Праздничный день. Семенов с утра прирастает садовой грядкой, Андрей на выселках, благоверная счастливит Мелеуз, а я остался один на один сам с собой. Теперь надо много думать. Пельмени или пельмени.
Конечно можно не заморачиваться сложным блюдом и малодушно согласиться бутербродами, но когда нас-героев тормозили трудности. Плюнуть и сварить. Вот прям налить кастрюлю воды, вскипятить на высоком электричестве, закинуть лаврушку, соль и перец, дождаться кипящих пузырей, отсчитать двадцать штук, снова дождаться пузырей и по умному засечь смартфоном секунды. Три минуты, хотя лучше воспользоваться дедовским - трижды доливать полстакана холодной после каждого вскипания. Слить, кинуть маслица, еще раз наперчить наперчить, капнуть горчицы, аджики и майонеза. Сверху пару ложек сметаны и аля-улю. Кулинар, а в следующий раз я научу вас делать бутерброды с колбасой.
Мусора внутри - расскажи, не поверят. Обломков, обрывков, недосказанности с недовыговоренностью. Спелись, сцепились, въелись. Недоделанное, недопонятое, воспринятое с чужих слов, навязанное. Сколько таких кирпичиков, и если смотреть по отдельности, выкинул бы без сожаления. Увы, отдельность невозможна, срослись. Только оценка.
Эстетика модерна, познавательные алгоритмы, вкусовые пристрастия, атеизм и наукообразие, формализм и сословные предрассудки.
Век не перелопатить.
Так зачем огород городить, копаться, копошиться, тащить на свет божий. И не то чтобы много воды утекло, это как раз поправимо - почва ушла из-под ног. Куда-то пропал человек, думающий, что он из модерна, у которого разум и воля работают вместе, сообща, гармонично и непротиворечиво. По отдельности сколько угодно, а вместе не катит. То психология выскочит, то этика с эстетикой восстанут, то архаикой укусит или внезапно затопит ностальгией.
Не могу принять современно-прогрессивный дискурс, весь этот расово-гендерный шабаш, культуру жертвы, культуру отмены. Не лезет сколько не пытался. Уж и так и сяк, научным словом, заменяя гадости на термины поприличней, рыская во глубине понятий. Не могу поверить, что это всерьез и надолго, хотя глаза, уши и нос твердят обратное.
Смириться, приспособиться, объяснить, что да, так эволюционирует позитивный процесс и не надо усугублять негативные стороны большого дела. Что достижений - нужных, полезных, увеличивающих продолжительность жизни и человеческие возможности, много и они стоят того, а если не примешь и пойдешь супротив, останешься ни с чем. Раздавленным и униженным, без материального довольствия и психологического достатка, приличного статуса и соответствующего круга знакомств.
Ковидо-истерию, поглощение цифровой средой, экологические тренды, климатическую панику, а упоминание глобального в любом контексте вызывает гримасу отторжения. Лицемерное заискивание перед детьми, инако-сексуалами, активистами всех мастей, капризное нытье и манипулятивные технологии, охватившие практически все коммуникативные сферы, и победное шествие лицемерия, как высшей, но предпоследней стадии человеческой добродетели. Последней станет принципиальное отсутствие различения.
Отрицание штука опасная. Бойкая на язык, саркастическая, заводная, к сожалению, не продуктивная. Двести томов испиши, ничего не поменяется за пределом строки, и отрицая что-то всерьез желательно иметь альтернативу.
Ну, хорошо, все не так, а как сделать, чтобы так. Цвело и пахло, гармония и любовь, достоинство и культура. Чтобы хватало места, еды, жилья и питья, и люди не страдали от голода, холода и неизлечимых болезней, нищеты, унижения или злобных предрассудков.
Ладно, высоковато задрал, всемирно. Что мешает непосредственно тебе-мне, не дает жить, чувствовать, испытывать, развиваться, работать. Спокойно спать, в конце концов.
Общий порядок оставляет желать, но ведь и раньше так было.
Неужели, войны, революции или эпидемии слаще только потому, что там есть место подвигу, востребовано геройство и чувство локтя. Неужели, чтобы быть человеком в человеке необходимо постоянно ощущать дыхание смерти, быть готовым к потерям и невзгодам. Не плевому дискомфортику типа сквозняка или пересола, а самым настоящим - близких и друзей, родных и любимых. Неужели, подлинная жизнь, это движение по проволоке над непролазной бездной, когда по лицу хлещет ветер и снег, а тело травит холод и голод.
