Думали ли вы над тем, что Воскресший Иисус вряд ли похож на того Иисуса, Которого нам рисуют пасхальные открытки и благочестивые картинки? В нашем привычном понимании Воскресший как-то светится, или сияет, или… Но предания о Воскресшем поразительно единодушны: Иисус не светится и не сияет. Ни Он, ни Его одежды. Вот в рассказе о Преображении – Он сияет, и это не только устрашает очевидцев События, но и подробно ими отмечается и потом регистрируется в Евангелии. А в рассказе о Пасхе мы не найдем ни одного указания, что внешний вид Христа стал каким-то сверхчеловеческим. Он воспринимается как обычный человек…
Это особенно интересно, потому что в иудейских текстах времен Христа как раз рассказывается о том, что тела воскресших людей будут сиять, как звезды. Мы в самом начале говорили, что самое конкретное указание на подлинность Евангельского рассказа как раз и состоит в том, что он не имеет преемства с представлениями того времени. Он – оригинален; в его основе лежит опыт неожиданно новый.
Остались ли раны Христа? Евангелия сообщают, что Иисус показывал Свои раны и предлагал их потрогать. Они должны были убедить, что Он – Тот же Самый. Раны остались, но они не пугали, как вид зияющей кровавой раны. Затянулись? От них остались еле видные следы? Практически исцелели? Ответа на этот вопрос у нас нет.
Материальность Воскресшего! Вот поразительный факт. После трапезы с Воскресшим у двух учеников, остались в руках куски разломанного хлеба... Когда Иисус явился на берегу Галилейского озера и угостил учеников рыбой – встреча закончилась, а на песке еще оставались Его следы… Раздутые Им угли костра остывали еще долго…
Древнееврейские и античные источники сообщают нам о встречах с призраками. Отличительная черта этих встреч – призрака нельзя потрогать. А здесь Иисус всегда предлагает коснуться Его.
Книга Товита, очень популярная у евреев в 1-м веке, рассказывает о… дружбе человека с Ангелом. Однажды Ангел говорит: Все дни я был видим вами; но я не ел и не пил, — только взорам вашим представлялось это (Тов. 12: 19). Но Иисус на самом деле ест и пьет… Когда же они от радости еще не верили и дивились, Он сказал им: есть ли у вас здесь какая пища? Они подали Ему часть печеной рыбы и сотового меда. И, взяв, ел пред ними (Лк. 24: 41-43).
Обратите внимание и на то, что встречи с Воскресшим происходят в самой обыденной обстановке. О да, Евангелия умеют рассказывать нам о вещих снах, о чудесных озарениях, об изменениях внешности. Ничего этого здесь нет. Христос появляется при самых обычных обстоятельствах, днем, без каких-либо признаков грандиозности и сверхъестественности, которые, как кажется, должны были бы этим событиям сопутствовать.
Иисус тот же, но одновременно… другой
Как Евангелисты единодушны в рассказе о том, что Воскресший имел обычный вид, так же единодушны они и в том, что Воскресший Иисус каким-то образом стал иным. Христос может исчезать и внезапно появляться посреди учеников, то есть в их круге (см. Лк. 24: 36).
А это, только вдумайтесь: Одиннадцать же учеников пошли в Галилею, на гору, куда повелел им Иисус, и, увидев Его, поклонились Ему, а иные усомнились (Мф. 28: 16-17). Как можно не узнать Учителя, с Которым они прожили несколько лет? А рассказ Луки о неких путниках, повстречавших Воскресшего Иисуса, когда они шли в Эммаус? Идут и всю дорогу беседуют. И не узнали! И только когда Иисус преломил с ними хлеб, открылись у них глаза, и они узнали Его. Но Он стал невидим для них (Лк. 24: 31).
Евангелист Иоанн в одном рассказе говорит, как Христос предлагает потрогать Его раны и даже вложить в них «перст» – и тут же дважды говорит, как Он проходит сквозь запертые двери.
Ап. Павел, который размышляет над физической природой Воскресшего Иисуса, выстраивает целую философию: как зерно – сеется одно тело; потом как растение – восстает другое тело, изменившееся. С одной стороны, это то же самое тело. С другой стороны – иное…
То есть, мы видим у всех авторов встречающийся и никак ими не объяснимый парадокс: Иисус – тот же, да не совсем тот.
У всех Евангелистов есть одна удивительная подробность: Иисус становится узнаваем после некоторого сомнения очевидцев. В одном из рассказов о явлении Воскресшего сказано, что они не узнавали Иисуса, потому, что глаза их были удержаны (Лк. 24: 16). И только после того, как глаза открываются (Лк. 24: 31), они узнают Иисуса. Можно ли сказать, что такой «механизм» действует во всех ситуациях? Или про удержаны и открылись – это частное мнение Евангелиста Луки, а на самом деле Иисус какое-то время мог быть неузнанным, а потом становился узнанным совсем по другой причине?..
У разных святых отцов и богословов мы встречаем много попыток ответа на этот вопрос, но, признаться, точного ответа у нас нет.
Погребальные пелены
К теме, о которой мы говорили чуть выше: Иисус тот же, да не совсем тот… – относится и вот какая интересная деталь Евангельского рассказа о погребении Спасителя. Это погребальные пелены.
Иисус был закутан в дорогую ткань, причем был использован цельный кусок, которым обернули все тело.
Иудейские законы указывают, что покойнику нужно подвязать челюсть, так, чтобы рот был закрыт. Еще нужно связать ноги у щиколоток.
В Евангелии мы читаем о поразивших всех пеленах, лежавших на месте погребения Христа: приходит Симон Петр, и входит во гроб, и видит одни пелены лежащие, и плат, который был на главе Его, не с пеленами лежащий, но особо свитый на другом месте (Ин. 20: 6-7).
Здесь четко указаны пелены и плат, «особо свитый». Вот этот особо свитый на другом месте плат дает нам некоторую пищу для размышлений. Значат ли эти слова, что плат лежал завязанным на месте головы Христа? И значит ли это, что Иисус, когда Он Воскрес, прошел сквозь плат и ушел, а плат так и остался лежать, где лежал?
Исследования Туринской плащаницы обнаруживают интересный факт. Этой тканью, как мы помним, было накрыто тело некоего человека. В некоторых местах плащаница пропиталась кровью и присохла к телу.
Удивительно, что отделение человека от плащаницы произошло без всякого нарушения структур волокон плащаницы. Всякий, кто отдирал присохший бинт от ранки, знает, что бинт деформируется. В местах отрыва плащаницы от этих присохших мест не было не только деформации, но даже микронного натяжения волокон плащаницы. Такое впечатление, будто человек, накрытый плащаницей, прошел сквозь нее.
Константин Пархоменко
Продолжение следует
