Эта огромная (по интернет-меркам) статья написана мной в качестве темы номера для мартовского выпуска отраслевого журнала "Газпром". В ней исследуется тема истоков мирового энергетического кризиса и причины, по которым этот кризис наиболее сильно бьёт по Европе.
Европейская электроэнергия в заложниках у ошибочной стратегии
По итогам прошлого года в ЕЭС России был установлен исторический рекорд потребления электроэнергии (1090,44 млрд кВт‧ч) и мощности (161,4 ГВт). В настоящий момент готовится план строек для объединения ОЭС Востока и Сибири. Реализуется проект «Восточный полигон». Энергосистема страны работает как часы. А окружающий мир живет в условиях энергетического кризиса. Кто-то (например, Китай) оказывается более адаптированным к чрезвычайным условиям, а кому-то (например, Европе и США) приходится искать виноватого в своих бедах. И таковым назначают Россию.
В Великобритании потребители ряда операторов увидели поразительное: при потолке тарифа в 1277 фунтов стерлингов в год тот поднялся до 3,5 тыс. фунтов стерлингов. Большинство британских поставщиков электроэнергии либо вовсе перестали предлагать клиентам возможность перейти на тариф с фиксированной ценой, либо оценили такой тариф более чем в 3 тыс. фунтов стерлингов.
Международное энергетическое агентство (МЭА) сочинило для Еврокомиссии презабавные планы по отказу от российского газа. Среди них есть совсем поражающие варианты. Так, для снижения «зависимости ЕС от российского газа» предлагается пойти на компромисс с «зеленой» совестью. МЭА призывает увеличить потребление угля и мазута.
А крупные промышленные предприятия в Европе вынуждены либо сокращать производство, либо вовсе закрываться. Такова судьба семи испанских цементных заводов компании Portland Valderrivas Cementos, сталелитейного завода Lech-Stahlwerke в Германии и одного из крупнейших в мире поставщиков минеральных удобрений – норвежской компании Yara. А энергетические компании в Евросоюзе пересматривают прогноз прибыли в сторону увеличения. Ведь энергоносители дорожают.
Но как Европа дошла до жизни такой? При чтении новостей в западных СМИ и статей, претендующих на статус аналитических, невольно складывается впечатление, что мировой энергетики не существовало до конца февраля 2022 года, что в Европе всё было хорошо и тут с востока подули враждебные вихри. Но мы расскажем, как развивалась мировая электроэнергетика последний год, и тем самым напомним о глобальном энергетическом кризисе, который никто не отменил с боем курантов в ночь с 31 декабря 2021-го на 1 января 2022-го.
Всё ради кризиса
Хотя номинально кризис начался в 2021 году, корни его прослеживаются как минимум до 2019 года. Тогда на фоне избытка предложения газа произошло заметное снижение цен, которое ударило по европейским компаниям, закачавшим природный газ в подземные хранилища летом, чтобы продать его зимой. Газ в холодное время года обычно дороже, чем в теплое, но в 2019-м получилось наоборот. Столкнувшись в январе-феврале 2020 года с убытками вместо желанной прибыли, европейские игроки извлекли из ситуации горький урок, который сыграл с ними злую шутку в 2021-м.
В прошлом году частные европейские компании неохотно накапливали газ к зиме, так как они не верили, что высокие цены продержатся долго. Наоборот, некоторые европейские игроки торопились продать летом только что закачанный, но уже успевший подорожать газ.
Можно усмотреть ряд предпосылок энергетического кризиса и в 2020 году. Главной из них, выходящей далеко за пределы топливно-энергетического комплекса, стала пандемия. Из-за нее энергетическая отрасль недосчиталась значительной доли капиталовложений. Не были запущены проекты, которые могли бы удовлетворить резко возросший спрос на голубое топливо.
По предварительным оценкам, спрос на голубое топливо в одном только Китае увеличился за прошлый год на 40 млрд куб. м – до 370 млрд куб. м. Большая часть этого роста удовлетворялась сжиженным природным газом, а трубопроводные поставки в силу региональной специфики внесли заметно меньший вклад.
Также можно выделить такую предпосылку, как климатическое давление. На финансовые учреждения давят обязательства стимулировать «зеленый» энергопереход. Зачем давать деньги на нефть и газ, если можно выдать их на ветер и солнце? Тем более что и европейские политики, и их американские коллеги предрекают скорое падение традиционной энергетики под могучим ударом возобновляемых источников энергии (ВИЭ). Как можно не верить президенту США Джозефу Байдену, который намеревается вложить триллионы долларов в развитие ВИЭ и отказаться от ископаемого топлива? Не верить такому уважаемому человеку невозможно. Соответственно, вложения в нефтегазовую сферу начинают восприниматься как высокорисковые.
