— За кого? За Михаэля?! — воскликнула вне себя Геля.
Мама, не успев еще вытереть слезы, вдруг расхохоталась. Бабушка тут же подхватила.
— Ну ты даешь, Гель... — проговорила мама, задыхаясь от смеха. — Не могу... Ну рассмешила...
— Мам!..
— Что мам? В этой жизни я только за одного человека выйти замуж могу.
Геля наконец поняла, и ее лицо вмиг просветлело.
— Не верю! Боже, это правда?!
Бабушка с Гелей принялись обнимать и целовать маму.
— Ну хватит уже, — пыталась освободиться Люба, но тоже не могла скрыть радости.
— Услышал бог мои молитвы, — повторяла бабушка.
— Мам, а почему папа не зашел к нам?..
— Ему надо у себя дела какие-то закончить. Завтра пойдем... заявление подавать. — Люба постаралась принять серьезный вид, но голос выдал волнение.
— Урааа! — Геля закружилась по комнате.
— Подожди скакать, я забыла главное сказать. Толя... он хотел, чтобы я тебе передала, что это ты виновница нашего счастья.
— Что? А разве я... а что я? — растерялась Геля.
— Он же тяжело болел. Было подозрение на рак. Толя думал уже, что это конец... хотя врачи давали надежду. Сдал биопсию, и вот хотел с тобой повидаться, чтобы... ну напоследок. А когда увидел, какая ты у нас выросла боевая, с каким решительным характером... Как за любовь свою борешься... В общем, решил, что если результаты биопсии хорошие будут, то рискнет и попробует со мной опять... наладить отношения.
— Мама! Как я счастлива!..
— Вот видишь! А ты еще не хотела, чтобы они встретились!
Весь вечер Геля ходила сама не своя от радости. Она и подумать не могла, что мама с папой когда-нибудь помирятся и снова будут вместе. Казалось, все налаживается. Вот только... В мыслях о счастье родителей она совсем забыла про свое.
Ведь уже завтра ей предстоит разлука с ним, с ее Маркусом... с самым любимым человеком на свете. Она представила себе их последнее объятье, и глаза наполнились слезами.
И что потом? Смотреть ему вслед, сдерживаясь, чтобы не разрыдаться при всех? Провожать глазами улетающий самолет, не зная, когда они еще смогут увидеться? И как потом жить... без него?
Стоп. Об этом еще рано думать. У них будет почти целый день. Почти день... Геля думала, что не уснет от переживаний, но уснула на удивление крепким и спокойным сном.
Проснувшись, она сразу увидела сообщение от Маркуса, отправленное еще час назад. "Любимая, доброе утро! Видел тебя во сне. С нетерпением жду встречи!"
Она отправила ему сердечко и побежала собираться в школу. Предстоял серьезный разговор с классной — та и так уже смотрит на нее с подозрением, мол, одна из лучших учениц зачастила убегать с уроков. Но сегодня это и правда необходимо.
Получив после второго урока освобождение, она побежала на первый этаж в гардеробную и тут заметила какое-то необычное столпотворение.
Девочки из разных классов стояли кучками напротив выхода, перешептывались и хихикали. Геля не могла понять, что происходит. Что могло привлечь столько внимания? Тем временем все новые девочки продолжали сбегаться и щебетать между собой.
И, прежде, чем она успела его увидеть, она все поняла и застыла. Маркус стоял возле охраны и, очевидно, испытывал некоторую неловкость, оказавшись в центре внимания, хотя и пытался улыбаться.
Он казался еще выше и крупнее, чем обычно; в куртке нараспашку, с мощной шеей, густыми, зачесанными назад волосами и огромными синими глазами он приковывал взгляды.
Глядя на смеющихся, взбудораженных девчонок, Геля неожиданно почувствовала ревность. Она быстро схватила куртку и, надевая ее на ходу, побежала к нему.
Подскочив к нему, она взяла его за рукав и потянула за собой к выходу. Но он тут же притянул ее к себе и поцеловал. Боже, только не это! На глазах у всех!
