Мы все изучали историю монгольского нашествия 1237 года и знаем, что оно началось с рязанской земли. Рязанская земля и после вхождения в единое государство, долго оставалась «украиной» русской земли, началом дикого поля. А дикое поле было на юго-востоке, юге, юго-западе, везде, где мы граничили со степью, везде, откуда могли прискакать крымцы, казанцы, ногайцы, черкесы и т.д. Опасность была реальной, враги набегали разными по численности отрядами, и им не всегда давали отпор, захватывали добычу и уходили восвояси. Вот в 1623 году сапожковский воевода Яков Милославский сообщает царю Михаилу Федоровичу, что в июле дважды прибегали татары к городу, и в августе был набег, «и отбить их было некому», поэтому и убитые есть и раненые, и в плен людей увели, и лошадей взяли. Царь ругает воеводу безжалостно- «и ты дурак безумной, худой воеводишка» - должен вовремя сообщать о набегах, и людьми управлять умело. Но за воеводу стоит заступиться. Большая засечная черта, построенная еще во времена Ивана Грозного, к этому времени стала приходить в упадок, количество ее защитников постоянно уменьшалось к началу 17 века. Об ее состоянии было думать недосуг- недавно завершилось Смутное время и на троне укреплялась новая династия.
Справившись с последствиями Смутного времени, закончив Смоленскую войну, Михаил Федорович, а затем Алексей Михайлович Романов озаботились укреплением своих границ, строительством новой засечной черты- Белгородской, которую стали строить в 1635 году. Из переписки царя с местными воеводами видно, какое внимание уделяется этому проекту. Под контролем держится все: и точность выполнения чертежей, и качество работ, и количество рабочих рук и, наконец, решается вопрос о защитниках границы. Например, в указе царя от 1638 года сообщается о наборе 4000 «вольных людей, за которыми поместий и вотчинных дачь нет». Желательно, чтобы у них был военный опыт- «старые солдаты», но и новички тоже подойдут. Из них формируют отряды городовых казаков, драгун, рейтар. Во многие города посылаются на службу стрельцы. Всем определяется «корм». Власть заинтересована, чтобы границы с диким полем хорошо охранялись: вот царь подписывает указ в 1647 году о посылке жалованья за полгода «кормовым белопоместным атаманам, есаулам и козакам» 11 городов пограничной зоны, среди которых и сапожковские защитники.
Но начиналось служба на новом месте случалось и трудно, жалованья или не давали вовремя или его не хватало, и приходилось служивым, по их собственным словам, «волочиться» меж дворов и голодать, а «рухлядь» свою и лошадей закладывать не смели – писали челобитные власти и ждали помощи. Но Белгородская засечная черта продолжала строиться, и постепенно превращалась в сложное серьезное пограничное сооружение, тянувшееся вдоль южной границы России на 800 км. Ради нее закладываются новые города, создаются небольшие поперечные засечные черты, так называемые шляхи. Сами укрепления делятся на участки из валов, рвов, надолбов, частоколов, плетней, естественных природных преград, кремлей, сторожевых крепостей на дальних и ближних подступах, монастырских комплексов. Пройти сквозь засеку можно было только через специальные ворота.
Маленький Сапожок, окраинный городок Рязанской земли, возникший еще во времена Ивана Грозного, был частью Большой засечной черты, остался одним из опорных пунктов Белгородской на линии Ряжск-Сапожок. Его основой был укрепленный дубовый острог с шестью башнями, тюрьмой, храмом и единственной пушкой, и посадом, в котором и селились защитники города- городовые казаки и драгуны, стрельцов в городке не было. Мне очень понравилась фраза одного краеведа о ранней истории города, что первым жителям Сапожка приходилось поднимать пашню, постоянно держа оружие под рукой, так была велика опасность татарских нападений. Но опасность сохранялась и в 30, и 40 и 50 годы 17 века. Хотя правительство старалось держать под контролем ситуацию с соседями, но отдельные набеги ногайцев, а именно они были опасны для этого участка границы, продолжались. Ситуация постепенно меняется к концу 17 века, и Сапожок остается в глубине русских земель, граница перемещается на запад. Часть защитников уходит дальше, а кто-то, получив в награду земли за службу, становясь однодворцами или пашенными солдатами, остаются здесь. На земле дикого поля появляются новопоселенные деревни. Не случайно в Рязанской губернии жило много государственных крестьян, вчерашних защитников засеки. Но помещиков здесь тоже было много. Теперь уже безопасные земли власть с удовольствием раздавала дворянам.
И вчерашние городовые казаки и драгуны Голиков, Нестеров, Нагайцев, Двойников, Тучин и другие начинают жизнь вот в таком «новоселенном» селе Новоникольском, позже получившим второе имя -Самодуровка тож.