Писатели, стремящиеся к реализму в своих произведениях, насыщают повествование деталями быта и событиями понятными современниками. Не стал исключением и Артур Конан Дойл, поселивший Шерлока Холмса и доктора Ватсона в Лондоне и давший картину жизни викторианской Англии в круговороте событий того времени.
В самой первой истории о Шерлоке Холмсе - «Этюде в багровых тонах» (A Study in Scarlet, 1887) писатель мимоходом упоминает что доктор Ватсон ранен в Афганистане:
«Многим эта кампания принесла почести и повышения, мне же не досталось ничего, кроме неудач и несчастья. Я был переведен в Беркширский полк, с которым я участвовал в роковом сражении при Майванде. Ружейная пуля угодила мне в плечо, разбила кость и задела подключичную артерию. Вероятнее всего я попал бы в руки беспощадных гази, если бы не преданность и мужество моего ординарца Мюррея, который перекинул меня через спину вьючной лошади и ухитрился благополучно доставить в расположение английских частей.» (Перевод Н. Треневой)
Для англичан того времени эта была ясная и понятная характеристика того ада, через который прошел доктор Ватсон, а для нас это какое-то далёкое колониальное сражение англичан. Чем же запомнилось англичанам и сражение в котором был ранен доктор?
Ватсон принимал участие во Второй Англо-афганской войне 1878-1880, и, прежде чем рассказать о самом сражении и оружии из которого был ранен доктор, добавлю щепотку истории.
После завоевания Индии англичане обратили свой взгляд на Афганистан. Сам по себе он не представлял особой ценности, но имел стратегическое положение для Англии, прикрывая Индию от экспансии России. Обеспокоенные активностью России в Средней Азии, англичане предприняли первую попытку создать из Афганистана буферное государство на пути к «Жемчужине Британской короны». Так началась первая Англо-афганская война 1838-1842 года.
Для вторжения использовали два прохода: недавно открытый на юге - Боланский, и на севере Хайберский.
Первая часть войны закончилась победой англичан, они посадили на трон Шаха-Шудже. Но население было недовольно колонизаторами и 2 ноября 1841 в Кабуле были убиты члены английской миссии, разграблены их дома и казна. К удивлению афганцев, шеститысячный английский гарнизон, стоявший лагерем у Кабула на это не отреагировал. Такая слабость непростительна для Востока и племена подняли всеобщее восстание, перерезали пути снабжения и осадили английский гарнизоны. Афганцы вели войну не по европейским правилам, вырезали сдавшиеся гарнизоны, устраивали засады на пути их отхода. Генерал Эльфинстон, заключил договор с афганцами, закрепил его 18 печатями сердаров (вождей племен) и вышел из Кабула с армией, семьями военных и слугами. Нападения племен начались сразу, из всей армии, до цели путешествия, добрался один человек.
Первая англо-афганская война, 1838-1842 года, закончилась фактическим поражением Англии и потерей 18 000 солдат и офицеров. Но, несмотря на поражение, англичане провели карательные рейды, разграбила Кабул и усилили своё присутствие в пограничных гарнизонах Афганистана.
В годы русско-турецкой войны 1877-1878, Россия, в качестве угрозы Индии, сосредоточила три крупных отряда в Туркестане и один на восточном берегу Каспийского моря. В Кабул было направлено посольство генерала Столетова. В то же время англичанам было отказано в приеме их посольства, его даже не пустили через границу. Позднее стало известно о подготовке Ахал-текинской экспедиции генерала Михаила Дмитриевича Скобелева (1843-1882), целью которой было - взять под контроль Туркестан и не допустить англичан к Каспийскому морю.
Всё это привело к тому, что 9 ноября 1878 года Англия объявила войну Афганистану, в очередной раз пытаясь превратить его в часть Британской империи. Началась Вторая Англо-афганская война.
Путь в Афганистан был тяжелым, как и в предыдущий раз, колонны двигались по узким ущельям и заснеженным перевалам.
