Барон Перийский Аркадий Четвертый сидел на кожаном диване в каминном зале и принимал посыльного. Долговязый прохиндей с нехорошим взглядом принес от графа Мандрита письмо, а также устные разъяснения.
Письмо, по обыкновению, гласило, что податель сего письма наделен милостию обсудить вопросы, которые граф, к несчастию, лишен возможности обсудить с глубокоуважаемым господином бароном с глазу на глаз, по ряду серьезнейших обстоятельств.
Серьезнейшим обстоятельством, препятствующим встрече, было то, что барона невыносимо мутило в присутствии графа. Смотреть на напыщенного брехуна, жмота и прощелыгу барон не мог более пяти минут. А в случае попыток заговорить – и того меньше. Как барон ни крепился при последней встрече, как ни старался соблюдать этикет, но ужимки графа и его привычка хватать собеседника влажными руками за руки пробуждала в бароне неуемную тошноту.
Граф в ту встречу, насколько мог, старался расположить барона.
- Хе-хе, барон, не устали с вашей нечистью возиться? Может я приставлю вас к более приличным делам при дворе, хе-хе? А то, понимаете ли, в свете начинают болтать всякий вздор, хе-хе.
Барон лаконично ответил, что к своим приличным, равно как и неприличным делам граф может приставить швабру, чтобы не упало при дворе, а если кому-то хочется нести всякий вздор, то барон может прислать дюжину благодарных слушателей. Которые будут беспрестанно находиться подле болтунов, и выгнать их порой не представляется никакой возможности.
Засим, как говорится, барон откланялся, а побледневший граф предпочел не провожать гостя до порога, махая ему платочком из окна.
***
Барон указал посыльному на кресло и повернулся к камину.
- Граф спешит донести до сведения господина барона, что недалеко от столицы накануне были схвачены разбойники. Дело, конечно, заурядное, но они на допросе с пристрастием показали на вашего егеря, которого встретили у Черных Скал.
Барон бросил скучающий взгляд на посыльного.
- И они рассказали немало интересного про вашего егеря. Я бы сказал, весьма интересного.
- Передайте графу, что его мнение о егерях меня совершенно не заботит. А истории разбойников, что рассказывают на допросе, интересуют и того меньше.
Посыльный развел руками: - Это со стороны графа был жест доброй воли, господин барон.
- Любезнейший, если вы заговорили о жестах, то хочу вам сказать, что насчет жестов я большой мастак. Но, боюсь, после них ваша жизнь может круто измениться. И, как вы понимаете, не в лучшую сторону.
Посыльный побледнел, утер платочком под со лба, потом повозил под носом, и попытался выдавить из себя улыбку. Барон слыл человеком сдержанным и рассудительным, но оказаться после его жестов в жарких объятия банника или овинника можно было запросто. И сильно повезет, если изрядно попорченная шкура останется на хозяине.
Впрочем, за барона могла вступиться и не столь суровая нечисть. Бывало, что люди просто давились за едой. Случалось, правда, что и насмерть.
Посыльный сжал кулаки, чтобы унять дрожь, и перешел к делу.
- Я к вам с совершенно деликатнейшим поручением. Дело в том, что у графа некоторое время назад пропала семейная реликвия. И, судя по расследованию, она могла оказаться с большой долей вероятности у Черных Скал. Граф нижайше интересовался – не будет ли у кого-то из ваших людей возможности, если случайно будут у пещеры, посмотреть эту вещицу.
- Что за вещица, которую надо искать столь деликатным образом?
Посыльный замялся. - Э… неразменный пятак. – И снова промокнул под носом платочком.
Барон откинулся и внимательно посмотрел на стушевавшегося посыльного.
- Я надеюсь, граф в курсе Высочайшего Повеления, которое запрещает хранить и тем более использовать неразменные пятаки и неизводные рубли?
Посыльный помялся и промямлил: - разумеется. Поэтому граф и обратился к вам, так сказать, приватно. В надежде, так сказать…
- Граф объяснил, каким образом неразменный пятак не вернулся к хозяину?
Посыльный тер платком под носом столь ожесточенно, словно собирался добыть огонь.
- Граф говорил, что возле церкви этот пятак нищему бросил. А лихой человек подобрал, да убежал.
- Граф неразменный пятак не в руки отдал, не за покупку, а на землю бросил? – Барон посмотрел на посыльного очень недобрым взглядом. – Нищему?
Посыльный развел руками, - ну, так.
Барон помолчал, выстукивая пальцами по спинке дивана замысловатую дробь. Выходило, что граф решил подать нищему, ничего ему не давая. Да еще и бросил пятак на землю. Удивительной души человек. У шиша в одном мизинце было больше сострадания и любви к ближнему, чем у графа Мандрита во всем теле.
Барон поднялся.
- Скажи графу следующее. Если пятак не вернулся, то он утратил силу. Стал обычным пятаком. Но если его найдут, я передам его графу. И это будет последняя просьба, с которой граф Мандрит ко мне обратился, и которую я выслушал. Иди.
***
После отбытия посыльного барон вышел из дома и отправился пешком через немаленькое поместье в сторону большака. Дойдя до дороги, барон свернул к раскинувшемуся в заросшей ольхой и ивой низине болоту.
Достав из кармана моток пряжи, барон положил ее на кочку, надвинул на глаза поляризационные очки и, прислонившись к хлипкому стволу ольхи, принялся ждать.
Кикимора появилась через час или около того. Увидев пряжу, схватила моток, уселась поудобнее на кочку и покачала головой барону.
- Балуешь меня, красавец. Спасибо. Что за печаль привела?
- Передай через своих, что в Черных скалах мог потеряться неразменный пятак. Там пещера есть, в ней егерь, пусть до него донесут. Если попадется – прикусывать не надо, пусть пустым вернет.
- Милок, - кикимора посмотрела на барона сочувствующим взглядом. – Да если там кто и обронил, давно уж он у злыдней, и обороту нет.
- Ты передай, может и обернется. Редкая вещь, негоже бросать.
- Хорошо, милок. – Кикимора хлопнула по воде ладошкой. – Хухлики до лесу донесут, а там ауки, они шустрые. Не беспокойся.
- Спасибо тебе. До встречи.
- И тебе, красавец. Не горюй, не пропадет пятак.
Барон вышел из болота и направился к поместью. Пятак как ценность мало его заботил, но его магическая сила в недобрых руках могла наделать бед. Поэтому лучше держать эту историю на заметке.
***
Посыльный стоял перед графом Мандритом и в третий раз пересказывал разговор с бароном.
- Ты точно ничего не упустил, не запамятовал?
- Ваша светлость, как на духу – все выложил как есть!
Граф ходил в раздумьях по кабинету.
- А ты не поинтересовался у барона, не станет ли он докладывать о моей просьбе Тайной Канцелярии?
Посыльный вытер платком лоб.
- У меня нет вопросов к барону Перийскому. И не дай Бог, чтобы у него появились вопросы ко мне.