— Не хотела тебя будить, — увидев зятя, сказала Галина Владимировна, — поэтому дверь открыла Юлиным ключом. Захожу, а здесь повсюду нянины вещи, а самой Анны нигде нет. Заглядываю в спальню... Ну и что ты хочешь от меня услышать?
— Вы могли бы позвонить ради приличия, — ответил Егор.
— Это ты мне о приличии будешь говорить, да?
— Галина Владимировна, я все прекрасно понимаю.
— Нет, ты как раз ничего не понимаешь. — В этот момент в кухню вошла Анна. Она не знала про то, что в доме теща Егора, вышла в халате. — Ах, ты дрянь! — ополчилась на нее Галина Владимировна. — А ну, пошла вон отсюда! Вон, я сказала! И чтоб ноги твоей здесь никогда не было!
— Галина Владимировна, послушайте меня, пожалуйста очень внимательно! — заступился за Аню зять.
— А мне, Егор, не хочется тебя слушать! Никита! Иди к бабушке, — в кухню вошел разбуженный криками внук. — Садись, завтракать будем. Как насчет омлета?
— Буду, — кивнул Никита.
— С сыром?
— Ага. Куда тетя Аня ушла?
— Тетя Аня... У нее очень важные дела образовались, и она от нас уходит. — Теща посмотрела на Егора. — Навсегда.
— А мама где?
— У мамочки все хорошо, мой зайчик. У нее операция прошла успешно, она скоро к нам приедет — через недельку.
— Не понял, а почему вы с ней-то не остались? — задал вопрос Егор. Его раздражало поведение тещи.
— А что мне там делать? Деньги зря проживать?
— А как она одна домой поедет?
— Ты знаешь, она сказала, ей теперь поводырь не нужен. Она вернется зрячая, — ответила Галина Владимировна. — А вот что ты так за нее переживаешь теперь?
— Никита, иди, пожалуйста к себе в комнату, бабушка тебя позовет. А нам с ней надо поговорить, — попросил сына Егор.
— А вот это не обязательно, — возразила бабушка, положив руку на плечо внука. — Я буду молчать и ничего Юле не скажу, если ты себя будешь вести как надо, — строго сказала она зятю. — Тебя же только это теперь волнует?
Егор больше не мог слушать эту женщину. Он еще надеялся догнать Анну и объясниться с ней. Мужчина будто кулаком между глаз получил. В тот момент он больше всего испугался за Никиту. Ведь реакцию тещи на измену зятя предугадать было трудно. Слава богу, у нее хватило ума этого не делать.
Егор оделся, побежал за Анной и догнал ее на выходе из подъезда.
— Аня, теща сказала, что Юля ничего не узнает, — сообщил он сразу. — Но, знаешь, даже если и узнает — пусть так и будет. Так даже легче. Пусть все обо всем знают, — Егор улыбался. Его глаза прямо-таки светились от счастья.
— Понимаешь, Егор, мне не все равно, — ответила на это Анна. — Я не могу так. Меня позвали в твою семью как порядочного человека, а я поступила, как последняя тварь. Что же мы с тобой натворили, Егор?
— Ой, да ничего мы с тобой не натворили! Но пусть даже так — это я к тебе пришел, а не ты ко мне. Я предложил тебе, чтобы ты осталась. Это я во всем виноват, Аня. Но я ни о чем не жалею. Я готов к решительному шагу. Сама вспомни: ты полчаса назад лежала такая счастливая у меня на плече...
— Егор, да, я была счастлива, но я так не могу, понимаешь?
— Почему?
— Да потому что! Я не могу увести отца из семьи. Это против моих принципов и совести. Я не могу разрушить твою семью, Егор. Ты же сам потом будешь меня ненавидеть за это!
— Ты ведь сказала, что любишь меня...
— Послушай, ты сейчас идешь домой и забываешь про меня. Больше мне никогда не звони и не пиши. Не мучай меня этим...
— Аня, зачем делать одну и ту же ошибку дважды? Ведь будет только хуже!
— Егор, я все сказала. Прощай.
Егор по глазам видел, что Анна любила его. Но женщина вбила себе в голову, что не имеет права разрушать его семью. Она даже понимала Галину Владимировну, как женщину, как мать, как тещу и как бабушку тоже. И потом, Снегирева была уверена, что пройдет время, и Егор сам не простит ей это. Время всех меняет в ту или иную сторону... даже хорошо, что так получилось. Анна думала, еще бы одна ночь, она и сама бы не смогла уйти так, как сейчас.
Егор же не понимал Анну. Он не для того столько терпел и мучился, чтобы все потерять. Мужчина уже осознал, что не может быть с Юлией, но и с Анной, как оказалось — тоже. Он буквально сходил с ума и вообще не понимал, как ему жить дальше.
***
Через некоторое время домой вернулась Юлия. После операции зрение восстановилось. Пусть еще не очень хорошо, но женщина снова смотрела на мир своими глазами, и ее радости не было предела.
Егор встретил жену со смешанными чувствами. Он не знал и не понимал, как ему себя с ней вести.
— Егор, ты какой-то странный. Что-то не так? — поинтересовалась Юлия.
— Почему ты так решила? — Муж лежал на диване и читал новый номер журнала.
— Не знаю. Мне кажется, ты какой-то... необычный.
— Брось ты, Юлька. Тебе просто кажется.
— Кажется? А почему ты говоришь, Анна уволилась? — Жена ходила по комнате и поливала цветы.
— А почему ты спрашиваешь? Я же тебе говорил, что Анна уволилась по семейным обстоятельствам. Да и теперь, когда ты полностью здорова, нам не нужна няня.
— Да, но... ты как будто не рад этому.
— Юля, видишь ли, я тоже очень устал за это время. Было очень много переживаний: как хороших, так и плохих. И мне нужно какое-то время, чтобы прийти в себя.
— Да это понятно. Просто у меня сердце не на месте...
— Да прекрати ты! Ну, что ты хочешь от меня услышать? — Егор занервничал. Его раздражал этот разговор. — Мне нечего тебе сказать! — Жена уставилась на мужа, как на дикаря. — Прости. — Егор поднялся с дивана и налил себе воды.
— А чего ты психуешь-то?
— Прости. — Он подошел к жене и обнял ее. — Просто мы все очень переживали из-за того, что с тобой случилось. Теперь все счастливы: ты, Никита и мама... И я.
— Ах, ты мой Егорушка, — протянула с улыбкой Юлия. — Но у тебя вид какой-то несчастливый.
— Брось ты, Юлька, я всегда на позитиве.
Егор даже запел какую-то старую веселую песенку. Все, что он делал, говорил — все это было каким-то неестественным, фальшивым. Жена ведь хорошо его знала. Она не понимала: пока болела, супруг был таким заботливым, нежным, а тут выздоровела — вдруг чужим каким-то стал... Женщина поняла, что этот человек ее больше не любит. Не горели у него глаза, как прежде. Будто и не рад он вовсе ее выздоровлению, ведет себя механически, супружеский долг не исполняет...