Не тот самый поцелуй.
Солнце выглянуло из-за сиреневатой тучки-барашка. Распустило свои лучи за далёкую гору, сквозь лес, посеребрило зеркала прудов. Взвились жаворонки, зажурчали свою переливчатую песню, радуясь теплу. Но туча снова закрыла солнце и расползлась по небу.
День был ветреным. Серые, тяжёлые облака то собирались стайками, то разбегались по всему небосклону. Солнце изредка выглядывало и начинало припекать, окрашивая их в фиолетовый цвет и делая ещё тяжелее.
А Вика пыталась найти ту вчерашнюю запись. О ней самой, о берёзе, о камнях, ключах и кольцах. О поцелуе Вадика. Интересно, кого же он поцеловал? Но запись словно кто-то стёр. Вот тетрадь, вот список плюсов и минусов. А дальше чистые листочки. Значит, всё приснилось? Странные нынче сны пошли...
Было уже далеко после полудня, когда Вика, зябко ёжась, сидела на лавочке, ждала возвращения Алексея и слушала восторженный щебет Янки по поводу вчерашней прогулки с Андреем. Просто дружеской, по словам подруги, но её глаза, улыбка и этот океан эмоций, откровенно кричали, что всё это – ой, как не просто. Да, друзья и Вику приглашали прогуляться, но девушка помахала в окно тонкой тетрадкой. Пара едва сдерживаемых улыбок убедили в правильности выбора.
- Мы посидели у Макса, потом пришла Алёнка и Ленка рыжая, а мы с Андреем ушли... – не унималась Яна, пересказывая мельчайшие подробности вечера.
Но сейчас Вика предпочла бы остаться одна. Чтобы только сидеть и ждать. В этом было особое удовольствие. Именно в такие моменты вдруг осознаешь, что смысл всей нашей жизни – это ожидание. Мы постоянно чего-то ждём. Со страхом, с интересом, с тревогой, с радостью, а иногда с таким нежным трепетом и восторгом, что кружится голова. И тогда уже наслаждаемся процессом.
Но побыть наедине со своим чувствами у Вики не получилось.
- А потом он сказал... – Яна вдруг замолчала и с совершенно другой, тревожной интонацией выдала:
- По-моему, у нас некоторые проблемы...
По дороге, расслабленной походкой, руки в карманы и с нахальными ухмылками на девчонок надвигались неприятности в лице Вадика и Пахи. На Вадиме была тёмно-синяя куртка. Вот прямо очень знакомая куртка. Без сомнения, у него на спине молния от плеча до плеча. И походочка точь-в-точь. Приехали...
- Приве-ет, девчо-онки, – Вадик заговорил первый, специально растягивая слова, изображая дружелюбного, но развязного рубаху-парня. И улыбался отвратительно. Этакой снисходительной улыбкой победителя. – А мы ду-умаем, куда это вы пропа-али? В гости не захо-дите. Не звоните, не пи-ши-те? Нехорошо, девчонки, ай нехорошо!
Ноги стали такими лёгкими. И неуправляемыми. Это же просто, вскочить с лавочки и уйти домой, и пусть стоят у двери, хоть до завтра. Но никак... Ноги не двигаются.
- Ну чё молчим-то, алё? – Вадик остановился прямо напротив Вики, чуть наклонился, заглядывая в глаза.
Белый, Белый, Белый, – мысленно шептала Вика, – ну зачем только мы встретились? Мы же не хотели, чтоб всё так...
В хитрых глазах парня искрились золотистые лучики, по всей радужке от зрачков, и чем шире он улыбался, тем ярче они становились. И сил не было отвести взгляд.
- Вадос, – тихо и спокойно сказал Павел, – ты обороты убавь. Девчата не въезжают.
- Ага, вижу, – вдруг рассмеялся Вадик. – Лады, всё будет по-хорошему, – и сразу сменил манеру разговора: – Ну чё, девчонки, по-хорошему? – без приглашения он бухнулся на лавочку между Викой и Яной.
- Не, ну я, конечно, оценил прикол, – посмеивался Вадик, – красава киданули. Тонко. Но чё делать-то будем с вами, а? – его руки улеглись на плечи девчонкам, так что о побеге домой теперь точно осталось лишь мечтать.
Да и стоит ли так боятся этого Белого? Что он может сделать? Ни-че-го!
Паха молчал, внимательно рассматривая Яну. Она злилась и старалась равнодушно смотреть прямо перед собой. Но получалось не очень.
- Лан, девчонки, давайте жить дружно, – Вадим сгрёб подружек к себе, – мы ж не звери. Да, Паха?
- Ага.
- Вот и лады, – парень отпустил девчонок. Яна сердито передёрнула плечами. Вика возмущённо повернулась к Вадиму, намереваясь сказать, что она совершенно не желает общаться с ним, и не видит никакого смысла в своём присутствии здесь, и впредь, и далее...
