Не так давно мне посчастливилось общаться с Глебом Николаевичем Музруковым. Во время этого чрезвычайно интересного разговора прозвучало обоснованное мнение о том, что источником возникновения китайских боевых искусств стало сообщество людей, обладающих наибольшей мотивацией для развития подобных умений, людей, которые сделали своей профессией уничтожение (причем желательно массовое) себе подобных. Речь идет об армии и профессиональных военных. Это потом были деревенские отряды самообороны, охранные агентства и монастырские Усены. Ровно потому, что с высокой вероятностью, именно бывшие военные дали толчок возникновения монастырского Ушу, создавали первые охранные агентства и обучали первые отряды народной милиции.
___________________________
Большинство систем ведения поединка возникло в тот период развития военного дела, когда индивидуальное мастерство являлось вершиной военных технологий и еще не было вытеснено развитием военной техники.
В условиях ограниченного, по своим возможностям, набора инструментов способствующих трансферу живых противников в мир иной, на первом плане, ожидаемо, было искусство владения именно этими инструментами, то есть соответствующим эпохе и региону оружием. Безоружные системы, на этом этапе, скорее всего носили факультативный, вспомогательный и воспитательный характер. Могу предположить, что появление их именно в Китае, связано со спецификой государственного устройства Поднебесной, где, уже на ранних этапах развития общества существовал государственный контроль за оборотом и использованием оружия.
На примере Китая и Японии можно увидеть, что популярность безоружных систем растет с развитием военных технологий, которое, в свою очередь, связано с ростом контроля за их использованием. Чем больше общество настаивает на исключительности и «ненормальности» использования оружия, тем популярней становятся безоружные системы, причем уже среди гражданского общества, озабоченного обеспечением личной безопасности, не нарушающей установленных общественных правил. Предположу, что в Китае и Японии это происходит в период, когда государство уже способно обеспечить эффективность схемы преступление-наказание, но еще не способно гарантировать превентивную безопасность своим гражданам. Естественно, в каждой из приведенных стран это происходило в разные периоды и со своей спецификой.
Тем не менее, если вернутся к идее о том, что именно армия стала колыбелью возникновения того, что мы сегодня называем Азиатские боевые искусства, то все, что касается Окинавского каратэ, на первый взгляд, выбивается из этой парадигмы. С одной стороны
Окинавцы, которые на уровне национальной идеи, всячески поддерживаемой официальной пропагандой, продвигают легенду о том, что их родина самое мирное место на земле, где нет и, что важно, не было насилия и все руководствуются принципом “Жизнь – главное сокровище!”
С другой стороны, и в том числе благодаря вот такой пропагандисткой политике местной администрации, отсутствие известных военных эпизодов в истории королевства Рюкю. На первый взгляд практически отсутствует та самая благодатная почва для возникновения систем боя, которой является действующая и хорошо подготовленная армия.
Но давайте чуть внимательнее посмотрим на все, что касается развитие военного дела на Окинаве. И начать я хочу с важнейшего для истории Окинавы момента – объединения страны под властью короля Сё Хаси.
Энергичный и талантливый военноначальник Сё Хаси, в результате дворцового переворота, в 1406 году, свергает законного наследника престола княжества Тюдзан и сажает на трон своего отца Сё Сисе.
Сразу после тронной рокировки он начинает войну с Хокудзан - и в 1416 году штурмом берет замок Никидзин. Вот как описывает эту битву летопись семнадцатого века “Тюдзан Сейкан”. Поводом для войны послужил донос о том, что на замок Урасоэ готовится напасть король Хакудзана. Сё Хаси призвал своих вассалов – андзи из гусуку Гоэку и Йомитан явиться с воинами и оружием, и во главе армии в пятьсот воинов выдвинулся из Сюри к замку в Наго, который они осадили. Войска Тюдзан поливали противника дождём из стрел. По приказу короля в замок пробралась диверсионная группа в составе двадцати человек. Они устроили поджоги и, воспользовавшись паникой, открыли северные ворота. Войско Тюдзан бросилось в атаку, уничтожив всех защитников крепости. Все вокруг было залито кровью и завалено трупами. Впечатленный этой победой мудрый правитель Нандзан не стал дожидаться, когда войска «окинавского Наполеона» вторгнутся и в его пределы, и добровольно присоединился к победителю. В 1429 году Сё Хаси объединил «три горы» под своей рукой и основал королевство Рюкю с центром в замке Сюри.
Вскоре после объединения Окинавы началось завоевание других островов архипелага. В частности, островов Амами – Осима и Кикаидзима, которые (внимание!) находились под управлением Японского клана Сацума. Военные силы Рюкю, несмотря на ожесточенное сопротивление местного населения захватили эти территории и к 1466 году присоединили их к Рюкю.