Вырвавшись, она обожгла его взглядом и снова потянула за собой. В этот раз он не сопротивлялся. Они выбежали из школы и пошли быстрым шагом.
— Надеюсь, за нами нет погони, — проговорила она, запыхавшись.
— Какая еще погоня, малыш?
— Ты недооцениваешь наших девчонок, Маркус, — Геля постаралась принять серьезный вид, но расхохоталась.
— А, понял... — Маркус рассмеялся. — Я просто хотел увидеть тебя поскорее. Бабушка сказала мне, что твоя школа рядом с домом. Вот и решил пойти тебя встретить.
Дома она оставила рюкзак, замотала Маркуса своим самым теплым шарфом, и они пошли гулять по городу. Чувствуя его большую руку в своей и видя, как он счастлив, она старательно отгоняла мысль о его отъезде, бодрилась, пыталась казаться веселой.
Но, вопреки всем ожиданиям от этого дня, отчаяние в ней только росло с каждой минутой. Стоило ему отвернуться, и она чувствовала необходимость в том, чтобы снова поймать его взгляд, прижаться к губам, почувствовать теплое дыхание. Ей уже не хватало его. Что же будет завтра?..
И он, тут же уловив ее состояние, быстро оборачивался, подхватывал на руки и сжимал так крепко, что, казалось, хотел впечататься в нее своей любовью. Сегодня они мало говорили. Слова как-то не шли. Но Маркус еще никогда не казался Геле таким родным.
Они зашли в несколько магазинов, чтобы он вернулся домой не с пустыми руками. Он купил несколько матрешек, магнитиков, большой русский платок для матери и шапку-ушанку для отца.
На обед Михаэль позвал всю семью Гели в ресторан, поэтому они вызвали такси и доехали до места. Там их уже ждали Михаэль и Люба с Толиком.
Увидев нарядную маму, Геля тут же скрылась в дамской комнате. Она вспомнила, что не успела даже как следует привести себя в порядок, когда они с Маркусом забежали домой перед прогулкой.
Она ожидала увидеть бледное, уставшее лицо, но не тут-то было — из зеркала на нее взглянула красивая девушка с нежным румянцем на щеках и тонкой шеей. Длинные волосы спадали по плечам идеальным золотистым каскадом.
"И на что мне теперь эта красота, если его со мной не будет!" — невольно подумалось ей.
Вернувшись к столу, она застала всеобщее веселье. Мама с папой улыбались, принимая поздравления от уже сильно захмелевшего Михаэля. Что уж там, весь ресторан с любопытством внимал громогласному немцу.
— ... хочица толка лушее для фас! Лушие погода, настроения, эмоций... Лучший шизн именно сешас. Оно ше федь быстро проходит... Шизн... Толка фчера быль молод, полный надешд, ошидания какие-то, любоф, а в один ушасный ден проснулся и не понимаешь, где всо? Куда всо ушло? Где шизн? Нет шизн...
— Спасибо, Михаэль! Спасибо вам! Вы такое золотце!
— Што вы, это вам спасибо, Льюба, и вам, Толья! А золоце — эта я знаю, о самый близкий челофек у нас так принято говорит — это по-наший звучить шатц!
— Вы настоящий шатц, Михаэль!
— А свадба — нет нишево луше русский свадба! И я так понимаю, не одна будет...
Геля смутилась и посмотрела на Маркуса. Тот улыбался во весь рот.
— Мой сестра Клаудиа ошен фам благодарный за Маркуса, что вы так заботиться о мой племянник... Столко гостеприимство, тепло от вас. Она хошет всю вашу семью летом видеть в гости. Для нас фсех это будет большой чест...
— С удовольствием! — улыбнулась Люба.
Анатолий поинтересовался у Михаэля насчет его фирмы по установке электрооборудования, и мужчины разговорились.
Геля, незаметно подкравшись к маме, прошептала, что им с Маркусом надо занести купленные вещи к нему в отель и сходить к бабушке, чтобы Маркус с ней попрощался. Мама кивнула.
