Утро выдалось солнечным, «по-бразильски теплым», настроение отличное, тем более, что мы ехали на Копакабану. Может кто-то не знает, но это самый знаменитый и пляж, и район, и даже в значительной степени образ жизни. На Копакабане открывался «Российский дом болельщика», собственно поэтому то мы туда и ехали. Несмотря на радужные перспективы, вчерашнее происшествие все-таки не давало мне покоя:
- Педро, я видел утром репортаж об операции в фавеле, это все мне напомнило какие-то жуткие карательные акции американцев во Вьетнаме. Что-то ужасное.
- Я не хотел бы, друзья мои, чтобы у вас остались такие впечатления о Рио. Бандиты есть, да это правда, но ты пойми, это… часть нашей жизни. А вообще в последнее время фавелы становятся популярны.
- Популярны? Туда даже заходить опасно.
- Если они тебя там не знают. Тогда опасно. Существуют гостиницы в фавелах, и не для бедняков, а для интересующихся иностранцев. Там запросто можно поселиться. И жить там, туристов никто не грабит. Вас скорее ограбят на пляже, чем там.
- Селятся?
- Конечно. Есть фавела для туристов, вы можете там снять репортаж, если хотите.
- Я поговорю с редакцией. Вообще-то интересно. А как там снимать? Нас не ограбят? Не прихлопнут?
- Нет. Я бы не стал иначе предлагать. Нужно заплатить, не так много - 300 долларов главному бандиту «в сообществе», и пожалуйста снимайте. Один из наших известных боксеров «вышел» из той фавелы, там есть его… комната... по сути музей. Там же живет его мать. Интервью? Ради бога. Бар его имени. Туда народ заходит.
- Можно там пивка выпить?
- Конечно. Так все и делают. Это достопримечательность. Есть еще фавела, где стоит памятник Майклу Джексону.
- Ах, да помню. Он тут у вас клип снимал. “They don’t care about us”. «Им на нас наплевать.»
Кстати, я видел по телеку как они снимали этот клип, народ вокруг был симпатичный, улыбчивый. Никто не был похож на бандита.
- Продюсер заплатил 40 тысяч долларов, чтобы снимать там.
- Для Джексона не слишком большие деньги. Это для него так – «пойти пивка попить». Хотя пива то он не пил, кажется.
- Может. Для него это и не деньги, а для нас. Я бы не отказался. Да не в деньгах дело то. Народ там и вправду веселый. Мы бразильцы веселый народ, неважно, бедны мы или богаты. Мы оптимисты.
- Вижу, заметил уже.
- Смотрите, мы сейчас уже на Леблоне. Быстро доехали.
Я читал про Леблон – один из трех знаменитых пляжей в Рио. Чистейший белый песок, круглый год теплый океан, даже зимой. Ну что такое бразильская зима? Смех, да и только. Только что, в тот день на Леблоне штормило и висели красные флаги – знак, того что купаться опасно. Рядом с пляжем – тротуар, затем – автострада, а дальше кварталы многоэтажных дорогих домов. Еще с первых дней я заметил, многоквартирные дома (в которых живут обеспеченные кариоки) весьма хорошего качества. И все они огорожены высоченными металлическими заборами, что не перелезть, не перепрыгнуть. Зайти внутрь могут только жители. Из любопытства я заглядывал пару раз внутрь через решетку. Там мрамор, цветы, консьержи – все выглядит по «первому классу».
- А вот и Ипанема, – гордо сказал наш Педро, и через секунду выудил из интернета на своем телефоне знаменитую “Garota da Ipanema”. Даже если название песни кому-то неизвестно, но уж мелодию то точно все знают.
Машинально я начал подпевать, Педро подхватил, я продолжил, потом он, потом опять я, и получилось весьма складно. Это какое-то чудо, ехать по Ипанеме, и петь песню, которая уже больше 50 лет прославляет девушку, идущую с этого пляжа домой. Я так много про это читал и вот сейчас я вдруг понял, я сам должен, я просто обязан ощутить всю атмосферу, почувствовать, как же родилась «Garota da Ipanema»:
- Педро, Педро. Давай остановимся в каком-нибудь прибрежном баре, пивка дернем. По паре кружек. Ненадолго.
- Хороша идея.
- Сань ты не против остановится, перекусить? – обратился я к оператору, который не знал португальского, и не понимал, о чем мы с Педро болтаем. – А то будут нас кормить в «Русском доме болельщиков», нет, кто знает?
- Отличная идея.