Из дошедших до нас документов известно, что уже в 15 веке у Окинавцев было огнестрельное оружие (пищали) явно китайского происхождения. В хронике Китайского императора Мин, датируемой 1452 годом говорится о том, что судебное ведомство издало приказ, согласно которому жителям побережья Фуцзянь запрещается продавать военное снаряжение гражданам королевства Рюкю.
Интересно, что судя по всему, рюкюсцы были первыми, еще до Японцев, кто начал ввозить и использовать огнестрельное оружие.
В 1477 году на трон королевства Рюкю восходит правитель с именем которого связывают период наибольшего расцвета Окинавы – король Сё Син.
Среди множества замечательных деяний этого государственного деятеля особое место занимает военная реформа, в рамках которой, по приказу короля, была воздвигнута неприступная стена вокруг замка Сюри, построены дороги, соединяющие города Сюри и Наха, и возведены две крепости для защиты гавани Наха. В случае необходимости между ними натягивалась железная цепь, полностью перекрывавшая морские подступы к городу. Следующим шагом стало возведение укрепрайона, который получил название “Жемчужный путь”. Он состоял из шести крепостей, связанных между собой широкой дорогой. Сё Син учредил ведомство, отвечавшее за закупку оружия и в том числе артиллерии. По приказу короля часть армии набиралась мобилизационным порядком, а для обеспечения этой мобилизации был создан первый в истории королевства арсенал. Помимо этого, именно Сё Син, который видел своей целью максимальную централизацию власти в руках монарха, издал указ, согласно которому вся местная аристократия (андзи) обязана была проживать только в непосредственной близости от замка Сюри. При этом им были дарованы королем большие социальные привилегии, кроме одной – возможности командовать собственными военными формированиями. Вместо местных воевод король назначил своих военных чиновников, создав таким образом новую систему военного управления, так называемых Магирисима, где магири – административные районы, а сима – деревни, расположенные в этих районах. Таким образом на смену андзигун (военный отряд Андзи) пришли магиригун (военный отряд района), которые управлялись непосредственно из королевского дворца. Все это было частью проводимых королем реформ Хики (связать вместе), целью которых было, не много ни мало, объединение всех элементов государственного аппарата, всех чиновников и военачальников под одним руководством.
Kyūyō – официальная хроника королевства утверждает, что Рюкюсцы, также предпринимали попытки захватить острова Мияко и Яэяма. То есть можно говорить о том, что королевство Рюкю постоянно вело войны целью которых была территориальная экспансия.
В 1546 году, взошедший на престол после Сё Сина король Сё Сей расширил сеть оборонительных сооружений вокруг замка Сюри, а также построил крепость Yarazamori для защиты входа в гавань Наха.
Именно эта крепость помогла отбить крупные нападения пиратов в 1556 и 1606 гг.
Интересно, что Рюкюсцы, несмотря на вассальные отношения с Китаем, умудрились посодействовать Японцам в войне с китайским Императором. В 1592 году Тоётоми Хидэёси, обидевшись на то, что повелитель поднебесной отказался признать в его лице законного правителя Японии отправил 100 000 войско, которое должно было высадится в Корее и направится прямиком на Пекин. Существует версия о том, что королевство Рюкю не упустило свой интерес, снабжая японцев провизией и кораблями.
К началу 17 века армия Рюкю представляла собой от 1000 до 3000 солдат, которые собирались в случае объявления мобилизации, а флот насчитывал от 50 до 100 кораблей.
Часть оружия Окинавцы изготавливали сами, а другую - приобретали в Китае и Японии. Существует множество документов, которые подтверждают, что рюкюсцы вели активную торговлю оружием. Наиболее «ходовым товаром» были японские мечи, которые продавались в Китай (время династии Мин), где они были очень востребованы. Незадолго до крупномасштабного вторжения сацумцев на Рюкю, порт Наха был оснащен дополнительными артиллерийскими орудиями.
В 1609 году трехтысячное войско клана Сацума атаковало королевство Рюкю.
Более-менее легко японцам удалось захватить только остров Оки-но-Эрабу. Столкновения с рюкюсцами на островах Амами, Току и собственно Окинаве были чрезвычайно ожесточенными. Когда флот Сацумцев высадил десант в Наха, он был полностью уничтожен защитниками Рюкю. Окинавцы отбили первые две попытки самураев выдвинуться к замку Сюри, захвату которого предшествовала долгая перестрелка. После падения оборонительных валов и замковых ворот авангард армии Симадзу ринулся по главной улице к Сейден – центральному дворцу, где увяз в жесткой рубке с королевской гвардией. Во время штурма король Сё Неи лично руководил сопротивлением, но поняв, что ситуация является безнадежной, сдался, чтобы избежать дальнейшего кровопролития.
