Еще одна интересная судьба жены декабриста. Прасковья Егоровна Анненкова, урожденная Жанетта Полина Гебль, француженка, которая так и не научилась хорошо говорить на русском языке, хотя все окружение ее хорошо понимало. Она была из французской обнищавшей дворянской фамилии и поехала в Россию, чтобы помочь своей семье выжить. Сначала была модисткой, а потом, как говорит Оксана Ивановна Киянская, доктор исторических наук и автор многих книг про декабристов, стала содержать публичный дом, чему есть свидетельства во многих документах. Это заведение и посещали кавалергарды. Там она познакомилась с Иваном Александровичем Анненковым, самым завидным женихом Москвы, и влюбилась в него. Сама Полина тоже поразила Анненкова своей оригинальной, утонченной внешностью и к тому же живым умом, обаянием и душевной добротой.
Их страстный роман случился не сразу. И вот наконец он признался Полине в любви и предложил ей стать его женой, обвенчавшись тайно. Молодой человек не стал скрывать, что строгая мать, если узнает, не позволит сыну вступить в столь неравный брак и сделает все, чтобы разлучить влюбленных. К удивлению Ивана, Полина его предложение отвергла, однако он не потерял надежду. Привязываясь к французской возлюбленной все сильнее, Анненков даже раскрыл ей тайну о том, что состоит в некоем закрытом политическом обществе, которое готовит несколько восстаний, в том числе и на Сенатской площади. Во время декабрьских событий 1825 года, когда Иван Александрович был арестован и отправлен в Петербург, Полина уже ждала ребенка.
Но как только из-за участия в восстании его лишили всех привилегий и прав и она с ним уравнялась по статусу, Полина, а в дальнейшем ее станут звать Прасковья Егоровна, тут же подала прошение следовать за ним в ссылку в Сибирь как невеста. Прасковья Егоровна проведет в этом суровом крае около трех десятков лет ради того, чтобы не расставаться с горячо любимым человеком. До конца своих дней Полина Анненкова не снимала браслет и нагрудный крест, отлитые из кандалов мужа, – словно напоминание о тяжелых, трагических днях и преодолевающем все трудности великом чувстве любви. Там же, в ссылке, пара повенчалась.
В Сибири у них возникла настоящая любовь, и она была идеальной женой, помогала мужу и его товарищам как могла, обеспечивала их быт. Она родила 18 детей, выжили из них только шесть — три сына и три дочери. После ссылки Анненковы переехали в Нижний Новгород. Иван Александрович все-таки исполнил свою мечту: активный участник проведения реформы Александра II, он был награжден серебряной медалью «За труды по освобождению крестьян». В 1876 году Прасковья Егоровна умерла, а Иван Александрович пере- жил супругу на год и четыре месяца. Они были похоронены рядом в Кре- стовоздвиженском женском монастыре. Старшая дочь Александра, в замужестве Теплова, была богата. Вос- питанная бабушкой, она переняла от нее барские замашки. Второй по старшинству сын Иван закончил службу подполковником. Записавшая воспоминания матери Ольга была счастлива в браке с другом Достоевского, военным инженером Константином Ивановым. Старший сын Анненковых Владимир, не имея возможности посту- пить в университет как сын государственного преступника, начал службу в должности канцелярского писца. Но со временем проявил себя как знающий юрист. В 1878 году его назначили председателем Самарского окружного суда.
Восстание декабристов до сих пор по-разному оценивается историками. Во времена Российской империи их предали забвению, в период советской власти их считали борцами за права простого народа и романтизировали, а сейчас мы живем в эпоху, когда предпринимаются попытки развенчать наши национальные исторические «мифы». И каждый решает для себя сам, как относиться к декабристам. Можно вслед за Василием Ключевским считать их «исторической случайностью, обросшей литературой». А можно думать, что они пытались предотвратить страшные события далекого 1917 года. Ведь в случае победы они попытались бы установить в России конституционную монархию европейского образца. Однако им это не удалось — и в итоге самодержавное правление сохранялось еще почти целый век и рухнуло под ударами куда более грозных сил, чем декабристы.