Дело в том, что композитор Антонио Карлуш Жобим сидел каждый вечер в прибрежном баре вместе с друзьями, выпивал по обыкновению «по паре пивка», и любовался на девушку, возвращающуюся с пляжа. Одна и та же девушка проходила мимо него каждый день в одно и то же время. Девушка была грациозна, красива, загадочна, «словно поэма», но не обращала никакого внимания на Антонио, «потому, что любила кого-то другого». А он грустил. Вот собственно и вся песня, если вдруг кого-то интересуют слова. . Из этой песни родился целый музыкальный стиль – «босса нова». «Девушка с Ипанемы» очаровала весь мир, ее пел Фрэнк Синатра, да мало ли кто еще ее пел. Вот и я пел ее только что вместе с Педро. Сколько лет прошло, нет уже ни Жобима ни Синатры, но мелодия все также же жива, и уверен не устареет никогда.
- Педро, что посоветуешь заказать здесь?
- Вы хотите есть? Голодные?
- Я хочу что-нибудь, что любил Антонио Карлуш Жобим. Как ты думаешь, что он заказывал в баре здесь на Ипанеме.
- Вообще, то до сих пор существует именно тот бар, да и девушка та жива еще. Бабушка, конечно уже, можно туда сгонять.
- Это будет неинтересно, мне кажется. Это же мелодия-настроение, и девушка могла бы быть другая, да и бар другой.
- Какая разница тогда, что он любил. Пиво точно любил, мы все бразильцы любим пиво.
- И мы русские тоже все его любим.
- Я слышал, вы любите водку.
- В общем, стереотип в чем-то верный, водка – русский национальный напиток, но я лично не пью ее уже давно. Слишком много ее в детстве выпил.
-Так уж и в детстве?
- Ну да. Но главное, я никогда не мог уловить тот момент, когда уже все «хватит». А то утром бывает, ну ты понимаешь, меня, Педро!
- Как же ты узнаешь, когда с пивом «хватит», а то утром…
- С пивом это просто, я бы сказал, элементарно. Когда «из ушей польется», значит, все хватит…
- Да, брат, с водкой так не пройдет, пожалуй.
Мы заказали огромную тарелку креветок «на всех». Нам с Александром пиво, точнее «шопп» - так в Бразилии называют разливное пиво. Педро, раз он за рулем, - «коко желадо» - «ледяной кокосовый сок», который подают прямо в косовом орехе. Пьют его через трубочку. Мы сидели, ели креветок, потягивали наши напитки. Я любовался девушками, идущими - кто на пляж, а кто с пляжа. Да, что-то есть в этом, все они шли ровно в такт песне. В ритме «босса нова». Настроение меланхоличное, ленивое. Не хотелось никуда ехать, ничего делать, да и знакомится ни с кем из них тоже не хотелось. Хотелось просто вот так сидеть и любоваться. Вполне можно провести за этим занятием не один день. Трудно сказать, то ли мелодия так повлияла на настроение, то ли наоборот:
- Да, Педро, не зря, не зря пил здесь пиво старина Жобим. Гениальная вещица у него получилась. Ничего не скажешь.
- Жобим наша гордость. Он сделал Ипанему знаменитой на весь мир.
- А ведь есть же и другие пляжи, и у вас в Рио, и в Португалии, в Испании, Италии, да и у нас в России есть пляжи, не такие роскошные конечно, но все же. И девушки красивые, загорелые и стройные. И вот также они ходят, покачивая бедрами. А песен мы таких не сочиняем.
- Может все-таки чего-то не хватает другим пляжам и другим девушкам? Наверное, так?
- Жобима на них не хватает.
- Ха-ха-ха. Прав, брат. Прав. Костя. Ты прав. - Педро хлопнул меня по плечу. – Ладно, надо ехать, а то не успеете на открытие вашего «Дома болельщиков».
- Эх, Педро, Педро. Это не по-нашему, не по-бразильски говорить о работе в таком райском месте. В такой чудный момент. Как ты мог?
- Ладно, поехали на Копакабану, тоже место кайфовое. Не хуже этого. Может ты там какую гениальную песню сочинишь. Прославишь нас.
- Непременно, Педро! Непременно.
Вот мы и добрались. Недаром, именно здесь русские решили открыть свой дом болельщиков! Место действительно «кайфовое.» Огороженное помещение с огромным телевизором, рестораном под открытым небом, а также баром, пресс-центром, выставочным залом. И главное из «Русского дома» открывался чудесный вид на Копакабану. С одной стороны – старинная крепость, с другой песок, песок, песок. И вода. Из всех пляжей, что я видел в тот день, это самый шикарный. Чистейший песок, океан в отличие от Леблона, спокойный, почти штиль. Вдоль набережной широченный мозаичный тротуар. Далее, как везде, автомобильная дорога – «Авенида Атлантика». А за ней отели, отели, отели! В общем место – класс! Оказалось, что до торжественной церемонии еще 3 часа, и казалось, глупо не воспользоваться таким случаем.