Вот ничего пока не предвещало катастрофы. Всё ещё могло закончиться хорошо. Просто не надо было смотреть в его глаза, не надо было пытаться сосчитать сколько солнечных искр рассыпано по радужке. И не надо было молчать...
Викино замешательство парень расценил по-своему. Пара секунд и Вика оказалась в объятиях. А Вадим приблизился к самому лицу. Отвернуться она не успела, только зажмурилась и почувствовала поцелуй. Рука Вадика крепко держала её затылок, и некуда было деться от мерзкого ощущения холодной слюны со вкусом табака и ещё чего-то чисто мужского на губах. От неожиданности или от отвращения руки слушались плохо. В попытке освободиться Вика упёрлась одной рукой в плечо парня, а второй старалась оттащить его от себя, вцепившись в затылок.
Но выглядело это абсолютно по-другому. Особенно в глазах того, кто никак не ожидал увидеть подобную сцену по возвращении.
Особенно в глазах Лёшки, который, как он сам признался, всегда бывал в нужное время в нужном месте. Только выводы делал неправильные. Сейчас он шёл по дороге, не глядя в сторону этой компании на лавочке. Всё, что надо и не надо он уже увидел.
Вика заметила Лёшку слишком поздно. Вслед его спине она отчаянно махала рукой и мычала что-то жалобное, пытаясь отклеиться от губ Вадима.
- Вот, это да-а! – протянула Яна, посмотрев на подругу, съёжившуюся в чужих, непереносимо-отвратительных объятиях. Отпихнув пытавшегося приобнять её Паху, Янка вцепилась в плечо Вадима и, дёрнув со всей силы, на пару сантиметров оторвала его от оцепеневшей Вики.
- Ну-ка, отпусти!!! И руки убери! – рявкнула она так, что сама испугалась своей злости.
Вадик медленно обернулся:
- А то что?
- Да я сейчас тебе такое устрою, – Янка потянула его за рукав, напрасно стараясь сдвинуть парня с места. – Долго заживать будет, – прошипела она в отчаянии, и её пальцы с аккуратными, острыми ноготками скользнули по его щеке.
- Ой, ну попробуй, кисуля, – он вовремя увернулся и перехватил её запястье. Янка изо всех сил, безрезультатно попыталась выдернуть руку и застыла, с ненавистью глядя на нагло усмехающегося парня:
- Ну ты у меня получишь, – зло прошептала она.
- Непременно и с удовольствием, – улыбнулся он самой отвратительной улыбкой.
В этот момент у него в кармане что-то запищало, он отпустил девушку. Пейджер в разбитом корпусе выдал, вероятно, не очень приятное сообщение, потому что хозяин вдруг с досадой плюнул на землю:
- Ладно, хулиганки, ещё встретимся, может быть. Пах, пошли, труба зовёт.
Вика широко раскрытыми глазами смотрела на серебристую молнию на его спине, узнавала эту походку и прекрасно понимала, что именно он был в тот вечер на пруду.
Но это теперь стало абсолютно неважным.
Увидев, что подружка словно задыхается, пытаясь что-то сказать, Яна метнулась в дом, принесла стакан воды. Вика первым делом прополоскала рот, потом смогла сделать пару глотков: – Это что сейчас было? Я не понимаю... – Викина нижняя губа задрожала, – Яночка, я не понимаю, почему он это сделал, зачем всё так? И Лёшка... – слёзы собрались на краю ресниц, – он же просто... – голос пропал, остался только сухой, какой-то неестественный, жуткий шёпот: – он просто прошёл мимо.
- Пошли, нужно всё объяснить! – Яна потрясла подружку за плечи.
- Кому?! И что объяснить?! Я не буду бегать за парнем!
- Не нужно ни за кем бегать, но всё лучше решить сразу.
- А ты не видишь? Он всё уже решил. Сразу! И очень быстро! Тебе это ни о чём не говорит?
Яна озадаченно замолчала. Вика сердито вытерла слёзы:
- В общем-то, ничего особенного не случилось. Подумаешь, парень моей мечты оказался...
Яна увела Вику в дом, налила крепкого чая, а та изо всех сил старалась не подать вида, что ей проще всего умереть, прямо здесь за чашкой странно горького напитка. А потом, выпроводив подругу и клятвенно заверив, что всё абсолютно нормально, Вика закуталась в старенькое покрывало на диване на крыльце. В плеере ещё оставались чуть живые батарейки и кассета Земфиры. Оказалось, что починённый Лёшкой радиоприёмник взять в руки просто невозможно.
Поздно, о чём-то думать
Слишком поздно...
Полностью согласна.
Прости меня моя любовь...
Вот именно. Как же в тему.
Мне кажется, потухло солнце...
О да, она всегда знает о чём поёт.
Тихо. Не слышно ни часов, ни чаек.
Послушно сердце выключаем...
Приходит время, и мы понимаем истинный смысл каждой песни.
За окном и правда потемнело.