Орудия везли на даже слонах, местами поднимали на руках.
В 1878—1879 годах англо-индийские войска под командованием генерал-майора Фредерика Робертса, разгромив в нескольких сражениях афганцев, захватили Джелалабад, Кандагар и Кабул. Потерпев поражение, эмир Шир-Али бежал в 1878 году в русские владения. Его сын Якуб-хан, став новым эмиром Афганистана, 26 мая 1879 года заключил Гандамакский договор, по которому уступил Англии часть своей территории и допустил в Кабул английского резидента, сэра Пьера Каваньяри (Pierre Cavagnari, 1841-1879).
Такое положение вещей устраивало не всех и 3 сентября 1879 года резидент Каваньярит был убит восставшими афганцами вместе со своей свитой, что повлекло за собой продолжение войны.
Якуб-хан отрёкся от престола и бежал под защиту британцев в Индию. Кабул и Кандагар были заняты английскими войсками, а восстание афганцев, угрожавших британскому гарнизону в Кабуле, было жестоко подавлено сэром Фредериком Робертсом. За информацию и головы участников нападения на посла были объявлены награды. Пойманных участников нападения англичане казнили.
Но подавление восстания в Кабуле не помогло и в конце 1879 года в Афганистане вспыхнуло общенародное восстание, в котором приняло участие до 100 тысяч человек. Часть туземных подразделений убили своих офицеров и перешли на сторону повстанцев. Англичане оказались в очень сложной ситуации.
Афганцы воевали в привычной для себя среде. Они хорошо умели стрелять в горах, знали местность и умели правильно организовать засады. Внезапная атака на английский караван, а затем отход по неизвестным для англичан тропинкам, держали солдат в постоянном напряжении. Гибель вьючных животных от выстрелов и отсутствия фуража, необходимость транспортировки раненых, разрыв линий снабжения – всё это, ослабляло английскую армию.
В июле 1880 года войска Мухаммеда Аюб-хана, двинувшись от Герата к Кандагару и встретились с войсками генерала Берроуза у селения Майванд (Maiwand). Численность афганцев в десять раз превосходила противника, 25 000 воинов против 2 500 англичан.
Но несмотря на это 27 июля 1880 года Берроуз атаковал афганские войска. Используя численный перевес, меткую стрельбу и рельеф местности, воины Аюб-Хана сдержали атаки, а затем перешли в наступление.
Перелом сражения произошел, когда английская артиллерия израсходовала все боеприпасы, и набранный в Бомбее туземный полк отступил под натиском афганских войск
Проявляя чудеса храбрости и мужества британские войска все же были наголову разбиты, и лишь нерешительность афганцев спасла их от гибели. Выжившие британские солдаты укрылись в Кандагаре. Из 2476 британцев, принявших участие в сражении, было убито 969 человек (среди них 21 офицер) и ранено 177 (включая 8 офицеров). Наиболее отличившихся солдат королева Виктория лично наградила медалью "За выдающееся поведение" (Distinguished Conduct Medal, D.C.M.).
Участь попавших в плен была незавидна, чаще всего они погибали от изощрённых пыток. Поэтому так радовался спасшийся Ватсон, что не попал в руки «гази».
Потери афганцев, однако, были несравненно больше: только убитыми Айюб-хан потерял от 2050 до 2750 воинов. Это была «пиррова победа» для афганцев и они не смогли от нее оправиться. Применив политику «Разделяй и властвуй» англичане переманили на свою сторону часть племен, восстановили линии снабжения и выиграли войну. Афганистан вошел в орбиту Англии и «стал смотреть на мир через английское окно».
A scrimmage in a Border Station-
A canter down some dark defile
Two thousand pounds of education
Drops to a ten-rupee jezail.
The Crammer's boast, the Squadron's pride,
Shot like a rabbit in a ride!
