Они были крупнейшими работорговцами в Британской империи.
Они активно занимались работорговлей, переправив 11000 африканцев для работ на плантациях.
Работорговля давала возможность очень быстро зарабатывать большие деньги, и эти деньги гранты использовали для укрепления своего положения в Шотландии.
Рабов переправляли на Ямайку, на сахарные плантации. Средний срок жизни негров там был – 7 лет. Плантации были равносильны смертному приговору.
Гранты при этом не считали, что занимаются чем-то аморальным. Европейцы не считали плохим порабощение африканцев, большинство из них вообще не считало африканцев людьми, и потому могли обращаться с ними как с животными.
Прибыль превышала все ожидания вождей Грантов. Рабов не крестили и не давали им фамилий. Когда рабы освобождались, то они брали себе фамилию «Грант».
Один из вождей клана Арчибальд Грант использовал своё нечестное богатство, чтобы профинансировать реформы, изменившие в XVIII веке облик Шотландии. Он вошел в историю как крупнейший сельскохозяйственный деятель страны.
Он посадил 2000000 деревьев, и учил людей новому ведению сельского хозяйства. Он был невероятно энергичным человеком и об одной из своих жен говорил, что та – ужасная соня, потому что встаёт не раньше шести. Сам он поднимался в 4 утра́. Он хотел, чтобы крестьяне перестали жить в грязи и нищете. Люди были недоверчивы, но видя его успехи на его ферме, они стали у него учиться. В общем, перед нами типичный человек эпохи Просвещения, который идёт по костям своих соотечественников к своей цели, и при этом рассуждает о высоких идеалах и социальных реформах, да ещё и удивляет соседей необыкновенной работоспособностью «и откуда только у него берутся силы?»
Когда у современного потомка того вождя Арчибальда спросили, что он думает о предке, который развивал сельское хозяйство на деньги от работорговли, он ответил: «Я считаю, что о людях надо судить в соответствии с моралью того времени, в котором они жили. В те дни это было нормально. Нельзя осуждать людей прошлого используя современные нормы морали. Это будет некорректно». Но когда смотришь на лицо этого потомка, то чувствуешь отвращение и к его предку, и к нему, и к его искаженному пониманию морали, и вспоминаешь слова Прудона, высказанные Гейстербахом в его гомилиях: «Все богачи – либо воры, либо дети воро́в».