Огромную лепту в обострение энергетического кризиса в 2021 году внесли погодные условия. Жаркое лето в Северном полушарии подстегнуло спрос на электроэнергию. Неожиданно возник новый пик потребления энергоносителей – летний. Это обстоятельство нанесло дополнительный удар по раскачивавшимся ценам на газ. Голубого топлива потребовалось куда больше обычного. От Великобритании до Индии, от России до США – везде был аномально высокий спрос на электроэнергию. К примеру, в Штатах в конце лета, по данным Управления энергетической информации (EIA), был установлен рекорд потребления – 720 ГВт‧ч. А в нашей стране многочисленными рекордами отметилась ОЭС Юга, но и в масштабах всей России в течение прошлого лета несколько раз поднималась верхняя планка летнего максимума. В конце июня было даже установлено три рекорда подряд.
Чем дороже становился газ, тем активнее его замещали углем. Производство угля не успевало за внезапно увеличившимся спросом – цены пошли вверх
И, конечно же, как не упомянуть ветроэлектростанции (ВЭС). Ветер невероятно сильно подвел те страны, которые делали ставку на этот возобновляемый источник энергии. В Германии, обладающей на данный момент 64,3 ГВт ветровой генерации, в прошлом году производство электроэнергии на ВЭС сократилось с 131,85 ТВт‧ч в 2020-м до 113,51 ТВт‧ч. То есть спрос на электроэнергию увеличивался, но ВИЭ не могли помочь – приходилось использовать газ и уголь.
Чем дороже становился газ, тем активнее его замещали углем. Производство угля не успевало за внезапно увеличившимся спросом – цены пошли вверх.
Иными словами, всё, что могло пойти не так, пошло не так. Идеальный шторм, в результате которого всё работало на возникновение кризиса. Но не по всем он ударил одинаково.
Защищенный Китай
Если энергетический кризис был связан с нехваткой предложения, то, получается, его можно было легко купировать, просто увеличив производство энергоресурсов. Китай так и поступил.
Как и Европа, КНР столкнулась с недостатком угля. Цены пошли вверх, опасно приблизившись к отметке в 300 долларов за тонну. Фьючерсы на тепловой уголь на товарной бирже Чжэнчжоу достигли максимума 19 октября, а затем упали за 10 дней на 56%, спотовые котировки на уголь в Гуанчжоу за тот же период снизились на 44%. Сделано это было за счет резкого увеличения добычи.
По данным Государственного комитета по развитию и реформам КНР, суточное производство угля в Китае увеличилось к декабрю более чем до 12 млн т. Всего за два месяца запасы угля на электростанциях возросли примерно на 70 млн т – до 147 млн т. Добыча угля в КНР по отношению к 2020 году увеличилась на 4,7% – до 4,07 млрд т.
Установленная мощность электростанций Китая тоже не стояла на месте: в течение прошлого года она выросла на 7,9% (до 2,38 ТВт). С точки зрения доли активнее всего развивались ВИЭ: установленная мощность солнечных электростанций (СЭС) поднялась на 20,9% (до 306,56 ГВт), а ветровых – на 16,6% (до 328,48 ГВт). Но куда важнее, что увеличивались показатели не только возобновляемых источников, но и традиционной генерации: АЭС – на 6,8% (до 53,26 ГВт), гидроэлектростанции – на 5,6% (до 390,92 ГВт), а ТЭС – на 4,1% (до 1297 ГВт).
Первой по абсолютному приросту стала солнечная генерация (плюс 53 ГВт), а второе место заняла тепловая (плюс 50,5 ГВт). Притом мы ведь помним, что эти гигаватты неравнозначны. Коэффициент использования установленной мощности китайских СЭС в прошлом году составил 12,18%, что для данного вида генерации является вполне неплохим результатом. Но у тепловых электростанций аналогичный показатель достиг 49,7%. «Тепловой» гигаватт оказался в четыре раза эффективнее «солнечного».
В целом производство электроэнергии в Китае увеличилось в прошлом году по сравнению с показателями 2020-го на 9,8% (до 8377 ТВт‧ч). И дело не в низкой базе, ведь и в 2020-м производство электроэнергии в КНР росло – на 4%.
