За неспешным разговором кампания углубилась в лес. Когда солнце, просвечивая сквозь кроны деревьев, поднялось в зенит, решили устроить привал и перекусить. Местечко было Лехе знакомое, невдалеке как раз обитала кикимора, чей подарок болтался у анчутки на поясе.
Облюбовав ствол упавшего дерева, Леха скинул с лошади рюкзак и достал сыр с колбасой, краюху хлеба и термос. Триза, одобрительно поглядывая на приготовления, отошел к краю поляны, поискал что-то и добавил к столу пяток стеблей ревеня и еще каких-то зеленых побегов.
Пешая дорога всегда пробуждает хороший аппетит, и кампания неторопливо жевала изрядного размера бутерброды, между кусками похрустывая зеленью и прихлебывая чай из кружек.
Анчутка, сидя на рюкзаке, пощипывал краюшку хлеба.
Идиллию обеда нарушил дикий вопль в лесу. Егерь с ведьмаком захлопнули рты и прислушались. Вопль повторился, приблизившись, а через несколько мгновений на поляну вылетела сойка, роняя перья из изрядно ощипанного хвоста.
Увидев людей и лошадь, сойка сделала какой-то совершенно умопомрачительный пируэт, вопль перешел в непрерывное стрекотание и, отчаянно работая крыльями, птица полетела в заросли.
Анчутка отложил краюшку в сторону и прислушался. Ведьмак тоже насторожился, повернув голову в ту сторону, откуда прилетела птица.
Леха не обладал ведьмачьим чутьем, поэтому проглотил очередной кусок бутерброда и поднялся.
- Что там учуяли, братья по нюху?
- Какой-то шум, вроде визжит кто-то, - Триза тоже поднялся.
Анчутка залез егерю на плечо. – Пошли, Леха, там какой-то шум у ауков, кричат.
***
Открывшуюся глазам путешественников картину нельзя было назвать лесной идиллией.
По поляне носилось полтора десятка ауков, визжа и ухая. Один с заплывшим глазом сидел в сторонке, аукая и ухая особенно жалобно. А в центре поляны на пне стоял аука с пучками перьев на плечах и бросался в бегающих сосновыми шишками.
- Ну, с сойкой мы разобрались, похоже это ауки у нее хвост дернули, - Леха обвел поляну взглядом.
Анчутка соскочил с плеча егеря, - Леха, погодь, сейчас разберемся.
Выйдя на середину поляны, он отобрал у сстоявшего на пне ауки шишки и свистнул в два пальца. Беготня на поляне замедлилась, а потом совсем остановилась.
- Так… крокозяблики… сюда все идем, - анчутка непринужденно смахнул с пенька ауку с перьями и сел, заложив нога за ногу.
Ауки столпились возле пня и, не отрываясь, смотрели на анчутку.
Леха подмигнул ведьмаку и прошептал: - на это стоит посмотреть. У анчутки просто талант устраивать разборки с нечистью.
- Кто обидел птичку? – Анчутка посмотрел на ауку с перьями на плечах.
- Мы не обижали, нам крылья были нужны, - пропищал тот.
- Какие крылья?
- Ну, эти, анчуткины. Мы играем. Анчутка же не бывает без крыльев.
Анчутка был слегка обескуражен.
- А при чем здесь анчутка?
- Мы играем в анчутку, победителя разбойников. – Аука с крыльями терпеливо объяснял слегка притупившему анчутке происходящее. – По поляне разбойники бегают, а анчутка замок защищает. В кого шишкой попал – тот убит.
Анчутка кивнул в сторону ауку с заплывшим глазом, - а по этому, похоже, из пушки стреляли?
- Нет, - аука потупил глаза. – У него крыльев не было, а он захотел анчуткой быть.
- Ты посмотри, - анчутка хмыкнул. - Всякая козявка лезет в букашки.
- Я не в букашки, - пропищал аука с заплывшим глазом. – Я тоже хочу героем быть. Про него вон какие истории рассказывают, а еще кикимора сказала, что он ее из плена освободил.
Анчутка загордился, посмотрел на собравшихся орлиным взглядом и театрально откашлялся в кулачок.
- Крокозяблики, во первых, нас было двое - я и господин егерь. Историческая правда должна присутствовать.
- Во вторых, война народная имеет цели благородные.
- И в третьих – солдат ребенка не обидит. Поэтому не драться, порухи гражданским не учинять, и у птичек хвосты не дергать. Анчутку играть по очереди, чтобы никому обидно не было. Вопросы будут?
Аука с крыльями забеспокоился.
- А если я крылья сделал, то как они без крыльев анчутку будут играть? Я им крылья не отдам.
Анчутка похлопал своими крылышками, разглядывая их, задумался и посоветовал:
- Крылья каждый может сделать из листьев лопуха. Они у меня вон какие – из кожи, а не из перьев. И тогда у всех получится играть анчутку.
Ауки оживленно заохали, заухали, а кое-кто даже и зааукал.
- А теперь построились! – Анчутка вытянулся на пеньке во фрунт.
Ауки забеспокоились, сбились в кучку поплотнее и на всякий случай отошли от пенька на пару шагов.
Пришлось анчутке хватать этих бесенят за лапки и строить в шеренгу вручную. Когда с построением было покончено, анчутка снова залез на пенек, осмотрел кривоватую шеренгу и волевым решением объявил порядок выбора анчуток.
- Ты – анчутка первый. В первой игре играешь. Ты – анчутка второй. Во второй игре играешь. Ты – третий.
Всего набралось шестнадцать номерных анчуток.
- Всем все понятно?
Понятно было всем все. Во всяком случае, шеренга вразнобой закивала.
- Замечания, предложения, личные просьбы будут?
Просьба была одна, и та коллективная – послушать рассказ про схватку с разбойниками, так сказать, из первоисточника.
Анчутка покосился на егеря с ведьмаком, грустно вздохнул и сослался на срочные дела.
- Если кто не понял или не расслышал – играть без членовредительства и ущерба для окружающих. Начали, крокозяблики!
И, подойдя к ауку с подбитым глазом, протянул ему лапку: - Пойдем, найдем лопух да сделаем тебе крылья.
***
Вернувшись от ауков, егерь с ведьмаком доели бутерброды и двинулись дальше. На Тризу анчуткин бенефис произвел впечатление.
- Мне что-то подсказывает, что в этом лесу в ближайшее время разбойникам лучше не появляться. Ауки, конечно, пока что шишками кидаются, а вот кикимора может и притопить. – Триза был в прекрасном расположении духа.
- Да, после разорения пещеры алхимиков у местной нечисти сложные отношения с разбойниками. – Ответил Леха. И, покосившись на анчутку, добавил: - И, к счастью, с нами легенда борьбы с организованной преступностью.
Триза хмыкнул.
- Хочу заметить, что со слов потерпевших, легенды про ужасного демона – победителя разбойников ходят не только среди ауков.
И, обернувшись к анчутке, спросил: - Я надеюсь, войнушка в анчутку у ауков не нанесет большого ущерба окружающим? Может, надо было им найти более мирную игру?
Анчутка почесал ухо, посмотрел на валяющиеся вдоль дороги сосновые шишки и помотал головой.
- Если армия не воюет, то она разлагается.