– Зачем она нужна твоему мужу? Вот скажи, зачем? Как ты вообще могла такое подумать? – мама гладила меня по голове и вытирала слезы своей родной рукой.- Маленькая моя, ну что же ты так плачешь, ничего же не случилось! Валька дома, спит и никого не трогает. Иди, глянь на него и успокойся.
Ужасная история с моим мужем, которая показалась концом света, произошла слишком быстро. Нелюбовь к скандалам, интригам и расследованиям стала причиной нашего тихого скандала и ухода его из дома на всю ночь.
Последние три невыносимых часа этой ночи я провела с мамой в ее кровати, тихо рыдая и теряя драгоценную влагу в огромном количестве. Слезы лились нескончаемым потоком, тряслись мои руки, поэтому мама сама подносила стакан с чем-то, дурно пахнущим больницей, к моим губам. Она разводила в теплой воде успокаивающие свои капли.
Валя вернулся из больницы, и случилось самое для меня страшное. Ему стала звонить медсестра, которая была моей лучшей подругой в детстве, и, в конце концов, он уехал на всю ночь.
Мы не встречались с Ксюшей с десятого класса. Я осталась, а она ушла в медучилище. Однажды там было дискотека, на которой я случайно познакомилась с парнем, в которого она была тайно влюблена. Сама пригласила его на медленный танец, потому, что он смотрел на меня, не отводя взгляда. Я улыбнулась и подошла. И у нас закружилось счастье, именно он стал моим мужем. Любимым и самым лучшим на свете Валечкой.
Мы с Валентином хотели ребенка, уже почти устроились в жизни, купили квартиру, живем пока у мамы, и там заканчивают ремонт. Там наша детская, в которой с такой любовью муж клеил обои, красил стены в разные, ласковые и приятные детские цвета, а наша собака носилась и мешала нам целовать друг друга и пачкать щеки краской.
Подруга уводит его навсегда, она его уже влюбила в себя. И вчера сообщила мне об этом, сама приехала на работу, признаваться. Просила позволить моему Валечке стать счастливым, и выгнать мне самой изменщика, без скандалов, их же так не любит ЕЁ дорогой Валентин. Выгнать, потому, что ему стыдно меня бросать вот так сразу.
Я никогда не отличалась мужеством и физической силой, но кричала от обиды, бросилась и хотела ее оцарапать, все лицо, это прекрасное румяное лицо. Даже ударить посильнее. Но меня схватили девчонки нашего офиса и стали успокаивать. Вышел и наш директор Артем Петрович, обнял за плечи, утащил с улицы от прилюдного позора в свой кабинет. Налил чего-то крепкого и сказал срочно выпить, если еще не беременна. Я начала приходить в себя, рыдания сменились на редкие всхлипывания и вздохи, а на его сером костюме остались пятна от моих слез и косметики. Даже помада осталась. Он не женат, поэтому пошутил, что его дома не убьют.
Он все время шутил и одаривал комплиментами, какая я умница у него и красавица, что всё в жизни случается, но драться женщины не должны, надо оставаться невозмутимой. Сказал, что удержать мужчину истерикой невозможно, да и вообще не нужно. Объяснял, что если она правду сказала, эта его … медсестра, то надо успокоиться, а если неправду, то и плакать не нужно, всё хорошо.
– Алиска, успокойся! Давай я тебе еще налью немного, ложечку. И садись, работай, делай что-нибудь, вот, например, отчет мне приготовь за две недели. Не надо в таком состоянии домой ехать, ты сейчас там устроишь!!!…
Я не хотела ничего. И кричать при всех не хотела, как вдова. Хотела только увидеть его и поговорить с ним об этом. Со своим мужем. Посмотреть ему в глаза и увидеть в них еще раз то, что я уже … видела.
Когда он вернулся из больницы я видела там печаль и вину. Вину печальную.
Но я послушно вытерла следы потекшей туши и села за свой красивый новый стол. На меня смотрело Валькино улыбчивое лицо с фотографии в рамочке. Она, эта Ксюша, сказала, что сегодня мой муж к ней хочет переехать, а вещи ей не нужны, они всё купят сами. И успела сказать, что на развод он подаст тоже сегодня, если успеет. Потому, что у нас была ошибка, а у них настоящее чувство – любовь.