Если резюмировать тему китайских успехов в электроэнергетике, то стоит выделить главное: мы видим гармоничное развитие всех видов электрогенерации. Здесь нет ВИЭ ради ВИЭ. Такой (и только такой) подход обеспечивает сохранение устойчивости энергосистемы при растущем потреблении. Можно, конечно, возразить, что и Китай сталкивался в прошлом году с перебоями в электроснабжении на фоне пиков спроса. И это действительно так. Но главное здесь то, с какой скоростью энергосистема адаптировалась к новым вызовам и насколько успешно удалось обеспечить ТЭС энергоносителями.
Если же говорить о газе, нехватка которого и запустила энергетический кризис, то большая часть контрактов в Китае содержит нефтяную привязку. Это означает довольно простую вещь: биржевые котировки в Азии обычно выше, чем в Европе, но средняя цена газа в АТР куда больше зависит от цены на нефть. В Европе ситуация прямо противоположная.
Уязвимая Европа
В январе 2021 года на европейской бирже TTF газ достигал отметки порядка 250 долларов за 1 тыс. куб. м. А на азиатских площадках (Platts JKM) в то же время он стоил 300 долларов. В начале 2022 года разница в котировках была схожей, но сами они колебались в районе 1 тыс. долларов за1 тыс. куб. м. При этом средние цены в Азии, по существующим оценкам, оказались ниже, чем в Европе.
С 2009 года Евросоюз планомерно шел по своему особому пути в области ТЭКа. Искренне считая себя рынком покупателя, ЕС стремился одновременно максимально либерализировать свои энергетические рынки и внедрить прекрасные в наивной незамутненности антимонопольные меры. Ни один игрок не должен был иметь даже теоретической возможности занять доминирующее положение на рынке. Зато любой новый поставщик легко и непринужденно получал доступ на европейский рынок.
Власти Евросоюза нисколько не смущало, что реализация новых крупных проектов в области газовых поставок требовала исключения этих проектов из-под действия столь прекрасных и продуманных правил. Рынок-то работал.
Конечно, когда реформы запускали, простым европейцам обещали снижение цен на энергоносители. Например, граждан Германии уверяли, что новая модель рынка позволит сократить цены на электроэнергию раза в два. Вместо этого они выросли к началу 2021 года в три раза, а Германия заняла сомнительное первое место в мире по дороговизне электроэнергии для домохозяйств.
Крайне дискуссионным является вопрос о роли возобновляемых источников энергии в деле роста цен на электричество в Европе. Периодически подобные дискуссии пытаются пресечь мощным тезисом о том, что европейцы (особенно немцы) очень богатые, поэтому для них все эти высокие цены ничего не значат. И мы бы даже согласились с этим доводом, если бы богатые европейцы не начали выходить на улицы в 2021 году, глядя на «ничего не значащие» повышения цен.
В большинстве стран ЕС в 2021 году наблюдался пяти-шестикратный рост оптовых цен на электроэнергию
Факт остается фактом: европейский рынок электроэнергии оказался неадекватен вызовам, порожденным мировым энергетическим кризисом. Неадекватность его определяется резким ростом цен и тем ударом, который этот рост нанес по европейской экономике.
В большинстве стран ЕС в 2021 году наблюдался пяти-шестикратный рост оптовых цен на электроэнергию. Так, на оптовом рынке Испании в декабре был установлен рекорд – 273,61 евро/МВт‧ч. Не отставали и ее соседи по континенту: Франция – 282,52 евро, Португалия – 212,24 евро, Германия – 265,39 евро, Италия – 269,73 евро. Покинувшая ЕС, но сохранившая его экономическую модель Великобритания шла в общем русле – 253,05 евро/МВт‧ч.
К настоящему моменту ситуация лишь усугубилась. Мы уже упоминали крупного испанского производителя цемента, который был вынужден приостановить работу семи предприятий. Причина была в расходах на электроэнергию (285–370 евро/МВт‧ч). Сейчас Portland Valderrivas Cementos ждет момента, когда электричество подешевеет хотя бы до 200 евро/МВт‧ч.
Хотя в последнее время у европейских властей возросло желание назначать причиной всех проблем Россию, но проблемы испанских производителей цемента начались еще в октябре прошлого года. Именно тогда они впервые заговорили о неизбежной приостановке работы, если высокие цены на электроэнергию сохранятся. Но что им отвечали в тот момент? Агентство Европейского союза по сотрудничеству энергетических регуляторов (ACER) начало уверять, что цены на природный газ и электроэнергию должны значительно упасть в апреле 2022 года. То есть предлагалось ждать.
