...Людка хорошо помнила мать. Последний раз она видела ее в 6 лет. Ксения носила длинные распущенные волосы, такого же медового оттенка, как у Людки. Только глаза у нее были огромные, словно всегда немножко удивленные глаза. Ксения не была похожа на местную молодежь, имела легкий характер, но не с кем не сходилась. Купалась по ночам нагишом. Много читала. Мать смотрела на свою Ксюху и крестилась.
Когда мать советовала "одуматься" и присмотреться к работящим парням на селе, Ксения смеялась:
–Мусенька, ну какие тут мужчины у нас? Мусь, ну кто? Дед Евсташа? Или Юрка- недоросль Марь Григорьны?
А потом встретила Алдара. И вся успокоилась, как корова стельная вилась за ним. Когда родилась Людка, Ксюха строго смотрела в личико малютки, обнаружив черты любимого, выдохнула и потеряла к девочке интерес. Кроме своего "идола" , как говорила бабка, ничего не видела.
Людка подрастала и тщательно скрывала нехватку материнской любви. Училась хорошо, чтобы молодая учительница ласково погладила по голове. Замирала и старалась продлить этот момент, боялась сорваться и схватить руку Светланы Фарисеевны. Материнских ласковых рук ей не хватало все 42 года ее незатейливой жизни...
–...гелииинаааникифрнааааа....люд...мииииилааааа....–к дому бежал Айрат, муж Наили-парикмахерки–я под...нять...хотел...нельзя...пз...воночник...увезли...райцентр больницу,–все не мог перевести дух мужчина.
Никифоровна обмякла в Людкиных руках. Людка пошатнулась, посадила пожилую женщину на кресло. Сложила руки, как для молитвы и смотрела на Айрата.
–...кто...случилось...что...–Людка словно вросла в землю. Словно по два свинцовых шара привязали к ногам.
–Вадим. Травма. Журавлей...увидел...
–...каких журавлей?! Что с ним, где он?!!!–закричала Людка. Где мой... муж!!? Где!? Поехали. Пошли!!!
–Людмила, он живой, живой он! Он живой!–Айрат испуганно смотрел на женщин. Он журавлей увидел, в небе. Антену староста попросил поставить. Вадим на крышу полез. Вот. Врач сказал...неудачно упал...
Никифоровна залилась слезами, Люда на автомате накапала ей корвалола. Она не могла реветь. Не могла. Ревут по покойнику. А по живому что реветь? С кем оставить мать? Как поехать в райцентр в больницу?
* * *
...–будь проклят! Шаман чертов! Ирод косоглазый, ирод, как есть ирод!–шептала Людкина бабка вечером. Людка понимала, что это про ее отца. Наслушалась уже сплетен. Сгууубииииил, сгубииил доченьку, ироооод! Чтоб род твой черный вымер!–Павла и не думала, что рядом лежит свернувшись в клубочек, представитель рода "иродова" и глотает слезы...
Господи, спаси Вадушку. Спаси, что хочешь сделаю, одна свои кресты понесу, видать не один крест у меня"–молилась про себя Людка. Прокляла видать бабушка Павла Андреевна меня. Прокляла. Нет жизни.
И другим жизни гублю. Отступлюсь! Отец Небесный, отступлюсь! Только спаси!–Людка до утра простояла на коленях.