Я выключила телефон, потому, что Ксюша мне звонила. И ему, наверное, тоже. Не захотела я больше разговаривать. Не нашла в себе больше ни капли смелости.
«Ты думаешь, когда ты его уводила, мне не было больно? Я после этого вообще вас обоих видеть не хотела. Отказалась от него в твою пользу. Но сердце не обманешь. Я в свои выходные ухаживала за ним, все дни и ночи, я его из лап смерти вытащила и делала то, что такая жена, как ты, не сделает. А пока он был в больнице, ты со своими делами разбиралась, приезжала к нему на полчаса всего и то не каждый день…»
Я дура, настоящая дура. Боюсь с детства больниц до жути. Даже навещать страшно и неприятно было, там одни мужики лежат чужие, шесть человек в палате. Улюлюканьем встречали, оживлялись и хохотали. Я же не знала, что пока ему вставать нельзя и надо ухаживать. Мне об этом никто не сказал. Думала, там санитарочки, и мужики друг другу всё помогают делать. И как при всех ухаживать, если он мужчина?
Я даже не знала, что она там работает. А теперь знаю и чувствую, что муж изменился, смотрит виновато, не обнимает и поцеловал осторожно, легко, в уголки моих губ, как будто не хотел целовать. Я и не настаивала. Он же только вернулся, всё еще впереди.
Операция на колене долгая, тяжелая была, много часов длилась. Удаляли часть кости и вот, до сих пор еще с гипсом на коленке.
Наркоз тяжело перенес, сделали дважды эпидуральный, а Валька такой накаченный, высокий и не подействовал, поэтому сделали общий. Наложилось одно на другое.
Плохо моему Валечке было после наркоза, плохо было и от лекарств, не все переносит, оказывается. А я в это время в командировку уехала с сотрудниками, на обучение. Оплачено было уже давно, наш Артем Петрович сказал, что без меня никак. Только мама к Вале приезжала вместо меня целую неделю.
И я стала осознавать, что это не бывшая моя подружка разрушила мою жизнь и устроила конец света, я сама его бросила там одного... Вставать нельзя, колено зафиксировано, нагрузки своим весом на него тоже нельзя. Две недели он лежал и потом еще две недели ходил по больнице еле еле.
– Алис, ты не верь, не мог он. Мы тебя не бросим в беде. Валька твой тебя любит, всегда встречал с улыбкой, целовал. Когда за руль то ему, не скоро? Можем вместе на такси домой! – Юля что-то пыталась изменить в моем настроении. Мы ее всегда с работы подвозили.
Я встала, как сумасшедшая, взяла со стола фотографию в рамочке и стала рассматривать его глаза.
Вышел Артем Петрович из кабинета.
– Ну, вот что! Держать не буду. Раз затихла, иди, Алис, поговори спокойно. Чувствую вину, что не отменил твое обучение. Отгул можешь не оформлять, позвонишь, как всё в семье наладится. Дела передай и иди.
У меня даже не было сил сказать спасибо. Я просто опустилась, как в реверансе на стул и кивнула, закрывшись волосами. Юлька что-то сказала ему, кажется, что мне одной нельзя, и стала такси вызывать, проводить решила.
В машине я собрала последние силы и улыбнулась ей.
Зашла в шоковом состоянии домой, а Валя лежал на диване и смотрел в потолок. На ноге повязка гипсовая, в шортах бирюзовых. Такой красивый.
И я не выдержала. Даже спрашивать ничего не стала, взглянула последний раз, сказала ему:
– Я думала, что у нас семья! Ребенок будет. Любовь. А это, оказывается ошибка. Я твоя ошибка, а ты моя? Прости Валя, уезжай в квартиру новую, ремонт там уже хороший, вещи все возьми. Ты на нее сам заработал, а я останусь с мамой. Я сейчас уйду, дам тебе время. ... Ребенка не успели, слава богу.
Валя так же виновато смотрел и молчал, а я добавила еще одну фразу:
– С голода мы не умрем, работа у меня хорошая, а ты будь счастливым. Любовь – это самое главное в жизни.
