В конце XIX и начале XX веков российское общество живо интересовалось положением дел, общественной и политической жизнью соседнего Ирана. Пресса – газета и журналы стремились удовлетворить интерес российской публики, но все же не всем заметкам тех лет, можно доверять без оглядки.
Вот что, в частности, писал о Персии, журнал «Север» в 1903 году. Занимательно, но, как будто немного наивно.
В Персии нет ни классовой ненависти, ни зависти бедных к богатым. В Персии многовато нищих, но среди них нет ни одного ложного. В силу абсолютного отсутствия тревоги о самых насущных нуждах, персидский народ отличается необыкновенной веселостью, беззаботностью и жизнерадостностью.
Несколько огорчают простых иранцев правительственные чиновники, но что поделать - жить можно, люди они все-таки не слишком требовательные. Да и, честно сказать, живи чиновники на одно только жалованье, они могли бы умереть с голоду, во-первых, потому что оно слишком незначительное, а во-вторых потому что чиновники крайне редко его получают. Вот и приходится им прибегать ко всяким ухищрениям, чтобы получить с населения, помимо налогов, еще и нужные суммы потребные для собственного существования.
Губернаторы провинций, понятное дело, находятся в самом выгодном положении относительно сбора данных сумм. Вот как обычно это происходит: когда подходит время для какого-либо селения платить налоги, губернатор посылает в эту местность мирзу, слугу или военного человека. в зависимости от значения данного населенного пункта. Посланник этот, должен кроме положенных государственных налогов, собрать поверх сумму продиктованную аппетитом губернатора, до и себя, любимого не забыть.
Когда посланник появляется в деревне староста сзывает всех старших в семьях на сход, которые, впрочем, являются с женами и детьми – все же событие. Перед этим, уже с самого начала не сдержанным собранием посланные оглашает сумму, которую он желает получить. Толпа немедленно разражается криками и подчас, посланника (в зависимости опять же от его статуса) могут и слегка потрепать в ожесточении. Особенно стараются женщины, поминающие «добрым словом» вплоть до седьмого колена все подряд начиная с действующего шаха и заканчивая самим посланником. Старшие же, перекрикивая своих жен и матерей, заявляют, что не дадут ни гроша, посланный же в ответ кричит, что деревня будет разрушена, а жители наказаны палками.
Но это только первый акт «драмы», обусловленный традициями. Уже ночью, когда толпа расходится, на стоянку посланника приходит староста с угощением – чаем, фруктами и даже чем-то иногда покрепче, выражает сожаление по поводу обывательской ругани и… приступает к основным переговорам.
Начинается торг, который может длиться и семь-восемь дней. И опять высокие стороны обмениваются оскорблениями и угрозами, мирятся и приходят к соглашению. По итогам которого посланник всегда отступает – по-видимому, тоже в силу традиции, таковы правила всем известной игры. Посланник уменьшает свою долю до двух третей (что же поделать), совсем чуть-чуть долю губернатора (иначе и головы не сносить), а затем освобождает от налогов старосту и целый ряд лиц (то есть тех, за кого староста просил наиболее упорно) под различными предлогами. Таким образом, государственный сбор уменьшается серьезнее всего и поэтому налоги никогда не взимаются полностью.