Впрочем, не будем излишне категоричны: правительство Испании старалось решить проблему высоких цен на электроэнергию за счет снижения налогов. Но эта мера имела такой же оздоровительный эффект, как покраска палубы на судне с огромной пробоиной ниже ватерлинии.
В этом смысле интересно поступила Германия. Ее руководство тоже решило снизить налоговое (тарифное) давление на стоимость электроэнергии. Но сделать это планирует в июле 2022 года. Выпадающие доходы операторов систем передачи (сетевых компаний), за счет которых и хотят решить проблему, будут компенсированы за счет средств специального «Энергетического и климатического фонда» федерального правительства.
Уголь затыкает пробоины
Но что породило уязвимость Европы? Почему цены росли столь стремительно? Виновата всё та же избранная Евросоюзом экономическая модель, в рамках которой от поставщиков энергоресурсов требовалось переходить на биржевые принципы работы. Так, поставщиков газа годами переводили с контрактов с нефтяной привязкой на контракты с привязкой к биржевым котировкам. А в условиях нехватки предложения в мировом масштабе биржа оказалась плохим помощником.
Кроме этого, против Европы сыграл и дизайн (организация) энергосистемы. Точнее, избыточные мощности ветровой генерации. И с началом 2022-го ситуация улучшилась ненамного.
По итогам двух первых месяцев текущего года ВЭС Германии произвели 36,58 ТВт‧ч электроэнергии. За тот же период прошлого года этот показатель составил 25 ТВт‧ч, а в рекордном 2020-м – 36,74 ТВт‧ч. И может показаться, что хотя рекорд и не был побит, но ветроэлектростанции максимально к нему приблизились. Но есть одно «но»: за два года их установленная мощность увеличилась на 5 ГВт.
Притом если в январе ветер обеспечил 34,9% выработанной в Германии электроэнергии, в феврале 46,2%, то за первые две недели марта его доля сократилась до 18,3%. Зато выросла загрузка газовых и угольных электростанций.
Уголь оказал огромную услугу европейской энергосистеме в 2021-м и начале 2022 года. Им не только замещали дорожающий газ, но и затыкали энергетические пробоины. Наиболее показательным примером здесь может служить Франция, которая в очередной раз столкнулась с поломками на своих АЭС, что потребовало дополнительно загрузить две оставшиеся в стране угольные электростанции.
И ситуация в Европе не сильно отличалась от общемировой. Во всяком случае, если мы говорим об уровне спроса. Международное энергетическое агентство отметило, что производство электроэнергии из угля по итогам 2021 года выросло на 9%, взяв рекордную отметку в 10 350 ТВт‧ч. А 2022 год имеет все шансы принести новый исторический рекорд по совокупному спросу на уголь.
Международное энергетическое агентство отметило, что производство электроэнергии из угля по итогам 2021 года выросло на 9%, взяв рекордную отметку в 10 350 ТВт‧ч
Но заставил ли мировой энергетический кризис пересмотреть планы Евросоюза по отказу от угольной генерации? Ни в коем случае. Более того, речь не идет даже о приостановке реализации этих планов – страны Европы полностью игнорируют риски, связанные с аномально высокими ценами на энергоносители. В декабре прошлого года Германия без тени сомнения остановила три атомных реактора и 11 угольных теплоэлектростанций.
Накопители с огоньком
Все ответственные лица в ЕС только за последние три-четыре месяца успели неоднократно заявить, что никаких отклонений от первоначальных планов по «озеленению» энергетики нет и быть не может. Аналитическая компания Ember даже выступила в январе с невероятно своевременной идеей, как решить вопрос дорожающего из-за газа электричества. По мнению мудрых аналитиков, которые ранее призывали «не возрождать уголь», достаточно отказаться от голубого топлива и построить больше ветряков. На следующий день после публикации этого изумительного решения всех проблем суточное производство электроэнергии из ветра в Германии упало более чем в четыре раза – до 94,6 ГВт‧ч.