- Педро, друг, мой, у нас полно времени, пойдем на пляж. Я предполагал, чуял, что так может случится, взял плавки и полотенце.
- Я не взял, но мои шорты тоже сойдут.
- Сань, Сань, - спросил я оператора. - Ты на пляж пойдешь? Времени еще до фигища.
- Нет, я с аппаратурой.
- В «Русском доме» можно же оставить, там в пресс-центре есть же сейфы и все, что угодно.
- Я лучше схожу в ресторан, съем чего-нибудь.
Я знал, что Александр не любитель пляжей, океана, в общем он не «кариока» не фига, так что его ответ меня совершенно не расстроил. И я с удовольствием отправился на пляж с доном Педро.
- Педро, Педро, я вот слышал, что такие плавки, ну обычные, как у меня, в США, да и в Европе, считаются «пидорскими». Но я не люблю эти длинные как у американцев «до пяток», мне неудобно плавать них, да и загорать, я люблю, так чтобы бедра загорали. Наши девушки, вот моя жена, например, любит загорелые бедра. Я не могу ей перечить. Понимаешь?
- Пидорские плавки? – Педро рассмеялся. – Пидроские. Да. Да нет, тут у нас такие считаются обычными. Многие в таких ходят. Хотя в Америке этих пидоров хоть отбавляй, и ничего, никто не жалуется. Никто на них косо не смотрит. А вот если обычный человек в таких плавках на пляже, так все хихикать будут. Мне смешно. Да и о нас их тут… в смысле пидоров. А плавки нормальные. Не переживай.
- Ладно, Педро. Как же здесь здорово! Я ты вообще с пляжа не уходил, если бы был кариокой.
- Ты все больше похож на кариоку, в шортах ходишь на работу, гавайки, плавки пидорские, да и говоришь, почти как мы.
На Копакабане моментально забываешь, что существуют фавелы, бандиты, преступность, и вообще какие-либо неприятности. Тут – настоящий праздник жизни. Сплошное веселье, и, хотя кариоки считают август холодным месяцем, народу на пляже полно. Главным образом иностранцы, конечно, но и местных тоже немало. На всех лицах счастье. Кто-то вбегает в океан, кто-то выходит на берег. Музыка. Самба. Де Жанейро. То и дело слышны громогласные крики: «Melhor assai da praia! Melhor assai da praia! Guarana! Guаrana! Cerveja gelada!» – что вернее всего было бы перевести: «Пааахлава медовая, Пахлава медовая! Кока-Кола, напитки! Пиво из холодильника!» Эх, пивка бы! Да ладно. Потом. Я бросился в воду. Любимая Атлантика! Мощь, мощь – вот, что чувствуешь, когда прыгаешь в океан. Брызги, волны, соленый воздух! Так по ощущениям - градусов 23 – 24 больше и не нужно. Я бы и не вылезал. Но хочется же еще и позагорать. Как без этого на самом дивном пляже в Рио?
- Педро, Педро, почему же ты не купаешься? Вода – чудо!
- Плавок не взял.
- Не подготовился, брат! Не подготовился. Слушай, а вот девчонки у вас тут ходят, залюбуешься. Мулатки, сил нет, как красивы! Единственное искушение, которому я не могу противостоять! Никак!
- Так чего лежишь? Пойдем знакомиться!
- Не могу, брат Педро, не могу. Жена сказала: «Пипиську, отрежет, если что!»
- Ты чего орешь на весь пляж? Тут же все понимают!
- Ой прости, не буду, не буду. В общем, я не могу.
- Костя, держи меня. Вот смотри какие девки! Это же просто богини, красавицы! Держи меня.
- Педро, это же наши русские. Ну тут без сомнений, русские.
- Откуда знаешь?
- Да я вижу, не слепой же, что я наших девок что ли не узнаю?
Совсем рядом с нами стояли три молодые девушки, белокурые, стройные, они только что пришли. По всему было видною, что не местные. Одна достала дорогой мобильный телефон, и когда она стала говорить по нему по-русски, тут уж любые сомнения отпали:
- Простите пожалуйста, - обратился я к ней. – Вы, наверное, недавно в Рио, лучше такие телефоны на пляже не доставать. Лучше вовсе их в гостинице оставить.
- Вы русский?
- Разве не видно?
- Ну так.
- Меня Костя зовут. Я тут по работе, на телевидении работаю, да еще на португальском хорошо говорю, вот меня сюда заслали.
-А мы болельщицы. Я Таня. На олимпиаду приехали.