Когда они зашли в его номер, Геля с тоской оглядела комнату. С ней было так много связано — ревность, доведшая ее тогда до безумия, затем временное облегчение, но тут же страх за него и чувство вины... Как много она успела испытать за эти несколько дней. И вот все кончается.
Она взглянула на Маркуса, который ходил по комнате, собирая последние вещи в чемодан. Ей захотелось подойти, поправить ему челку, спадавшую на глаза, обнять и не разжимать рук.
Закрыв чемодан, он поднялся, отряхнул ладони и посмотрел на нее. Впервые за день он показался ей по-настоящему грустным.
— Ну что, малыш? Как ты?..
Геля хотела ответить непринужденно, но почувствовала, что вот-вот расплачется и отвернулась.
Маркус подошел к ней и без слов обнял — так, как ей и хотелось, крепко-крепко. Она почувствовала, как по щекам побежали слезы.
— Не плачь, любимая... Я готов бросить все, лишь бы быть с тобой. Только не плачь... Я так тебя люблю...
Геля улыбнулась сквозь слезы и прижалась к нему еще крепче.
— Маркус...
— Что, любимая?
Она посмотрела в его лицо, полное тревоги, и потянулась к губам. Он нежно поцеловал ее. Но снова встретил ее сияющие, взволнованные глаза.
— Что-то не так?
Она покачала головой.
— Я хочу...
Геля смущенно опустила глаза и взяла его за руку. Затем поднесла ее к лицу и медленно поцеловала каждый палец, а затем всю ладонь. Ей вспомнились вчерашние слова бабушки: "Кто знает, сколько таких мгновений подлинной жизни нам доведется испытать..."
Маркус с широко раскрытыми глазами следил за ее движениями, а затем легко подхватил ее на руки и нежно положил на кровать. Прижавшись к ней губами, он почувствовал, что свободной рукой она начала стягивать с него футболку. Ее поцелуи становились все жарче и требовательней. Он разгорелся, но вдруг остановился и тихо спросил ее:
— Ты уверена?
—Да, Маркус...
... Они лежали, прижавшись друг к другу. Геля водила пальчиком по его обнаженному торсу. Он вдыхал запах ее волос, разметавшихся по подушке.
— Все хорошо, любимая?
— Да, милый...
— Я не знал, что могу любить тебя еще сильнее... Но сейчас и не представляю, как смогу уехать.
Маркус обнял ее еще крепче и начал что-то тихо напевать.
— С этого момента ты мой, только мой, не забывай об этом, Маркус!
— А ты только моя. Моя идеальная, восхитительная, божественная Гелья...
Он поцеловал ее, а оторвавшись, принялся легонько щекотать.
— Перестань... Лучше поцелуй меня еще раз.
Одевшись, они поехали к Геле домой, чтобы Маркус попрощался с бабушкой. Та перекрестила его на дорогу и крепко обняла.
— Ты уж смотри, береги себя, сыночек! Буду за тебя молиться.
Геля перевела ему это напутствие, и Маркус поблагодарил бабушку за ее доброту и заботу. Затем повторил приглашение дяди в Германию и пообещал, что будет ее обязательно ждать.
— Ой, в Германию-то, далеко, сыночек... Лучше ты к нам приезжай. Мы тебе всегда будем рады. Ты нам уже родной стал совсем.
После ресторана Анатолий предложил Михаэлю отвезти их с Маркусом в аэропорт, и тот с радостью согласился. Они всю дорогу говорили про бизнес, и у Гели с Маркусом было время наглядеться друг на друга.
Они держались за руки, и к концу дороги ей уже казалось, что она уже не различает, где чья ладонь. Еще час назад у нее было так спокойно на душе, но теперь в сердце закралась какая-то необъяснимая тревога.
Поглядывая на Маркуса, она отметила про себя, что он как-то непривычно молчалив и задумчив. "Неужели он так переживает?" — подумала она.
Встав в очередь на регистрацию, папа Гели и Михаэль продолжили разговор, а Маркус, наконец, обернулся к ней с побледневшим лицом:
— Гелья, у нас скорее всего не будет больше возможности поговорить об этом, так что скажу сейчас...
