Река тащилась меж берегов, как черное ленивое чудовище.
Рощин подался назад. Толпа теснила его к краю причала, баба Рая наваливалась от души своим несокрушимым бюстом. Вода — темная, тягучая будто болотная жижа, — сонно билась о сваи. Словно никакая это не река — самое настоящее море.
Близко подходить к воде боялись, там явно обитало что-то. Булькало, изредка выпуская воздух, шевелилось в зарослях, порыкивало. Данилыч совсем недавно уверял всех, что видел в камышах рядом с причалом желтый и хищный глаз.
— Товарищи, не напирайте! — попросил Рощин. — Я из-за вас сейчас свалюсь!
— Ай, только посмотрите на него! Раскаркался тута! — возмутилась баба Рая.
Она сразу же примолкла — с реки отчетливо донесся рокот мотора. С каждой секундой он приближался. Вот из густого тумана показался задранный к небу нос. Лодка повернула, и все увидели сгорбленную фигуру паромщика: резиновые сапоги, надвинутая на самые глаза кепка, видавший виды дождевой плащ.
Толпа заволновалась. Каждый нет-нет, да думал про переправу. Как оно будет? Мужики молчали, попыхивая сигаретами, бабы переживали, что хмырь в лодке больно насупленный. Да еще и болтает не по-нашему. А ну как утопит?
Когда легкое суденышко наконец причалило, толпа инстинктивно подалась назад.
Паромщик молчал. Рощин, как и все, разглядывал его. Орлиный нос с горбинкой, смуглая кожа, бесстрастное выражение лица. Как будто и впрямь иностранец. Но одежонка… От обычного нашего забулдыги не отличишь.
— Тьфу! Пьянь! — сплюнула тетя Даша.
Она все еще прижимала к груди корзинку с подосиновиками. Ту, что успела собрать совсем недавно — в лесу.
Паромщик ничего не ответил, лишь указал хмурым взглядом на свою лодку. Там, за кормой, нехотя плеснуло что-то, будто ленивая черепаха. Нет, это не черепаха, — понял Рощин. На миг он увидел (а может, это почудилось только?) покрытый шипами, как у динозавра, длинный хвост.
— Ну что? — Данилыч хмыкнул. — Давайте что ли грузиться, да погнали?
— Эх, а у меня гуси-то не заперты… — вздохнула понурая баба Нюра. — Надо было выгнать за калитку. Пожрут ведь всё в огороде, сволочи!
Медленно, будто нехотя, народ принялся грузиться в лодку. На берег наползали ранние в этих краях сумерки, в прибрежных кустах уже чавкали, хрустели то ли ракушками, то ли чьими-то костями…
Рощин покинул причал последним, нарочно сел так, чтобы видеть берег. Глупо. С одной стороны, вроде и уходить не хочется. С другой — оставаться опасно. Паромщик оттолкнулся от причальной стенки длинным и узким веслом, и в тот же миг все увидели, как на дорогу из речных зарослей вылезло Нечто.
Неповоротливое, приземистое, как танк. Толстые кривые лапы с трудом держали массивное, покрытое броней тело. Маленькие поросячьи глазки, налитые кровью, глядели вслед удалявшейся лодке. Из разинутой клыкастой пасти капала слюна.
— Твою же за ногу!.. — увидев тварь, выразил эмоции Данилыч. — Что ж это за образина такая? Ни в сказке сказать, ни вслух произнести!
Лодочник завел мотор. Лодка ускорилась, разводя на черной воде белые усы пены. Бабы охали, морщились. Воняло болотной жижей, металлом, соляркой, еще немного — помоями. От поверхности реки поднимался удушливый туман.
— Ах ты, батюшки ж светы!
— И чего ентот-то автобус ломается, как проклятый? Все в этом государстве на соплях!
— За что нам напасть-то такая?
Сдуру баба Рая решила потрогать воду — и тут же отдернула руку. От реки шел хорошо различимый пар.
Сразу же вскинулся, будто проснулся, лодочник. Данилыч укоризненно покачал головой:
— Сказано же тебе, дура! «Нельзя!»
— Так я же это… Я же из научного интересу, — попыталась оправдаться баба Рая.
Черная вода вспучилась по правому борту, выросла возле самой лодки угрожающим холмом. Лодочник предостерегающе поднял смуглую, худую руку. Пальцы его казались высохшими и совсем костлявыми — как у смерти.
— Ща как впиндюрит — мало не покажется! — сумрачно прокомментировала баба Нюра.
Женская часть пассажиров испуганно заохала. Лодка умудрилась пролететь по воде еще несколько метров, как вдруг ее тряхнул сокрушительный удар. Он был такой силы, что хрупкое суденышко подскочило и чуть не перевернулось. Мотор, выведенный из строя одним движением гигантского хвоста, чихнул и заглох.
Над рекой воцарилась гнетущая, мертвая тишина.
— И… — спросил Данилыч. — Что теперь?
Лодка снова вздрогнула, испуганно закачалась. С едва слышным плеском в густую, как кисель, воду ушел громадный, вооруженный шипами хвост. Ему было достаточно показаться над поверхностью лишь на мгновение, чтобы все принялись неистово креститься.
