То, что я иногда выкладываю какие-то загадочные куски своей биографии вроде жил там-то и там-то, общался с тем-то и тем-то, порождает массу догадок и вопросов у моих верных подписчиков. Пора, наверное, это как-то систематизировать и стать вам еще ближе, рассказав о себе все. Тогда, по крайней мере, продолжение моей жизненной истории станет для вас более понятным. Сделаю я это, конечно, не за один раз – постараюсь свести все в цикл небольших историй.
Начнем с семьи. По отцу я происхожу из кубанских и терских казаков. Бабушка – Демченко, с Терека, со станицы Николаевской, дедушка – Марченко из казаков станицы Абинской. В еще более удаленной древности – азовские и запорожские казаки. По этой линии информации достаточно – и мемуары прадеда, и бесконечные истории бабушки, которыми я заслушивался с самого нежного возраста, и даже метрические книги. По матери история более темная, мама умерла рано, с бабушкой мне удалось возобновить общение только за несколько месяцев до смерти последней, поэтому информация из разряда «семейных легенд». Бабушка по маме – полька по паспорту, вроде бы из Брест-Литовского. Семья разделилась во время первой мировой войны – часть её оказалась в России, с моей маленькой тогда еще бабушкой, часть наоборот – в западной Польше, в городе Щецинек. Во время второй мировой бабушка была «вольнонаемной», обслуживающим персоналом, при гвардейской авиационной части, с которой прошла до Чехии и Австрии. Там, очевидно, сошлась с моим дедушкой – военным летчиком, украинцем или поляком. От него осталось только фото. Мама родилась в 1945, уже после возвращения бабушки в Подмосковье. Фамилии по этой ветке – Косык, Геборис. По Косыкам вроде были и шляхтичи, однако фамилия больше сербская или лужицкая. Специально историей семьи я не занимался, так что то, что имею – скорее обрывки услышанной и прочитанной информации, не судите строго за точность (знаю, есть среди подписчиков и историки и специалисты по генеалогии).
Дедушка и бабушка по отцу (Марченко и Демченко соответственно) – агрономы. Дед был главным агрономом нескольких совхозов в Ставропольском и Краснодарском краях. Отец мой и дядька родились на Ставрополье. Потом деда назначили главным агрономом треста зерновых в Краснодаре. Там они и построили дом, в который меня принесли после рождения. Жалко, что дедушка к тому времени уже умер.
Дядька и отец (1938 и 1940 годов рождения) не пошли по стопам родителей. 50-60-е годы – время бурного развития техники и они оба, конечно, мечтали стать инженерами. И стали: оба золотые медалисты, без проблем поступили в МЭИ (Московский Энергетический Институт), стали инженерами, потом – аспирантами и кандидатами наук, отправились работать в Египет на строительство Асуанской ГЭС и её инфраструктуры.
После Египта, во время обучения в аспирантуре отец встретил маму. Мама – медсестра, работала в детской стоматологии, готовилась к поступлению в медицинский на стоматолога. К сожалению, планам этим сбыться не было суждено – где-то через год после моего рождения у мамы обнаружили опухоль, в начале 1977-го, когда мне было 4 года, её не стало.
С этого времени воспитывала меня в основном бабушка по отцу, Александра Ивановна. От нее я слышал множество казачьих историй, впитав весь этот романтический дух гор, станичной жизни. Несмотря на происхождение из простой казачьей семьи бабушка была человеком образованным и начитанным. Она закончила сначала Грозненский нефтяной техникум, а потом получила высшее образование агронома в сельхозинституте (это в «такие тяжелые 30-е годы», когда «у колхозников не было паспортов», к слову). Так что была весьма подкованной во многих областях – от химии и крекинг-процессов до выращивания зерновых. Высшее образование (медицинское) было и у её младших сестер. В книжных шкафах в краснодарском доме были полные собрания сочинений Пушкина, Толстого, Тургенева, а еще и Жуля Верна, Герберта Уэллса. Бабушка постоянно читала мне что-нибудь на ночь. И, уж не знаю, что сподвигло её на такой педагогический подвиг, но помимо детских книжек вроде Бибигона и Зайца Коськи, читала она мне и «Пятнадцатилетнего капитана» и «Вокруг света за 80 дней». Странным образом я прекрасно понимал эти книжки, да и бабушка не ленилась разъяснять мне непонятные моменты. Неустанно старалась она и меня научить и приучить к чтению. Это дало свои плоды – свои первые слова я прочел уже в четырехлетнем возрасте, а в пятилетнем уже читал запоем так, что всего Жюля Верна осилил к первому классу, да и не только его.
А еще в доме была масса подшивок разных журналов: Огонек, Крокодил, Работница, Здоровье, наука и Жизнь – все это выписывалось бабушкой и дедушкой и не выкидывалось, а аккуратно складировалось в шкаф. Я обожал рыться во всех этих подшивках, читать и перечитывать. Эти журналы, дедовы вещи, которые никто и не думал выбрасывать из ящиков его письменного стола (и мне разрешалось рыться в них) послужили тому, что я, родившийся в 1972 году воспринимаю 50-60-е годы СССР так, будто жил там сам.
Для первого рассказа про себя хватит, наверное.