И пошла, не знаю куда. Почему-то, я думала, что когда вернусь, Валя будет лежать на диване и смотреть на меня другими глазами, обиженными и любящими. Но спустя три часа моих метаний по парку и кафе, где я заказывала только чай, Валя из дома исчез и вещи его тоже. Не все, но у него очень мало вещей.
Он ушёл к своей Ксюше.
А я почувствовала страшную пустоту. Как будто вынули сердечко, и осталась там пустота израненная. И тишина. Я не хотела видеть даже маму, лежала пустая, и слез тоже не было. Гладила в спальне наше пушистое покрывало рукой и ни о каком будущем ребёнке больше не думала. Потому, что перед глазами были только Валя и Ксюша, мой бывший муж и модель с великолепным макияжем и модными уложенными волосами.
Разные, какие мы разные. Моя алая помада и ее бежевая на пухлых губах… Мои длинные темно-шоколадные волосы, густые и плотные и ее нежные, светлые, такие детские … завитки локонами. Я юная Анджелина Джоли, а она еще более юная Скарлетт Йохансон. Я неприступная Алиса, она милая и нежная Ксюша. Всегда я была серьезной и надменной, а она заглядывала в глаза и смеялась.
Он ее любит. Такую невозможно не полюбить.
Они смотрятся вместе. А мы совсем разные. У них даже имена больше подходят друг другу.
Хотелось срочно уволиться и уехать. Куда угодно, только очень далеко.
Мама увидела меня, не нашла Валю, сразу поняла, что случилось, закрыла дверь на ключ и ушла куда-то.
Я осталась одна. От осознания, что мама ушла, муж ушел и Валечка больше не мой, а Ксюшин, становилось всё хуже. Ночью я, наконец, очнулась и начала плакать. Валька не пришел и не звонил.
И вот он дома, на диване спит. Мама привела его домой и уложила, чаю налила, ужином ночным покормила. А я все не могу остановить поток своих слез.
– Всё, милая! Успокаивайся и спи, мне скоро на работу вставать. Если мои слова для тебя ничего не значит, слушай чужих людей и дальше. И Вальку своего ты потеряешь, и разум, и будущее, и внуков не дождусь. Я сама в одиночестве с тридцати пяти лет, так отец твой не к другой ушёл, он до дома нашего с тобой ста километров не доехал. А люблю его до сих пор.
Я молчу и дрожу.
– Ладно, раз твой муж не к любов ни це поехал, и не к своей матери с отцом, а на парковку в машину залег, значит, правда у вас разная. У тебя одна, а у него другая. Он молчит, и твои слова по-своему понимает. Как услышите друг друга, так и примете решение.
А я боюсь правду эту услышать и молчу. Голову в песок, сверху только хвост оставила, а хвост ничего слышать и понимать не хочет.
Мать на работу ушла, я мимо мужа в ванную комнату еле дошла, чуть не бросилась на него. Обратно выходить не хочется. Сижу, воду включила и трогаю ее рукой.
Слышу стук осторожный.
– Открой, мне тоже надо.
Так по-домашнему это прозвучало, что сразу на автопилоте встала и открыла, а он тут и говорит:
– Мне тоже надо с тобой поговорить. Я же не совсем у тебя идиот. Вижу, как ты со своим Артёмом катаешься, вижу, как он с тобой прощается каждый день. Вижу, как летишь на работу, наряжаешься. Нельзя же так, всю жизнь нашу считать меня ошибкой. А теперь еще хромой ошибкой.
– Какой Артём, Валя?
– Ой, ладно тебе, Алис. Ты уже давно решила, еще диагноз не поставили, а ты уже всё решила.
– Какой диагноз, у тебя же не онкология!
– Нет. Но ты и без этого всё решила, я твои глаза никогда не забуду. Приходила, смотрела, как на пустое место, ... и быстрее уйти.
– И поэтому у вас любовь? Ты поэтому решил, что она твоя любовь?!
– Она моя любовь? Нет. Но она меня хотя бы любит. И я уйду! Вот еще посмотрю в твои глаза, не найду в них ласки и уйду! Делай что хочешь, живи с кем хочешь!
