А простой русский мужик кроме дешевого хлеба, репы и жидкой каши от роду в рот ничего не брал, поэтому желудок оказался не приспособлен переваривать новую для него пищу.
Министр Витте в своей докладной записке писал царю, что существующее положение вещей держится исключительно благодаря долготерпению русского народа и не может продолжаться бесконечно. Он предложил немедленно отобрать у помещиков земли и раздать их крестьянам. Но помазанник божий на докладе написал «отказать». Судьба 80 процентов населения вверенной ему державы царя волновала куда меньше, чем лояльность кучки помещиков и дворян.
У Столыпин возникла идея развить в России фермерское хозяйство и вести земледелие по западным аграрным технологиям. Всем нуждающимся он собирался раздать земли в Сибири. Но быстро выяснилось, что западные технологии там не работают: почва другая. Нужны были минеральные удобрения, а их только при советской власти у нас научились делать. Но и Столыпина царь в итоге подверг опале и сослал в провинцию с глаз долой.
В стране повсеместно вспыхивали голодные бунты. Подавляли их зверски. Чтобы узнать имена зачинщиков, пороли нещадно всю деревню. Потом в Первую мировую у 70 процентов призывников на спинах обнаруживали шрамы. Разумеется, воевать за такого царя батюшку почти поголовно выпоротые мужики большим желанием не горели. Тем более офицерье часто гнало солдат практически на убой. Не желая умирать, на сторону врага перешло не поддающееся учету число солдат. Называют цифры от двух до четырех миллионов добровольно сдавшихся в плен. И это при общей численности русской армии по разным оценкам от 12 до 14 миллионов.
При таких раскладах продолжать в войну за английские и французские интересы мог либо конченный предатель, либо патологический меланхолик, который ни во что не ставил ни свою собственную жизнь, ни чужие. Впрочем, в данном случае могут быть верны оба варианта. Практически все отмечали крайнюю непоследовательность и нерешительность Николая II. Кстати, свои письма жене этот, прости Господи, самодержец так и подписывал: «твой маленький слабовольный муженек».
В романе «Черный обелиск» Ремарк атмосферно описывает послевоенную гиперинфляцию в Германии, когда утром полученная зарплата обесценивалась уже к обеду. К 1916 году в России начало происходить нечто подобное. Чтобы профинансировать военные расходы, правительство на полную катушку запустило печатный станок. Деньги быстро обесценились. Ни крестьяне, ни помещики не желали отдавать свой потом заработанный хлеб за дешевые фантики. Подвоз хлеба в города прекратился. Начался голод. Когда матери нечем кормить своего ребенка, она звереет. Женщины брали в руки топоры и шли громить магазины и склады. Офицеры приводили солдат и заставляли тех стрелять в женщин… Тех кто отказывался – расстреливали на месте. В той же Германии в подобной ситуации ввели продовольственные карточки. Но Николаю II не хотел во все это вникать. Их величество играли с маман в домино и в тайне от жены крутили шашни с известной балериной. Немцы с аэропланов сбрасывали на русские позиции открытки, где на одной стороне был изображен германский кайзер, опиравшийся на сплоченный немецкий народ, а на другой русский царь, опиравшийся на половой орган Гришки Распутина. Увы, но возразить против этого русским было просто нечего.
Тяжелое положение вынуждало большую массу разорившихся крестьян перебираться в большие города в поисках хоть какой-нибудь работы. Голод и отсутствие заработка вынуждало родителей выгонять своих детей на улицу заниматься проституцией. Столицу Российской империи стали называть городом проституток. Одна писательница того времени описала страшные вещи, которые регулярно происходили на Невском проспекте: вечерами там можно было встретить «девочек лет десяти, двенадцати, в ситцевых юбочках, в коротких кофточках, в платочках и с огромным карданом в руках». В Москве, Киеве и других городах дела обстояли не лучшим образом – наказание-то было смехотворным. В Риге, например, содержательница притона с малолетними секс-рабынями получила всего месяц тюрьмы. В 1905 году Максим Горький издал страшный рассказ «Девочка», где речь шла об одиннадцатилетней проститутке. В Петербурге огромным спросом пользовались услуги акушерок, восстанавливающих девственность. Это позволяло бесчисленным сутенерам продавать своих юных невольниц по многу раз. В ублюдках, которые этим пользовались недостатка не было.
Ужасная правда состоит в том, что при Николае II Россия стремительно вырождалась не только физически, но и нравственно.