Паромщик молчал. Его сумрачный, напряженный взгляд какое-то время шарил по поверхности реки — будто искал там выход из сложившейся ситуации. Пассажиры притихли. Притихла и тварь. Но что-то подсказывало Рощину — это затишье перед бурей. Так хищник затаивается перед смертельным броском.
— Плэйн прэпэй!
Рощин вздрогнул. Голос у лодочника был простуженным, хриплым, как будто каркала ворона. Расталкивая пассажиров, он прошел на бак, вытащил из-под лавки свернутую в кольцо веревку. Закрепил один конец, другой подал Рощину:
— Фэрэ!
Рощин пялился на веревку, как на ядовитую змею.
— Че, мужики? — спросил он. — Че ему надо-то?
Туман, царивший над водой, в этот миг слегка разошелся, будто кто-то раздвинул руками шторы. Все увидели противоположный берег.
Он был совсем близко. Скалистый, обрывистый, серый. Волны лизали пустынный галечный пляж. Прямо по курсу виднелась пристань.
Однако она не приближалась. Несмотря на течение, лодка стояла на месте, как влитая.
— Знамо дело! — хмыкнул Михеич — пожилой водила сельского автобуса. — Бери веревку. Плыви.
Лодочник кивнул. Он был занят — завязывал на конце каната большую петлю.
— Давай, Саня!
К ужасу Рощина, с Михеичем согласились остальные:
— Без мотору-то как?
— Сожрут еще того и гляди!
— Да мужики, вы че? — испугался Рощин. — Оно же там! Как я туда полезу?
— Да ничего не будет. Успеешь!
— Че тут доплыть-то?
— Метров двадцать!
Рощин с сомнением посмотрел на пристань. Плавал он хорошо, специально на секцию ходил. Но что там за тварь, кто ее знает? Она же быстро движется.
Черная вода молчала, будто заманивала. Ни всплеска тебе, ни пузырька.
— Да ушел он ужо, не боися! — сказала баба Рая.
«Вот сама бы и лезла, раз ушел!» — подумал Рощин.
Баба Рая была бледная от страха. Лодка покачивалась, переваливалась с борта на борт. Но за все это время она так и не сдвинулась с места — хоть режь.
— Ой!.. — баба Нюра всплеснула руками. — Батюшки! А тута вода…
Рощин посмотрел себе под ноги. И то правда! Вода медленно прибывала. Кажется, удар повредил лодку.
— Прыгай, Сашенька! — взмолились бабы. — Доплыви!
Рощин поежился. Все смотрели на него: кто с надеждой, кто со страхом. Понятное дело, он в этой компании самый молодой. Старичье точно не справится.
— Ну ладно, — Рощин попытался придать лицу героическое выражение, взял из рук паромщика канат. — Была не была!
Он специально ушел в воду под таким углом, чтобы получилось как можно меньше плеска.
Вода казалась горячей и тяжелой. Будто густой кисель. Мерзкое ведьмино варево! Она сковывала движения, Рощин ощущал себя спеленутым по рукам и ногам.
Он греб изо всех сил. Противоположный берег нехотя приближался.
Еще немного! Чудовище тоже не дремало. Вот что-то коснулось его живота, Рощин инстинктивно подобрался… В следующий миг гигантская морда подбросила его, будто игрушку.
Рощин описал в воздухе кривую дугу, шмякнулся, больно ударившись головой о причал.
— Саня! — кричали с лодки. — Саня! Как ты?
Он изловчился, высунулся из реки почти по пояс. Если бы не стиснувшая его со всех сторон вода, ему бы удалось вылезти на причал. Но теперь сил едва хватало, чтобы набросить на причальный столбик веревочную петлю.
Под ликующие крики канат сразу же натянулся.
— Держись!
Рощин попробовал ухватиться, но не смог. Монстр, затаившийся в реке, будто того и ждал. Острые кривые зубы сомкнулись на лодыжках Рощина, вошли в плоть, словно кинжалы.
Рощин заорал.
В следующий миг в рот хлынула вода — тварь волокла его на глубину. Рощин бился — тщетно! Он не мог ничего сделать, не мог даже дышать. Он умирал, но все еще был в сознании, когда его вновь подбросило и он открыл глаза.
Свет. Писк. Ничего еще толком не осознав, Рощин уставился на блестящую поверхность электродов дефибриллятора.
— Отлично! Жив!
— Лодка… — прохрипел Рощин.
Он попытался встать. Сознание тащило его назад — туда, к причалу, в черную, тугую воду.
— Лежите. Шприц!
Рощин почувствовал укол. Пробормотал, проваливаясь, словно в глубокую яму:
— Они доплыли? Скажите… Они ведь должны…
— Конечно, — ответили ему.
Рощин вздохнул. Рядом, в окне, виднелся залитый кровью асфальт. А немного дальше — перевернутый вверх колесами, смятый в лепешку маленький сельский автобус…
Автор: Сонечка Анх
Источник: https://litclubbs.ru/duel/721-ad-vivendum.html
Публикуйте свое творчество на сайте Бумажного слона. Самые лучшие публикации попадают на этот канал
#лодка #смерть #плыви #мистика