- Ира.
- Наташа.
- А это мой бразильский друг Педро. Дон Педро. Говорит, что никогда еще не видел, таких красивых девушек.
- Ах бросьте! Что он такое говорит ваш дон Педро? – хихикнула Ира.
- Ну уж в Бразилии то, слава богу, - вставила Татьяна - «Мало ли красивых девушек?»
- «И не сосчитаешь!» – добавил я. И мы все дружно рассмеялись.
Я не стал, да и не смог бы, наверное, объяснить Педро, над чем это мы так задорно хохочем. Времени ушло бы слишком много, да и зачем объяснять? Девчонки наши, попросив последить за вещами, побежали в океан. Одна из них Ира, приехала из Латвии, где Балтика, насколько я знаю, вечно ледяная. Так что бразильская Атлантика в конце зимы, уж точно покажется ей теплой.
- Хорошо тебе, ты по-русски говоришь, - с нескрываемой завистью сказал Педро.
- Не смеши меня! Я же и есть русский. Мне ли? Тебе что они так понравились?
- Особенно Таня.
Педро походил на подростка, увидевшего впервые в жизни обнаженную женщину. А ведь мужику уже «хорошо за сорок», вот они кариоки!
- Не смеши меня. Друг мой! Пойдем лучше обедать, пока время есть. В нашем возрасте вкусный обед лучше любой женщины! Поверь мне. Я старше тебя и мудрей! Постережем их вещи, как обещали, а когда они вернутся, так и пойдем.
- Вместе с ними?
- Можно и с ними, но лучше без них. Знаешь, Педро, русские девчонки они конечно хороши, спору нет. Но к ним на «кривой козе» не подкатишь, это требует времени и терпения. И умения, которое я утратил давно. А у нас видишь, работа, открытие «Русского дома» да и вообще.
- Жену боишься?
- Изверг, а не женщина. Я тебе говорил. Может и в репу треснуть.
- Ну как скажешь, ты тут главный. Хотя жаль.
Я конечно же пригласил наших девчонок «отобедать» с нами, но, как я и ожидал, они отказались: «Нужно бежать в гостиницу (а она далеко отсюда) переодеться, чтобы успеть на стадион, а то сегодня наши (уж не вспомню сейчас, кто), бьются (не знаю с кем и во что). Но хорошо помню, что «за золото». И мы пошли с Педро вдвоем. Как я и думал, лучше обедать не на самой Avenida Atlantica, где «цены заоблачные», а на соседней улице всего то в двух шагах, носящей красивое имя «Avenida da Nossa Senhora de Copacabana» - «Авенида Копакабанской богородицы», если вы хотите знать перевод. Мы уже дошли до нее, когда я заметил, что Педро шагает босиком.
- Педро, где твои кроссовки? Я-то точно помню, что бы был в кроссовках с утра.
- Да я их бросил в багажник, когда мы на пляж пошли. Решил на брать, да тут на это никто внимания не обращает. Можешь куда хочешь так ходить.
- Да я не это имел в виду, на стекло наступишь, мало ли чего.
- Нет, здесь у нас очень чисто, многие так ходят.
Мы выбрали уютный открытый ресторанчик, которых на «Nossa Senhora de Copacabana» на каждом шагу, заказали рыбу, я пиво, Педро – «ледяной кокосовый сок». Рыба белая (не знаю, как называется), филе (без единой косточки) в панировке, порции огромные. К рыбе тут же подали по тарелке риса, жаренной картошки и черной фасоли.
- Педро, я знал, что вы любите фасоль, но не думал, что ее подают ко всем блюдам, даже к рыбе?
- Фасоль для бразильца, что для итальянца макароны. Мы ее очень много едим. А ты пробовал фейжоаду?
- Пробовал, но это было в Анголе, наверное, здесь она другая.
- О, фейжоада, Костя, настоящая фейжоада, ее готовит моя теща! Пальчики оближешь, это что-то… великолепное. Лучше я не пробовал. Давай, так сговоримся, когда ваша работа закончится, у вас же будет последний день выходной, мы…
- Очень на это надеюсь и хочу этого всей душой, чтобы провести последние дни на Копакабане.
- Нет, брат, мы пойдем к моей теще. Я приглашаю тебя и Александра. Я устрою «despedida» - прощальный ужин, с фейжоадой, «chourrascos» - шашлыками, музыкой. У нее дом рядом с пляжем в Нитерое, там тоже очень хороший пляж. Не хуже, чем здесь.
- Педро, мы с удовольствием придем познакомиться с твоей тещей. И отведаем ее замечательную фейжоаду. Уверен, Александр будет тоже счастлив.
Продолжение следует.