«Arithmetic on the Frontier» Rudyard Kipling (1865-1936)
Опять на заставе тревога,
Средь темных ущелий галоп,
И проку в ученье немного
Джезэйлом отмерен твой срок,
И гордость полка покидает наш строй,
Как срезанный выстрелом заяц-косой.
«Арифметика Фронтира» Редьярд Киплинг
(попытка перевода)
Вновь обратимся к «Этюду в багровых тонах» (A Study in Scarlet), только к языку оригинала:
«The campaign brought honours and promotion to many, but for me it hadnothing but misfortune and disaster. I was removed from my brigade andattached to the Berkshires, with whom I served at the fatal battle of Maiwand. There I was struck on the shoulder by a Jezail bullet, whichshattered the bone and grazed the subclavian artery.»
«Многим эта кампания принесла почести и повышения, мне же не досталось ничего, кроме неудач и несчастья. Я был переведен в Беркширский полк, с которым я участвовал в роковом сражении при Майванде. Ружейная пуля угодила мне в плечо, разбила кость и задела подключичную артерию.» (Перевод Н. Треневой)
Рассказы про Шерлока Холмса не были для Конан Дойля основным творчеством. Некоторое время он не относился к ним серьёзно, и рана перемещается от рассказа к рассакзу. И если в «Этюде в багровых тонах» Ватсон упоминает о своём ранении в плечо, то в рассказе «Знак четырех» (The Sign of the Four) упоминает ногу.
«I made no remark, however, but sat nursing my wounded leg. I had a Jezail bullet through it some time before, and, though it did not prevent me from walking, it ached wearily at every change of the weather.»
«Однако я ничего не ответил ему, а сидел, покачивая больной ногой, из которой не так давно извлекли пулю, выпущенную из афганского ружья, и, хотя рана не мешала ходить, нога к перемене погоды всякий раз ныла.» (Перевод М. Литвиновой)
В рассказе «Приключение знатного холостяка» (The Adventure of the Noble Bachelor) упомянута конечность (из контекста, скорее нога):
«I had remained indoors all day, for the weather had taken a sudden turn to rain, with high autumnal winds, and the Jezail bullet which I had brought back in one of my limbs as a relic of my Afghan campaign throbbed with dull persistence.»
«Я же весь день сидел в комнате, потому что погода внезапно испортилась, поднялся сильный осенний ветер, пошел дождь, и застрявшая в ноге пуля, которую я привез с собой на память об афганском походе, напоминала о себе тупой непрерывной болью.» (Перевод, Д.Лившиц)
Но во всех случаях упоминается Jezail bullet (пуля Джезейл), перевод этого сочетания я не встретил в русских вариантах (может мне просто не повезло). Видимо переводчики не стали акцентировать на этом внимание, посчитав несущественным моментом повествования, в лучшем случае называя «афганской винтовкой».
А, между тем, это вооружение интересно тем, что афганские оружейники-«кулибины» стремились создать винтовку, с учетом местных особенностей, используя разнообразное трофейное оружие, как основу. И эта традиция жива в тех краях до сих пор, порой являя миру химерические творения «сумрачных афганских гениев».
Главным отличием Джезейл (Jezail) служит очень длинный ствол и короткий инкрустированный приклад с характерным изгибом. Подозреваю, что по рисункам приклада и ложа афганец может понять из какого рода и какого ранга перед ним человек. Смысл этого изгиба и длины приклада не совсем понятен, современные испытатели оружия отмечают, что при выстреле возможны ожоги лица.
Рис. 19 Афганцы с винтовками Jezail. Фото Джона Барка (John Burke 1878–1880)
В разных источниках указано различное расстояние эффективного огня от 250 до 500 метров, что вполне естественно из-за ручного производства, различий длины ствола, калибра и качества изготовления. Поэтому споры насколько далеко и точно мог стрелять афганец из такой винтовки довольно бессмысленны, но урон англичанам они наносили большой. По современной классификации это, скорее, марксманская винтовка (Designated Marksman Rifle, DMR) — оружие пехотного снайпера («марксмана»).