Важно отметить, что несмотря на то, что королевство Рюкю стало вассалом клана Сацума оно продолжало обладать своими военными и полицейскими силами. Пиратские нападения на торговые суда продолжали оставаться большой проблемой.
В официальной истории королевства Рюкю (Kyūyō) есть несколько эпизодов о том, как рюкюские суда, перевозившие дань, подвергались нападению пиратов. Например, записи от 1672 года повествуют о том, как рюкюские корабли были окружены пиратами, которые «обстреляли их огненными стрелами». После «кровавой битвы» Окинавцы прорвались через кольцо пиратских лодок, при этом 6 моряков были убиты, а 24 ранены. Другой инцидент был описан во времена правления короля Сё Он (годы правления 1795-1803). Два рюкюских судна на пути в Китай, под покровом ночи подверглись нападению трех пиратских кораблей. В этом бою рюкюские моряки отбивались от пиратов не только ручным оружием, но и использовали «новейший тип пушек», что, в конечном счете и обеспечило им победу.
Согласно все той же официальной хроники (Kyūyō) еще два судна подверглись нападению пиратов у берегов китайской провинции Фуцзянь. Рюкюские моряки пытались отбиться от пиратов, маневрируя и отстреливаясь из пушек. Тогда пираты спустили с кораблей небольшие лодки, которым удалось окружить рюкюские суда с данью. Бой был тяжелым, инициатива много раз переходила к каждой из противоборствующих сторон, но все же рюкюским судам удалось отбиться от пиратов, и дойти до китайского побережья.
Тем не менее, с момента появления в истории Рюкю японского клана Сацума, как одного из центров влияния, представителям верховной власти в королевстве пришлось вести крайне острожную и осмотрительную политику, так как единственным залогом самостоятельности королевства, в этих обстоятельствах было уникальное сочетание финансовой выгоды и отсутствия прямой угрозы для Японцев. Главной идеей это политики являлось – «сдерживание японцев», которое заключалось, с одной стороны, в использовании своего влияния при дворе китайского императора династии Цин для создания угрозы военного вмешательства Китайцев в случае обострения взаимоотношений с Бакуфу, с другой стороны максимальное избегание конфронтации с Японцами.
Как следствие такой политики рюкюсцы, фактически, провели ребрендинг своей страны, представив миру «новый имидж» небольшого, очень мирного государства, где живут, говоря сегодняшним языком «светлые человечки», руководствующиеся исключительно конфуцианскими принципами. Такое государство не нуждается ни в полиции - для поддержания внутреннего порядка, ни в армии - для защиты от внешних угроз.
Основным мейнстримом этого нового имиджа стала, провозглашенная королем Сё Нэй эпоха «не противления» лозунгом которой, якобы, и стала произнесённая королем знаменитая фраза «Нучи ду такара» - жизнь – это главная ценность.
Никаких доказательств - произнес ли он эту фразу в действительности - не существует и тем не менее, она по сей день является знаменем миролюбия Окинавцев и чуть ли не официальным слоганом окинавской «внешней политики» теперь уже в составе Японии.
И так, на основе всего вышесказанного можно попытаться сделать следующие выводы:
1. До 17 века на Окинаве существовали свои вооруженные силы, причем в определённый период своего развития политика государства была достаточно агрессивной и ориентировалась на экспансию.
2. Начиная с 17 века вооруженные силы сохранялись, но их функции свелись к самообороне, а их техническое, тактическое и стратегические развитие находилось в состоянии регресса.
3. В конце 19 века они были полностью ликвидированы вместе с Королевством.
Что касается боевых искусств:
1. Существует версия о том, что именно в среде профессиональных военных на Окинаве возникло некое боевое искусство, которое сами Окинавцы называют ТИ, которое включало в себя умение работать с оружием и рукопашные техники. Утверждать, что из себя представляло данное боевое искусство крайне сложно. То, что сегодня преподается под этим брендом, с высокой степенью вероятности – является реконструкцией с не до конца выясненными источниками.
2. Большинство мастеров каратэ прошлого и настоящего настаивают на том, что Окинавское каратэ – это синергия заимствованных китайских и местных систем ти. Так ли это, в какой степени местные системы оказали влияние на китайские, где в каратэ чистое заимствование из Китая, а где микс и было ли влияние местных систем вообще - сегодня понять не представляется возможным.
3. Если согласится с тем, что с 17 века Окинава начала активно проводить политику пацифизации своего общества старательно демонстрируя миру собственное миролюбие и при этом сохраняя искренний пиетет перед Китайской культурой, то все это могло стать благодатной почвой для развития именно безоружных систем боя. Это же может быть причиной доминирования в практиках кобура предметов «бытового» арсенала, как и отказа мастеров, которые возвращались после обучения в Китае, преподавать оружейные техники, поскольку это противоречило местной идеологии .
Богдан Курилко