Хорошо, пусть так, но что в конце, какова награда и стоит ли игра свеч. Не проще ли спуститься, обустроить маленький кусок планеты под себя, да так, чтобы не поубивать, не покалечить других. И разделив вполне понятные, проверенные ценности, вести спокойную, праведную и добродетельную жизнь. Честно и законопослушно трудиться, блюсти семью, растить детей. Работа и отдых, достаток и уверенность, спорт и путешествия. Чем плохо, зачем жертвовать малым не имея гарантий большого. Ставить себя, а заодно и других на непонятную карту, ступать за черту, зависать над пропастью, бросаться врукопашную.
Чем это лучше, чем мириться с обыденностью, принимать повседневную рутину как данность, боле того, вполне переносимое бремя усилий и ответственности. Законный результат и заслуженное удовольствие. Твори на своей делянке, но не претендуй на переустройство целого. Всеобщность, эпохальность, тотальность или глобальность. Вроде, и возразить нечего, настолько все очевидно.
Нет, други, не очевидно. Очевидно другое. Сладкозвучный голос сирены. Хотите, мифологической, хотите, санитарной.
Нет никакой гарантированной обыденности. Это наглая иллюзия, галлюцинация, липовая шелуха. Если человека не травит наружа, если все наоборот и матерински заботливая и по-отечески ласковая среда платит высокие пособия и зарплаты, предлагает большие скидки и льготы, улучшает медстраховку и регулярно пополняет банковский счет, тогда штырит, плющит и колбасит изнутри. Да так, что никакие витамины не помогают.
Откуда столько миллиардов психологов, психотерапевтов и аналитиков, медиумов, предсказателей, заговорщиков и заклинателей, которые за небольшое вознаграждение берутся исправить закачавшееся, окоченевшее нутро, разбудить чувственно-эмоциональную сферу, избавить от депрессий и ежедневного стресса, помочь наладить отношения с мужем, детьми и родителями, сбросить вес, возраст и многие печали. Бог с ними, коучерами, откуда столько причин для их массового появления - оснований возникновения, ведь жизнь хороша и прекрасна, откуда столько бед и отчаянья, безнадеги и тоски.
Ответ прост как танковый движитель. Страх, скука,неуверенность. Разумеется, прогрессивный дискурс уверяет другое. Из травм, говорит, из тысячелетнего патриархального угнетения, где все было пропитано белым мужским, а может, мужским и белым доминированием. Даже музыка - слушаешь и травмируешься.
Страх, и прежде всего перед страданием, неуверенность - суть безответственность, а скука, извиняюсь, самая настоящая смерть бытия.
Помилуйте, страдание, неотъемлемая часть живого состояния. Мыслить, значит страдать. Обязательно, всенепременно. И верить - страдать, и любить. Творить добро, блюсти честь, сохранять достоинство, быть выше гнусных обстоятельств. Иметь детей, терять родителей.
Страдания, страдания, страдания - яркая, чуть ли не главная сторона бытия, живое состояние, источник жизни. Никуда не денешься.
В противном случае, отрицается человеческая природа как таковая. Отмени страдания, отменишь человека, но можно и по-другому, не хочешь страданий - никого не люби и ничего не имей.
Жизнь вне страдания, это сказка для совсем маленьких, а для тех, кто постарше лживая иллюзия, ибо напрочь исключает любовь и ответственность, эволюцию, дыхание вечности и собственную конечность.
Галлюцинация, морок, обман, средство для продления инфантилизма - мол можно жить внутри такой системы, где риски распределены и нивелированы, угрозы снижены до минимума, а гарантии и всякая безопасность зашкаливают.
Только забыли добавить, что вместе с рисками и угрозами, заменив его миленькими симулякрами, выплеснули наружу самого младенца. Обнулили, оставив машинно-цифровой подручности материальную оболочку, которая пуще прежнего дышит воздух, орет и просит кушать, тем самым превратив человека в плохо-говорящего, мало-соображающего, но очень симпатичного котика, который в обмен на заботу призван развлекать роботов и тешить мировую едино-утробу.
Не подумайте чего, не призываю к боли, неоправданным рискам или показушному экстриму. Боже упаси, и говоря слово "страдание", имею ввиду не столько негативно-болезненные симптомы, сколько полноту, включающую бремя человеческой жизни в принципе.
Да, чувственно, эмоционально-психологически страдание ощущается как невыносимо-негативное состояние. Это даже не отсутствие желания жить, порой доходит до откровенного нежелания, но такова природа человека - конечного телом, но бессмертного душой. Бремя вечно конечного