Тяжёлые тучи снова поползли по небу. Солнце больше не показывалось. Сильный ветер гудел в проводах, пронизывал насквозь, добирался до самого сердца. Часам к шести ветер утих и начался холодный ливень. По дороге у дома побежал ручей, размывая грязь и превращая её в серо-кремовую пену. Деревья притихли, опустили ветви. День угрюмо темнел. Над горизонтом пробивались отблески заката, окрашивая края туч кроваво-красным светом. Но и он быстро мерк, оставляя после себя только черноту. Дождевые громады сливались в одно тёмное, мрачное, жуткое… А дождь лил целую ночь.
А ведь дядя Костя его уговаривал остаться до вечера. Но он не мог. Двое суток, двое нескончаемых суток он не видел её. И это оказалось невыносимо. Лёшка даже не стал ждать, когда освободится старший брат, поехал в Высоково на рейсовом автобусе.
И ради чего?!
Как бы он ни старался объяснить себе увиденное, все мысли в итоге сводились к одному. Он сам видел, своими глазами, как она целовалась с каким-то парнем. И подружка её сидела рядом. А он прошёл мимо, да.
Многого стоило ему выполнение своего, в общем-то, глупого обещания, данного в присутствии лучшего друга, но у Алексея были принципы, а может, обыкновенное упрямство. Просто ситуация один в один повторяла печальную историю, случившуюся этой зимой. Тогда об него вытерли ноги. И кто? Та, которой он доверял безгранично.
Но больше он такого никому не позволит.
Первым порывом было решение уехать обратно, домой в Москву. Потом включилось рациональное мышление. Что он знает о ней? Это он сказал, что не хочет расставаться. А она промолчала. Вот ведь дурак, напридумывал себе, даже не удосужившись спросить, есть ли у неё парень. А у таких девчонок он обязательно должен быть. Так что, сам виноват. И хорошо, что прошёл мимо. Не хватало ещё глупых выяснений отношений, как тогда зимой...
Всё, тема закрыта.
На столе скромно ожидал своей участи старый дедушкин радиоприёмник «Океан». Деревянный ящичек с алюминиевой антенной и круглым переключателем на боку. Спереди под стеклом с нанесёнными длинами волн и названиями городов: Москва-Варшава-Дрезден, повинуясь вращению волноискателя ползала ярко-красная полоска.
Лёшке нравился этот раритет. Жаль, что принимал он теперь одну единственную волну, абсолютно пустую. И странно до абсурда, что у деда – увлечённого радиолюбителя, дома был сломанный приёмник. Неспроста, верно. И в этом точно есть какой-то смысл. А что, если попробовать на контур...
Раньше это всегда срабатывало. Стоило Лёшке оказаться перед компьютером или ещё интереснее – радиоприёмником, особенно неработающим, как он забывал абсолютно про всё на свете.
Ведь некоторые вещи вполне стоят того, чтоб о них забыли. Хоть на время.
Это же и правда невыносимо, когда перед глазами снова и снова со скоростью тысяча кадров в секунду проносятся эти несколько дней. От первой встречи на пруду до расставания на крыльце. Ведь он заметил её сразу. Солнце так ярко блестело на волосах, золотило веснушки на белой коже. И Ксюше именно в этот момент понадобились те розовые цветы на противоположном берегу. Пришлось лезть за ними через заросли. И хорошо. Так он оказался ближе всех к тонущему. Он вытащил его, без проблем. Но паренёк уже не дышал и сердце его...
Диман был прав, он здорово рисковал, но всё получилось. Мальчик вернулся. А то, что ему самому потом пришлось ощутить, так это закономерный эффект. Энергия не может просто взять и исчезнуть, её необходимо перенести. Забрать и пережить самому. Волшебные ощущения, что и говорить.
Всё можно было перенести, зная, что рядом есть такая девчонка.
И как же не хотелось идти за этим молоком. Кому оно нужно? Но тут словно за шкирку кто-то взял. Иди!
И правильно. Это ОНА! Она, та самая! И подарок судьбы! Темнота, крутая лесенка, и вот она уже в его объятиях, но он даже не знает, как её зовут. Но безумно не хочет отпускать.
Вика. Её зовут Вика. Такое летнее, солнечное, сладко-ягодное имя.
И он не мог не прийти на следующий день. И на следующий... Идти не пришлось даже. Ещё один подарок... Не было бы счастья, да несчастье помогло. Как же это было здорово, когда она сидела на лавочке рядышком, и солнце просвечивало сквозь липы у дороги. На её волосах опять танцевали золотые искры, и в глазах... в таких зелёных глазах. Он был согласен теперь вечно носить её на руках. И этот повод снова заявиться к ней с починённым радио. Ну почему он не поцеловал её тогда? Это, конечно, не изменило бы ничего, но у него бы осталось это воспоминание. Хотя бы.
И всё-таки некоторые вещи стоит забывать, ну хоть ненадолго.
На веранде нашлись все необходимые радиотехнику инструменты. Руки хорошо знали работу, а вот мысли всё равно были заняты только Викой.
Лёшка просидел с дедушкиным приёмником до полуночи, до того, как бабушка, сердито ворча, не выпроводила внука спать.