– А что ты в моих глазах видишь?
– Ты боишься мне сказать про него, вот, что я вижу.
И мне показалось, что Валя сейчас опять уйдёт. В машину, в квартиру или к ней. Стало так невыносимо страшно.
– Посмотри еще раз, Валечка! – тихо попросила я.
Он глубоко вздохнул, поставил костыли к стенке, поднял мой подбородок и взглянул. А потом поцеловал так, что я забыла про операцию, а у него колено в гипсе. Я так сильно к нему прижалась, что он охнул от боли.
– Это ты называешь ошибкой? – еле сказал он. – Нашу любовь ты называешь ошибкой?
– Я даже имя ее произносить боюсь.
– И не надо. Отказался я. Каждый раз, как приходила - отказывался. Просил уйти - не слушалась. Стыдно мне было перед ней, и перед тобой. Мыла она меня, как ребенка малолетнего, пока я совсем ничего ... не мог сам. Помню сквозь сон.
И все рассказывала, как любила и любит всю жизнь.
А мужики все, как один, двоеженцем называли. Но я не такой, я верный, Алис. Как полюбил, так всё сильнее люблю.
Я, стояла, как дурочка, и дышать боялась. А он продолжал.
– Услышал я твои слова, и сразу про начальника твоего подумал. Сразу перед глазами вы. Так подходите друг другу, так похожи, такие оба сильные, волевые. Всё время вместе, и в командировку…
– Я же не с ним, мы с девочками, Валечка!
– А я был уверен, что за этот месяц ты, как всегда сама, волевое решение приняла. Пригласила его в свою жизнь.
– А тебя выгнала?
– Так и есть. Увидела слабым и выгнала.
– Я больниц боюсь, ты же знаешь. Папа мой там долго умирал.
– Я теперь дома, не в больнице. Любишь? Или за месяц разлюбила?
– Очень скучала, ещё сильней люблю.
– А тебе не кажется, что я у тебя какой-то уж слишком хромой калека? – трогая меня за своё любимое место обиженно пошутил Валя.
А на меня вдруг начал нападать смех. Как в тот день, когда я узнала историю о том, что он в школе девушек обнаженных на последних страницах каждой тетрадки изображал. Его родителям тогда сказали, что их сын эмоционально покалеченный юноша. А он рисует женское тело до сих пор умопомрачительно и лучше всех понимает его красоту.
– Нет не кажется... Я почувствовала, что в мою грудь сердечко вернулось!Сильно бьется?
– У меня сильнее, послушай!
– Мне кажется, что у тебя очень красивая повязка и шорты. Валь я буду ухаживать за тобой. Только скажи, что мне сделать?
– То, что никому, кроме тебя одной не позволено!
На следующий день я на работу не пошла, и ещё через день тоже. А потом ко мне делегация пожаловала. Аж семь человек с цветами и тортами. Они даже от Артема Петровича записку «служебную» передали: «Алиска, хватит страдать, не уйдёт твой ненаглядный! Ищи! У друзей, небось, прячется. Медсестра приходила тебя разыскивала! В общем я её пытал каленым железом – не было у них ничего! Повелеваю пройти трудотерапию для выхода из истерически значимых для тебя семейных обстоятельств. Тебя ждут великие дела!»
Нужно иметь что-то общее, чтобы понимать друг друга, и чем-то отличаться, чтобы любить друг друга.
Поль Жеральди
💖Дорогие и любимые читатели! Была такая жизненная ситуация, сложно даже представить, насколько неправильно можно сказанные слова понять. Слава богу, все целы, и клочки по закоулочкам не пошли. Лайкам буду очень благодарна, а то Дзен сейчас меняется, кто его знает - попаду в немилость ))))). А вы бывали в мужских палатах? Я как-то попала в хирургию после Нового года, навещала мужчину. Там страшно и грустно, даже темно. Избитые зомби повсюду в каждой палате🐱👤 .💖 С любовью и светом, Автор🌹.
#рассказы #истории из жизни #семья #любовь и отношения #жизненная история #скандалы #жизненные истории #читать #Рассказ