Одним сентябрьским днем 1665 года в дом Джона Тейлора из Кембриджа, городка напротив Бостона через речку Чарльз, вошли, не постучавшись 5 индейцев из племени мохок, что жили далеко-далеко на северо-западе у самой границы голландской колонии Олбани и были самым восточным народом Союза Пяти Наций ирокезов.
Все пятеро были крепкими, стройными молодыми людьми, каждый был вооружен мушкетом, пистолетом, топориком и длинным ножом, висевшим на шее, а через плечо висела сумка, набитая порохом, пулями и другими необходимыми в походе вещами. Люди в доме заметили, что, хотя эти индейцы выглядят точно также, как окрестные дикари, которые не относились к категории «молящихся», но язык их другой, более глухой и гортанный.
Тейлор забеспокоился, что присутствие чужих индейцев может привести к чему-то нехорошему, и тайком отправил одного из домочадцев к местному начальству. Вскоре к дому подошел констебль с отрядом вооруженных мужчин и без всякого сопротивления арестовал индейцев. Мохоков отконвоировали в местную кутузку, где отобрали все оружие и вещи, а потом заковали в кандалы.
То этого случая англичане из Массачусетса никогда не встречали макуасов, а лишь слышали о них от торговцев с голландцами и местных индейцев. Когда пятерку ирокезов заключили под стражу, а потом заковали, они не выглядели ни испуганными, ни подавленными, но, как это принято у этих индейцев, они пели ночью и днем, когда не спали.
Через день или два заключенных этапировали в бостонскую тюрьму, там они в течение нескольких дней представали перед судом и подвергались допросам, слишком долгим, чтобы их здесь приводить. Суть показаний ирокезов заключалась в том, что они пришли сюда без всякого намерения причинить малейший вред англичанам, а лишь отомстить местным индейцам, их врагам.
Ирокезов укорили, что они ведут себя как волки, нападая исподтишка и убивая всех от мала до велика, и что благороднее и честнее было вызвать своих врагов на открытый бой, и что местные индейцы с радостью вступят с ними в бой, чтобы положить конец бесчеловечной, варварской войне. На эти доводы ирокезы ответил прямо и коротко:
Это ремесло нашей жизни. Так нас воспитали наши предки, и так мы будем поступать с нашими врагами.
Тем временем в Бостон в большом количестве стали стекаться местные индейцы из приморских алгонкинских народов. Они прибывали не только, чтобы увидеть этих макуасов, но и для того, чтобы убедить суд предать ирокезов смерти, ну или по крайней мере передать им заключенных, чтобы они сами совершили казнь. Ибо, говорили они:
Эти макуасы для нас, что волки для ваших овец. Они внезапно нападают на нас и наших детей, где бы ни встретили, и убивают. Подумайте, если бы мы поймали пять волков, а потом просто отпустили их на волю, вы, англичане сильно бы обиделись на нас за такой поступок. Вспомните, что жизнь человека дороже жизни зверя.
Просьбы и доводы окрестных индейцев заставили суд серьезно задуматься о том, чтобы рассудить это дело, как подобает мудрым и христолюбивым людям. Ибо, с одной стороны, мохоки ничего плохо англичанам не сделали, а смерть их людей повлечет за собой войну «волков против овец», про которую судьи так пеняли ирокезам. С другой стороны, не хотелось обижать своих соседей индейцев, среди которых было не мало «молящихся», т.е. крещенных.
Из этих двух зол суд предпочел избежать первого варианта. Однако, поскольку у колонистов было больше связей и обязательств с местными индейцами, было решено дать их вождям и начальникам самое подробное и успокаивающее объяснение:
Во-первых, что не подобает благоразумию и чести такого великого народа, как английского, и не подобающего христианскому учению, начинать войну с народом, который не убил ни одного англичанина.
Во-вторых, то, что англичане вступили в ссору между индейцами, о причине которой не догадывались, как и о том, чья сторона является агрессором, со стороны англичан было беззаконием.
В-третьих, лишить жизни пятерых мужчин, которые не скрываясь пришли в один из городов Новой Англии и не сделали ничего плохого, а теперь находятся в полной власти англичан, с точки зрения последний было бы черной несправедливостью.
Местные алгонкины конечно же были не довольны решением суда, но все же сохранили спокойствие. Что касается ирокезов, то их отпустили восвояси, вернули все вещи и вдобавок каждому подарил отрез ткани для плаща, и вручили напоследок письмо от правительства колонии Массачусетского Залива к главному сахему (вождю) мохоков.
В этом послании англичане требовали: во-первых, чтобы ирокезы запретили кому-либо из своего народа убивать любых индейцев, находящихся под защитой колонии Массачусетс, и что эти индейцы живут в радиусе сорока миль от Бостона, и что их легко отличить от прочих индейцев по короткой прическе и одежде по английской моде.
Во-вторых, ирокезам предписывалось не приходить с оружием в любой из городов Новой Англии. Но если кто-то будет послан к ним по делу, то такой посланник должен явиться в магистрат и спросить первого встречного англичанина, чтобы он привел их к тому, кому они должны были объявить о своем поручении.
С этим письмом и конным конвоем, чтобы отвести их в лес, подальше от недружественных индейцев, макуасы были отпущены, и с тех пор мы больше ничего о них не слышали. Исторические коллекции индейцев Новой Англии, автор Даниэль Гукин (1612-1687)
.