Прежде неделя перед Пасхой была наполнена предвкушением праздника. В 1917г во дворце царила тревога. Их величества внимательно читали газеты, несмотря на всю грязь, что о них там печатали. Государь быстро смирился с тем, что прежняя жизнь окончена. Александра Фёдоровна принимала это с трудом. Она продолжала надеяться и верить, что цесаревич Алексей со временем взойдёт на трон.⠀
⠀
Встречи между императором и императрицей были строго запрещены. Они виделись только на ежедневных церковных службах Страстной недели. Охрана следила, чтобы Николай II и Аликс стояли в отдалении друг от друга. ⠀
⠀
Фрейлина Буксгевден вспоминает: «В церкви молились за членов императорской семьи, называя лишь имена и отчества и не упоминая титулов, чтобы не раздражать охрану». Охрана свирепствовала, как могла. В Страстную пятницу солдаты сообщили, что будут присутствовать во время исповеди их величеств. Фрейлина Буксгевден постаралась оградить царскую семью:⠀
⠀
«Я указала солдату, что от правительства не поступало распоряжений на введение такой неслыханной вещи, как публичная исповедь. Даже отверженные преступники имеют право общаться со священником без свидетелей».
Солдат уступать не собирался. Пришлось обратиться к офицеру. Тот стал на сторону узников. Солдаты были очень этим недовольны. Они придумывали всё новые способы воздействия на царскую семью. Каждый день отряды солдат останавливались перед дворцом, чтобы сыграть «Марсельезу» или мрачный траурный марш. Несмотря на это, царская семья старалась не падать духом.⠀
После Пасхальной службы накрыли праздничный ужин. Перед трапезой были соблюдены пасхальные традиции. Император похристосовался с мужчинами. Государыня подарила всем пасхальные фарфоровые яйца. Так Пасху в последний раз отметили в Александровском дворце.