Растущий спрос на традиционные энергоносители даже называли последним вздохом для производства ископаемого топлива. Параллельно с этим МЭА отмечало, что с начала 2020 года цены на поликремний выросли более чем в четыре раза, сталь подорожала на 50%, алюминий – на 80%, медь – на 60%. Дополнительно подорожали солнечные фотоэлектрические модули и ветряные турбины в США, Индии и Евросоюзе. А это означает, что себестоимость производства электроэнергии из ВИЭ растет. Правда, этот фактор не столь значим на фоне газа, тестирующего отметку в 4 тыс. долларов за 1 тыс. куб. м, и угля, цена которого увеличилась со 186 долларов за тонну в конце февраля до 460 долларов за тонну к середине марта.
В то же время продолжает дорожать литий. И вполне закономерно начали дорожать аккумуляторные батареи, которые используются в электромобилях и в качестве накопителей «зеленой» электроэнергии. По прогнозу BloombergNEF, цена литий-ионных аккумуляторов в 2022 году увеличится на 2,3%. Но учитывая, что с момента публикации этого прогноза литий подорожал более чем в два раза, такая оценка кажется излишне оптимистичной.
Компания Solar Power Europe в ежегодном отчете European Market Outlook for Residential Battery Storage 2021–2025 отметила, что в 2020 году количество солнечных батарей и накопителей в жилых домах Европы выросло на 44%, до 140 тыс. установленных единиц. Всего за 12 месяцев было установлено более 100 тыс. систем хранения энергии. По прогнозу, бытовая солнечная генерация в сочетании с накопителями энергии увеличится более чем на 400% (с 3 ГВт‧ч до 12,8 ГВт‧ч к 2025 году).
Подобного рода системы (даже подорожавшие из-за роста цен на аккумуляторы) могут иметь смысл, если в вашей стране аномально выросли цены на электроэнергию, а вы имеете возможность сдавать накопленные излишки в сеть. Но есть нюанс.
В марте 2022 года немецкий поставщик батарей Senec объявил, что его системы хранения автоматически переключаются в регулируемый режим ожидания. «Это добровольная превентивная мера, – уверяет компания. – Нет никаких признаков того, что есть какие-либо технические проблемы с нашими системами». Фоном для удаленного отключения стали сразу три сообщения о взрывах в домах, в которых были установлены системы хранения Senec – из-за технического дефекта, как сообщила пожарная служба, загорелась аккумуляторная батарея. Это несколько подрывает привлекательность установки аккумуляторов в домах.
Таксономия ЕС
В начале февраля Еврокомиссия одобрила исторический документ – дополнительный делегированный акт о климате для ускорения декарбонизации. Он включал конкретные виды атомной и газовой энергетики в перечень видов экономической деятельности, охватываемых таксономией ЕС.
Таксономия Евросоюза является системой классификации, устанавливающей перечень экологически устойчивых видов экономической деятельности. По идее она должна направлять частные инвестиции в области энергетики по максимально эффективному пути, который обязан привести Европу к климатической нейтральности.
Еврокомиссия включила атомные и газовые электростанции (определенные их виды) во вторую категорию видов деятельности. На практике это означает следующее: АЭС и газовые ТЭС пока не могут быть заменены технологически и экономически целесообразными низкоуглеродными альтернативами. Соответственно, они признаются переходными источниками энергии.
К сожалению, это не было индульгенцией, позволяющей беспрепятственно инвестировать в надежную традиционную генерацию. Так, инвестируя в новую газовую электростанцию на территории Евросоюза, вы должны быть готовы полностью перевести объект на возобновляемые или низкоуглеродистые газы (скорее всего, водород) к 31 декабря 2035 года. Такой же подход, кстати, осенью 2021 года был обозначен в коалиционном соглашении, которое подписали немецкие партии, победившие в выборной гонке.
Зато атомная энергетика впервые официально называлась низкоуглеродной. Более того, Еврокомиссия прямо заявляла, что выбросы диоксида углерода от АЭС в течение всего их жизненного цикла сопоставимы с выбросами от электростанций на возобновляемых источниках энергии. А вот это полностью соответствовало взглядам атомного лидера ЕС – Франции и примкнувших к ней стран Европы. Но всё это не означало автоматической реабилитации перед ликом «Зелёной сделки» и светлого безуглеродного будущего.
У Европейского совета и Европарламента будет четыре месяца, чтобы изучить документ. Оба учреждения могут запросить два дополнительных месяца для проверки. После этой процедуры, как ожидается, делегированный акт вступит в силу только с 1 января 2023 года. И тут же у всех желающих появятся строго регламентированные возможности инвестировать в газовую и атомную генерацию.
Однако наступил конец февраля, и ситуация резко изменилась.