При виде его напряженного лица она вздрогнула.
— Давай отойдем в сторону? — продолжал он слегка дрожащим голосом. — Гелья, ты прости меня... Мне нелегко это говорить, правда...
У нее сердце ушло в пятки. "Что происходит? Он что, хочет меня бросить?"
— Маркус...
— Нет, подожди, ты все поймешь, просто выслушай. Когда мы встретились в Турции, я совершенно потерял голову. Я увидел девушку из другого мира, самую удивительную и... прекрасную. И я правда полюбил тебя с первого взгляда... — Он смотрел в сторону, не видя, какое непонимание и ужас написаны у нее на лице. — Но я ни на минуту не забывал, что ты из другого мира. Какая-то другая. И я чувствовал, что недостоин тебя. С самого начала. Я чувствую это и теперь...
"Боже, только не сейчас! Ты не можешь так поступить со мной!"
— Я все время боялся сделать что-то не так, разочаровать... И этот страх никуда не уходит. Мне больно оттого, что я не могу быть до конца честным... ведь я чертовски влюблен в эту девушку из другого мира, и я был готов сделать все, чтобы соответствовать ей... Но это невозможно.
"Почему он не скажет мне прямо?.." — Геля из последних сил держалась, чтобы не упасть. Ее начало слегка подташнивать.
— ... И когда мы начали переписываться, я понял, что легко никогда не будет. Что я всегда буду тебя недостоин. Но... я не могу жить без тебя и очень хочу, чтобы наши миры объединились в один... Понимаешь?
Геля ничего не понимала, но чувствовала, что слезы вот-вот брызнут из глаз.
— Я был бы бесконечно счастлив, если бы ты стала моей... Я хочу заботиться о тебе, защищать тебя, быть с тобой каждый день, любить тебя и... Гелья, пожалуйста, будь моей женой!
Маркус опустился на одно колено, достал из кармана маленькую красную коробочку и раскрыл ее. Геля переводила взгляд с него на роскошное кольцо с бриллиантом, не веря в происходящее. Весь аэропорт будто замер в ожидании, наблюдая за ними.
Но Геля впала в ступор и совсем забыла, что он ждет от нее ответа. По щекам побежали слезы.
— Ну так что? Да или нет? — нетерпеливо выкрикнул кто-то из окружавшей их толпы.
— Да... Маркус, да, я буду твоей женой! — она потянула его за руки, чтобы он скорее поднялся. Он надел ей на безымянный палец кольцо, подхватил ее и закружил при всех. Вокруг раздавались крики и аплодисменты. Кто-то даже присвистнул.
Когда они ехали домой, папа ничего не говорил, и Геля была ему благодарна. Она смотрела в окно машины, на родной серый Питер, и ей еще никогда не было так тоскливо.
Переведя взгляд на кольцо, она в сотый раз залюбовалась сверкающим дорогим камнем.
Любимый... Он уже, должно быть, в самолете. Она перебирала в голове их последние слова, поцелуи... То, как он не мог оторваться от нее, и девушка на стойке регистрации была даже вынуждена поторопить его.
— Я прилечу раньше, чем через месяц, малыш. Ты не успеешь соскучиться...
И то, как он махал ей рукой, уходя, и оборачивался несколько раз, улыбаясь, пока дядя не похлопал его по плечу и не сказал ему что-то.
Маркус... Мой бесконечно любимый Маркус.
Над головой прошумел улетающий самолет. Геля раскрыла окно и проводила глазами мигающие в ночном небе огоньки.
Продолжение следует (эпилог)
Ссылки на предыдущие части:
Больше, чем курортный роман ч.2
Больше, чем курортный роман ч.3
Больше, чем курортный роман ч.4
Больше, чем курортный роман ч.5
Больше, чем курортный роман ч.6
Больше, чем курортный роман ч.7
Больше, чем курортный роман ч.8
Больше, чем курортный роман ч.9
Больше, чем курортный роман ч.10
Больше, чем курортный роман ч.11