К началу наступления численность привлечённых к нему немецко-румынских войск составляла около 150 тысяч человек. Немцы имели 2 472 орудия и миномёта, 700 (по другим данным – 800) самолётов и около 200 (по другим данным – 180) танков и САУ [9; 142-143], [25; 43, 46], [14; 4].
Скажем отдельно о танковом потенциале немцев.
Единственная в Крыму их танковая дивизия (22-я) в течение апреля получила значительные пополнения. Прежде всего, её танковый полк был преобразован из двух- в трёхбатальонный. Вошедший в его состав третий батальон прибыл в Крым, имея на вооружении 52 танка (15 Pz. II и 37 Pz. 38(t)). В истории дивизии также приводятся данные, что в апреле в дивизию поступили около 20 Pz. III и Pz. IV с длинноствольными орудиями, которые дали немецким танкистам возможность противостоять в бою советским Т-34 и КВ [11; 270].
Таким образом, за апрель 22-я танковая дивизия получила около 70 боевых машин и не только восполнила потери в ходе попытки наступления в марте, но даже усилилась (напомним, что первоначально в составе дивизии было 142 танка, а в марте она безвозвратно потеряла 32 машины). Количество танков в ней действительно стало около 180. Очевидно, исследователи, останавливающиеся на этом числе, говорят только о танках, не принимая во внимание САУ. Между тем, к маю немцы располагали на Керченском полуострове тремя дивизионами штурмовых орудий (190, 197, 249-м) [13; 400], [25; 43]. Известно, что 190-й лёгкий дивизион имел в своём составе 18 самоходок [25; 43]. Надо полагать, что количество САУ в 197-м и 249-м дивизионах если и было меньше, то незначительно. Следовательно, танков и САУ у германцев было свыше 200.