«Проверка!!! Проверка!!! Грядёт проверка!!!» - летела истерика из методического кабинета по всем уголкам детского сада.
Ольга Петровна тяжело вздохнула : психологически верный приём - на планёрку первыми пригласить нянечек. Те сейчас, очумев от новости, раздуют её до катастрофы. Воспитатели пойдут в методический кабинет настороженными и …
«Оля! Проверка! Будет ТАКАЯ проверка! Иди, там вам всё расскажут!» - Людмила Прокофьевна пролетела мимо воспитательницы в мойку, вопя на ходу.
Ольга Петровна ещё раз вздохнула, выключила ноутбук, где печатала планы.
Печатная документация на группе, кроме журнала приёма детей и журнала измерения температуры – ещё одно нововведение перед очередной проверкой.
С одной стороны это даже хорошо: напечатал один раз, а потом просто корректируй себе на здоровье. Плохо то, что расходники для этого стоят очень дорого: и бумага, и чернила.
В методическом стоят компьютер и принтер для общего пользования. На чернила для принтера воспитатели сбрасываются с каждой зарплаты. Но как по волшебству к середине месяца чернила из принтера «испаряются». В этот раз Ольга Петровна отказалась сдавать деньги, аргументируя, что за месяц их группа не распечатала ни одного листочка. Так же заявила, что пока не найдётся вор, который ежемесячно крадёт «народное добро», не даст ни копейки.
Многие догадывались, почему так быстро пустеет принтер, но молчали. По примеру Ольги Петровны, только без словесных выступлений, они отказались его (принтер) заправлять.
На планёрке на, и так ошарашенных своими нянечками, воспитателей полилась информация по типу «Страшилка Страшная!». Коллеги потихоньку предавались панике. Ольга Петровна ухмыльнулась про себя: «Вот умеет же наша администрация людей в нужное состояние ввести даже без гипноза».
Проверять-то будут их (администрацию), а они (воспитатели, няни и прочие служащие) как работали, так и работать продолжат. Только, если вдруг какому высокому гостю захочется значимость свою показать, да вопросы начнёт задавать, надо правильные ответы выдать и не запутаться.
Почему так? Потому что тот, кто нормы СЭС для детского сада придумывал, тот детей только издалека видел и не понимает, что дети – это люди. Пусть маленькие, но люди!
Попробуйте дома развести четыре таблетки Ди-хлора «экстра» в десяти литрах воды, замочите в этой адовой смеси игрушки хотя бы на 15 минут, а потом промойте в проточной воде. Так делайте каждый вечер. В обед эти же игрушки мойте в жидкости, ох не буду называть какой, а то уволят нафик, скажу только, что её добавляют в воду при мытье полов. Да, кстати про полы. Их несколько раз в день мойте водой с добавлением того же Ди-хлора. Через каждых 2 часа антисептиком обрабатывайте (брызгайте и протирайте) всё вокруг.
Вопрос: что с вами и вашими детьми будет через неделю?
Администрация всё нагнетала и нагнетала ситуацию… И опа! Вот оно! Список всего, что нужно купить на каждую группу за свои кровные! Список оказался не то чтобы совсем неподъёмным, но не за свои же деньги.
«А ещё в мойках и умывальных комнатах должно быть…..» - и пошло перечисление разных разностей, которые надо выпросить у родительского комитета, да так извернуться, чтобы они за поборы не побежали никуда жаловаться.
За три недели подготовки к приходу комиссии сотрудники детского сада заработали нервные срывы, тики и тремор рук и всего организма в целом.
Администрация почти каждый день ходила по группам и находила всё больше недочётов. Когда недочёты относились к непосредственной работе воспитателя, Ольга Петровна не роптала, а исправляла указанные проблемы. Но когда это относилось к оснащению группы, она уже не молчала.
Перед самой комиссией администрация вызвала Ольгу Петровну «на ковёр».
«Мы считаем, что вы устали. Вам уже 62 года. Пора на покой – внуков нянчить, огородом заняться», - ласково начала заведующая.
Ольга Петровна улыбнулась. Вообще-то этот разговор назревал все недели, отведённые подготовке к проверке. Почему? Потому что её группа единственная ничего не просила у родителей, не приносила из своих домов, не тратила свои деньги, а на все требования администрации отвечала: «Положено – дайте!». Другие группы, глядя на неё, тоже начали потихоньку огрызаться.
«То есть вы предлагаете мне написать заявление по собственному желанию?» - спросила Ольга Петровна с улыбкой.
«Да!» - с облегчением воскликнула заведующая. Она думала, что уговорить эту вредную сотрудницу хорошими словами не удастся.
«Без проблем, - снова улыбнулась Ольга Петровна. – Только после увольнения я иду прямиком в прокуратуру и показываю список принадлежностей, которые вы нам озвучили, покажу фотографии нашей мебели и сантехники, а так же состояние нашего участка на улице. В СЭС отнесу пробы воды, текущей из крана. Пусть они поинтересуются, когда в последний раз менялись фильтры. Так же у вышестоящих органов я спрошу, куда подевалась наша экономия за год и сколько средств выделяется на наш садик. А в РОСтруде я поинтересуюсь, правомочно ли нашу стимулирующую часть оплаты труда использовать на нужды учреждения?»
Чем дольше говорила Ольга Петровна, тем бледнее становилась заведующая.
«Идите работать!» - наконец просипела начальница. Ольга Петровна кивнула и ушла.
Комиссию в её группу не привели.
После проверки Ольга Петровна написала заявление об уходе. Конечно, большую бяку руководству сада она делать не стала, потому что прекрасно знала о финансировании дошкольных организаций, но о тех проблемах, которые укоренились именно в их саду и были созданы самим руководством, рассказала кому следует.