Приверженность афганцев к своему оружию можно объяснить несколькими причинами:
Ограничение в поставках оружия.
Англия не стремилась вооружать туземцев современным оружием, даже индийские туземные полки, после восстания сипаев, вооружали старыми образцами винтовок. А в Афганистан винтовки могли попадать контрабандой только через Персию и, вероятно, Россию. «Англичанка гадит» касалось всех участников геополитики, каждый делал «гадости» в меру своих возможностей, просто у Англии их было больше в силу экономического развития. Другой вопрос в том, что даже если бы и удалось добыть современную винтовку, то не факт, что поставки патронов к ней будут регулярными. Поэтому, дульнозарядное оружие, которое требует только навески пороха, добытого из любого источника и самодельной пули, в ситуации с Афганистаном очень хороший выход.
Простота и дешевизна эксплуатации:
На иллюстрациях видно, что Jezail оснащены кремневым замком, по той же причине. Замки снимали с трофейных английских мушкетов, а кремень найти в афганских горах не так сложно, как пистон. О сходной ситуации писал Александр Черкасов в книге «Записки охотника Восточной Сибири»:
«Если и попадется сибиряку каким-нибудь образом винтовка или дробовик с пистонным замком, то он по большой части переделывает их на свой манер, то есть приладит к ним свой наружный замок. Конечно, в этом отношении играет важную роль то обстоятельство, что сибиряку, живущему в отдалении от торговых мест, трудно доставать пистоны, да и, кроме того, дорого; ему за обыкновенную коробку их нужно заплатить не менее полутора рублей серебром, а пожалуй, и дороже, что простолюдину не под силу, или не поднять, как говорят. Но, кажется, тут есть еще важнее обстоятельство — привычка. Я им часто говаривал относительно того, что пистонные ружья гораздо удобнее, выгоднее и безопаснее, на что получал всегда один ответ: «Наши деды и прадеды не знали фистонных ружей, а палили кремнями да бивали зверей поболе нашего; так и нам не сполитично заводить того, к чему мы не привыкли и на что нас не хватает»
Позднее, когда цена на пистоны упала и добыть их стало легче, афганцы переделывали свои винтовки под капсюльный замок, но оставляя их дульнозарядными. Намного проще провести контрабандой тысячу пистонов, чем тысячу патронов.
Индивидуальное изготовление
Винтовка, хоть и уступала промышленным, но она была изготовлена по заказу и пристреляна конкретным человеком под себя. Уступая по характеристикам лучшим английским винтовкам того времени, тем не менее она хорошо подходила для партизанской войны. Стрельба по английским колоннам с замаскированных горных позиций, свободный уход по тропинкам, известным только местным жителям, или использование для этой цели кяризов. Сейчас партизанская война стала сложнее с учетом воздушной разведки и поддержки, но в то время об этом можно было не волноваться.
Эти винтовки дожили до 20 века. С фотографии 1968 года на нас смотрит добрый афганский дедушка с верной «Джезейл», и можно не сомневаться, что служившая его предкам винтовка не подведет и рука не дрогнет.
Вот такая получилась история о ранении доктора Ватсона, родившаяся из нескольких строчек рассказа Конан Дойля. Надеюсь она позволила Вам немного ощутить атмосферу того времени.
PS К статье о снайперах читатель оставил комментарий о том, что его друг, воевавший в Афгане, видел такую винтовку, захваченную у моджахеда. С его слов она была отправлена в Москву, скорее подарком какому-либо генералу, чем образцом оружия. Но тут «за что купил за то и продаю» ни подтвердить, ни опровергнуть эти слова я не могу, но описание винтовки подпадает под описание «Джезейл». Думаю, что вероятность использования этих винтовок против советских войск не равна нулю.
Автор - Павел Пырин