МЭА вкладывает в барабан патрон
Острая реакция Европы на спецоперацию России на территории Украины была в целом ожидаемой. Также прогнозируемым был характер действий властей Евросоюза. Но вот что на первый взгляд не поддается разумному объяснению, так это попытки ЕС усугубить свое и без того тяжелое положение в области энергетики. Как иначе можно воспринимать заявления многочисленных европейских политиков и чиновников, которые начали твердить о запрете на российские энергоносители?
Российские компании продолжают поставлять газ, нефть, нефтепродукты, уголь и так далее в рамках своих контрактных обязательств. Более чем очевидно, что отказаться от этих поставок, занимающих до половины совокупного импорта ЕС, невозможно было даже в более благополучные годы. А тем более сейчас, в условиях нехватки предложения в мировом масштабе.
Если Европа и ударила к настоящему моменту по российским энергоносителям, то только дополнительным мешком денег
Но громкие заявления о потенциальном запрете создают неопределенность, на фоне которой цены начинают устанавливать новые рекорды, бьющие по кошелькам покупателей. Если Европа и ударила к настоящему моменту по российским энергоносителям, то только дополнительным мешком денег. Европа, продуцируя необдуманные заявления, будто решила поиграть со своей энергетикой в русскую рулетку.
А Международное энергетическое агентство вдруг решило, образно выражаясь, вложить в барабан патрон. Оно выпустило «План из 10 пунктов по сокращению зависимости Европейского союза от российского природного газа». Если бы это не было продуктом, претендующим на статус аналитического, то данный план мог бы получить премию как лучшее юмористическое произведение последних десяти лет. Единственное, что не смешно: его на полном серьезе обсуждали европейские лидеры.
Примерно треть в нем занимают положения, которые и без того ЕС пытается реализовать на протяжении последних 20 лет. В их числе отказ от долгосрочных контрактов, поиск альтернативных поставщиков, увеличение количества новых ветровых и солнечных электростанций. Половина – призывы к европейцам сократить энергопотребление и увеличить производство электроэнергии из диспетчеризируемых низкоуглеродных источников (на которых уже некуда увеличивать производство). Вы испытываете сложности с оплатой счетов и вынуждены экономить? Начните экономить еще больше – это решит ваши проблемы!
Отдельно стоит упомянуть странное предложение о минимальных обязательствах по хранению газа («для повышения устойчивости рынка»). По сути оно очень разумное. Странным его делает абсолютная неприспособленность под такие инициативы дизайна европейского энергетического рынка, который выстраивается с конца 2000-х годов.
Единственный безоговорочно стоящий пункт в этом плане говорит о необходимости «принять краткосрочные меры по защите уязвимых потребителей электроэнергии от высоких цен». В пояснении МЭА пишет следующее: «с текущим дизайном рынка высокие цены на газ в ЕС приводят к высоким оптовым ценам на электроэнергию». Неясно только, при чем тут конкретно российский газ, если Евросоюзу дорого обходится любой газ, а ценовой кризис в электроэнергетике бушует с начала прошлой осени.
Самое главное, на наш взгляд, это косвенное признание неудачного дизайна энергетического рынка. Мог бы он быть иным и снизить ценовое давление на население? Безусловно. Пример Китая Европе в помощь. Но настоящие меры, которые позволили бы ЕС справиться с текущим кризисом и избежать его повторения в будущем, заключаются в отказе от ряда фундаментальных реформ, лежащих в основе современного энергетического рынка Евросоюза. Никто из политиков подобные меры реализовывать не будет. Тем более когда можно во всех своих бедах обвинить Россию.
Поэтому откровенно бессмысленный план «по отказу от российского газа» обсуждается на высшем уровне. Иными словами, обвиняя нашу страну, многие европейские политики просто снимают с себя ответственность и замыливают глаза своим гражданам.
К середине мая Еврокомиссия собирается представить еще более убедительные предложения по отказу от российских энергоносителей (к 2027 году). Полагаем, там будет много заклинаний о ВИЭ, «зеленом» энергопереходе и поиске альтернативных поставщиков. То есть решать реальные проблемы никто не собирается. А мировой кризис продолжается (иначе цены в Азии уже начали бы снижаться), и летом он может пойти на второй, еще более устрашающий виток. Европа решила и дальше играть со своей энергетикой в русскую рулетку. Мы искренне надеемся, что она не заигрывается.
А Россия всегда готова будет ей помочь снизить пагубное воздействие мирового энергетического кризиса на европейскую экономику. Главное, чтобы эту помощь приняли.