Моральный авторитет русской православной церкви упал ниже плинтуса. Что-там говорить, если посещение воскресных служб являлось обязательным, а для русского человека любая принудиловка – это каторга. Мужиков, баб и даже детей за прогул какой-нибудь обязательной проповеди нещадно колотили палками или розгами. Писатель Помяловский в своих ставших для современников настоящим откровением «Очерках бурсы» вскрыл чудовищные, бесчеловечные нравы повсеместно царящие в «духовных» образовательных учреждениях царской России. Он красочно описывал как будущие духовные наставники во всех своих детских играх стремились причинить проигравшему как можно больше физических и моральных страданий, а вся учеба сводилась к тупой и бесконечной зубрежке священных текстов и жестоким телесным наказаниям за малейшую провинность.
Умные и порядочные люди в Росси уже давно понимали, что задача Церкви состояла не в религиозном воспитании, а в поддержке уже отжившего свое монархического строя. Виссарион Белинский гневно писал уже почти выжившему из ума Гоголю насчет активно насаждаемой разного рода охранителями бреда насчет некой особой религиозности русского народа:
«Неужели Вы, автор «Ревизора» и «Мёртвых душ», неужели Вы искренно, от души, пропели гимн гнусному русскому духовенству, поставив его неизмеримо выше духовенства католического? Положим, Вы не знаете, что второе когда-то было чем-то, между тем как первое никогда ничем не было, кроме как слугою и рабом светской власти; но неужели же и в самом деле Вы не знаете, что наше духовенство находится во всеобщем презрении у русского общества и русского народа? Про кого русский народ рассказывает похабную сказку? Про попа, попадью, попову дочь и попова работника. Кого русский народ называет: дурья порода, колуханы, жеребцы? — Попов. Не есть ли поп на Руси, для всех русских, представитель обжорства, скупости, низкопоклонничества, бесстыдства? И будто всего этого Вы не знаете? Странно! По-Вашему, русский народ — самый религиозный в мире: ложь! Основа религиозности есть пиетизм, благоговение, страх божий. А русский человек произносит имя божие, почёсывая себе задницу. Он говорит об образе: годится — молиться, не годится — горшки покрывать. Приглядитесь пристальнее, и Вы увидите, что это по натуре своей глубоко атеистический народ. В нем ещё много суеверия, но нет и следа религиозности. Суеверие проходит с успехами цивилизации; но религиозность часто уживается и с ними; живой пример — Франция, где и теперь много искренних, фанатических католиков между людьми просвещёнными и образованными и где многие, отложившись от христианства, всё ещё упорно стоят за какого-то бога. Русский народ не таков: мистическая экзальтация вовсе не в его натуре; у него слишком много для этого здравого смысла, ясности и положительности в уме: и вот в этом-то, может быть, и заключается огромность исторических судеб его в будущем. Религиозность не привилась в нём даже к духовенству; ибо несколько отдельных, исключительных личностей, отличавшихся тихою, холодною аскетическою созерцательностию — ничего не доказывают. Большинство же нашего духовенства всегда отличалось только толстыми брюхами, теологическим педантизмом да диким невежеством. Его грех обвинить в религиозной нетерпимости и фанатизме; его скорее можно похвалить за образцовый индифферентизм в деле веры. Религиозность проявилась у нас только в раскольнических сектах, столь противуположных по духу своему массе народа и столь ничтожных перед нею числительно».
Когда у народа нет достойных моральных авторитетов, то что толку рассуждать о какой-то нравственности. Вопреки сказкам разного рода охранителей и националистов нравы в сельской глубинке не отличались целомудрием от слова совсем.
Признанный знаток русской глубинки писатель Энгельгардт в своей книге «Из деревни. 12 писем» писал: «За деньги баба продаст любую девку в деревне, сестру и даже дочь, о самой же и говорить нечего…А проданная раз девка продаст, лучше сказать, подведет, даже даром, всех девок из деревни для того, чтобы всех поравнять . Охотники до деревенской клубники очень хорошо это знают и всегда этим пользуются».
Писатель Гиляровский в своей книге «Москва и москвичи» писал не менее дикие вещи, которые происходили на Хитровке:
«Положение девочек было еще ужаснее. Им оставалось одно: продавать себя пьяным развратникам. Десятилетние пьяные проститутки были не редкость.»
Про распутство столичной знати и золотой молодежи говорить даже не хочется. Оно превосходило всякое воображение. Рыба гниет с головы – это суровый медицинский факт. По свидетельству Зинаиды Гиппиус питерская интеллигенция называла свой город не иначе как Чертоградом. Любые комментарии, думаю, тут излишни.
В отличии от своего аскетичного и истинно верующего предшественника, Александра III, будущий святой великомученик вопросами нравственности совершенно не задавался. При нем самый чудовищный разврат глубоко проник даже в самые высшие слои общества. Гомосексуализм негласно поддерживался и поощрялся на уровне таких как родной дядя Николая II великий князь К. К. Романов. Вот красноречивая выдержка из дневника последнего:
«18 мая. В заседании грешные мысли меня одолели. На Морской, не доезжая до угла Невского, отпустил кучера и отправился пешком к Полицейскому мосту и, перейдя его, свернул налево по Мойке. Два раза прошел мимо дверей в номерные бани, взад и вперед; на третий вошел. И вот я опять грешен в том же».
Тут следует уточнить, что все наиболее престижные столичные бани к тому времени превратились в мужские бордели.
Явление это стало настолько общим, что русский философ Василий Розанов аж целую книгу написал с весьма поэтическим названием: «Люди лунного света». Но в народе этот поэтический образ почему-то не прижился. Состоятельных гомосексуалистов тогда называли «тетками». Благодаря подобным господам Петербург постепенно превратился в настоящий рай для содомитов. Вот небольшая выдержка из донесения в полицию неизвестного осведомителя:
«Для большего общения богатые тетки устраивают вечера, балы, на которых они являются в сопровождении своих любовников. Один из таких балов еще недавно был по случаю новоселья в одной роскошно убранной квартире почти в центре города, при этом сам хозяин и некоторые из теток были в дамских платьях. Гостям был подан сначала чай с коньяком, закуска, после чего они танцевали почти до четырех часов, когда сервирован был роскошный ужин. За ужином вина подавались в гигантских стеклянных членах и провозглашались тосты, соответствующие этому рауту, причем в числе других выделялся тост за отсутствующих высокопоставленных покровителей общества и в особенности за одно высокопоставленное лицо, считающееся высшим покровителем. После ужина началась страшная, возмутительная оргия. <…> Оргия продолжалась до утра, после чего все разъехались попарно с своими мужчинами-дамами, некоторые — домой, а некоторые — в гостиницы и бани. Прислугою на таких вечерах обыкновенно не стесняются, потому что она подобрана из своих».
Я бы не стал про все это писать, если бы некоторые известные деятели не вещали теперь нам, что для них идеал государства – это Россия эпохи Николая II. Все о чем я говорил выше – это и есть ваш идеал? Или мы чего-то не знаем?
Разумеется, и в русской промышленности, и в науке того времени были определенные выдающиеся успехи. Но в условиях когда 80 процентов населения – это нищее, голодное малообразованное крестьянство, никакой погоды эти успехи не делали и даже на полсекунды не оттягивали приближение чудовищной катастрофы, которую по любимому выражению историка А. И. Фурсова со стеклянной ясностью предвидели все честные и независимые умы царской России.
Cудя по многочисленным свидетельствам царская Россия стремительно становилась заложником западных банкиров. Иностранному капиталу полностью принадлежало немалое число наиболее промышленно развитых заводов и фабрик. Не имея особых ограничений, иностранцы за смешные деньги оптом скупали наиболее ценные и прибыльные отрасли, а затем их монополизировали, разоряя при этом множество независимых хозяйств и производителей. Весьма показателен в этом плане рассказ одного честного русского писателя; боюсь ошибиться, но кажется это был Глеб Успенский. Он писал о том, как стал свидетелем разорения и полного краха множества мелких производителей сена в центральной России. Мелкие производители сена сбывали его оптовикам, которые затем отправляли этот товар в города. Сено служило кормом для лошадей и выполняло роль современного горючего. Потребность в нем была велика, поэтому производить сено было выгодно. Однако вскоре из столицы приехал некий англичанин с тугим кошельком и быстро монополизировал местный рынок. После этого мелким производителям самостоятельно сбыть свое сено по достойной цене стало нереальным, и множество крестьянских хозяйств было в результате разорено и пошло по миру. Эта история – яркое свидетельства того, что в самом скором времени ожидало и все прочие отрасли сельского хозяйства. Русская деревня, фундамент на котором тысячу лет прочно держалось Российское государство, была обречена. Впрочем, данный процесс был исторически обусловлен и уже ни от кого не зависел. Вопрос был лишь в том, что будет в результате с Российской империей. Великая заслуга большевиков во главе с Лениным и Сталиным состоит в том, что они сумели быстро добить умирающего и грамотно организовать похороны, а освободившиеся людские ресурсы массово отправить учиться на инженеров, учителей и врачей. Как легко догадаться, Николай II не изучал научный коммунизм и даже не держал в руках «Капитал» Маркса. Царь сам признавался, что слаб в экономических вопросах. Этот малохольный дилетант, находясь на самом ответственном посту государства, просто предпочитал плыть по течению и надеяться на русское авось и волю божью. Очевидно, что русскому народу при таком правителе рассчитывать было абсолютно не на что. При Николае II Россию неминуемо ожидала незавидная участь быть раздробленной на мелкие отрезанные от морей квазигосударства, чья единственная роль отводилась к тому, чтобы служить сырьевыми придатками Запада. Но подробней об этом с неопровержимыми фактами и доказательствами поговорим чуть позже.
(Продолжение следует)
Продолжение:
- Часть 3. Николай II глазами выдающихся современников
Начало: