Статья нашей руководительницы Александрины Шаклеевой в «ПТЖ». О «Зумерах» Омского «Пятого театра» и о пространстве диалога – в этой статье.
«Зумеры».
Омский драматический «Пятый театр».
Коллективное сочинение режиссеров Карины Бесолти, Димы Курочкина, Елизаветы Минаевой, Дмитрия Соболева, Рината Ташимова, Юрия Шехватова и Никиты Щетинина.
Куратор и автор идеи Екатерина Кулакова.
В прошлом сезоне в омском «Пятом театре», пережившем ряд кадровых перестановок, открылось новое театральное «Пространство 25», заявленное как площадка для экспериментов молодых художников и режиссеров.
Новый проект «Пятого театра» — спектакль-променад «Зумеры» — попытка театральными средствами представить социологический срез поколения, родившегося в период с 1997 по 2012 годы. Идея принадлежит Екатерине Кулаковой — куратору «Пространства 25», драматургу и театроведу. В основу проекта легли интервью с молодыми омичами, собранные и обработанные для спектакля большой студенческой группой из режиссерской магистратуры Виктора Рыжакова в Школе-студии МХАТ и драматургической магистратуры Натальи Скороход в РГИСИ. Семь режиссеров по-разному подошли к сценическому воплощению портрета поколения: они представили несколько работ, среди которых есть и аудиальные инсталляции, и хореографические, и драматические эскизы. В кураторском тексте и программке спектакля авторы настаивают на том, что спектакль следует воспринимать как коллективное сочинение: понятно, что каждый из эскизов — самостоятельное высказывание, но кому именно принадлежит какое из них — разгадать невозможно.
Спектакль занимает все пространство театра: зрительские вестибюль, лестницу и фойе, буфет, репетиционное помещение, лестницы служебной части театра и собственно сцену. В начале спектакля каждому зрителю выдают плеер и наушники, в которых в режиме реального времени идет разговор двух зумеров — аудио разворачивается параллельно с основным действием, поэтому сосредоточиться на нем не представляется возможным. Переходы между локациями слишком короткие: времени хватает только на то, чтоб надеть и снять наушники, зацепиться за разговор просто не успеваешь. В общем, зритель неизбежно оказывается в ситуации выбора — следить ли за реальностью в наушниках, или за той, что на локациях. У меня победила реальность игровая — с живыми людьми.
На первой локации — в вестибюле перед гардеробом — зрители могут посетить будку гласности, все сказанное в которой тут же попадает в прямой эфир социальных сетей; или послушать аудиоисторию, присев на ступеньках лестницы. В первой части зрителю предоставляется полная свобода: выбора объектов, маршрута, способов взаимодействия с элементами спектакля. Можно посетить лекцию о тик-токе от актера театра Олега Меньшикова (тут я должна оговориться, что актер не перформативно присутствует, рассказывая нам о своих любимых видео, а играет профессора, выстраивая образ на стереотипах первого плана: это и пиджак, и очки во внешнем облике, и излишняя восторженная нервозность в способе существования), а можно послушать вербатим об отношениях зумеров с другими соцсетями.
Инга Кулик не просто рассказывает историю, но и угощает зрителей конфетами, предлагает нанести на щеки глиттер. Это, действительно, отчасти располагает и помогает втянуться в пространство спектакля, но все время ловишь себя на мысли о нахождении в искусственной ситуации. Зачем, например, Олег Меньшиков притворяется профессором без возраста, если может просто рассказать о своих любимых роликах как представитель зумеров? А Инга Кулик, приглашая к беседе, не оставляет в ней пространства для зрителя: нет возможности ни подумать, ни ответить — актриса существует в своем ритме, от этого текст кажется заученным, а не рождающимся здесь и сейчас в непосредственном контакте между нами.
Во второй части спектакля (деление условное) появляется проводник, за которым зрители следуют по локациям. Единственное, что объединяет элементы, — это тема, в остальном мы смотрим совершенно самостоятельные работы. В спектакле участвуют и герои референтной группы — зумеры (Анна Киселева, Матвей Миндиров, Мария Погуляева, Анна Соколкова, Игорь Федоров), и актеры «Пятого театра». Иногда мы просто слушаем истории зумеров, рассказанные или спетые ими самими, иногда оказываемся внутри специальных ситуаций. Например, школьного класса. На стенах висят портреты героев нового поколения — от Моргенштерна до Екатерины Шульман, а за партами — люди, чьи мысли сформированы под влиянием именно этой культуры. Актеры «Пятого» подходят к драматургическому материалу, основанному на документальных свидетельствах зумеров, с инструментами театра игрового — излишне литературно окрашивая текст, за счет чего пропадает очарование его простоты и повседневности — он не проходит проверку актерским существованием и начинает казаться надуманным и необязательным. В другом эскизе зумеры и актеры вместе рассказывают о проблемах отцов и детей, монтируя истории с хоровым исполнением песни «Я так соскучился» группы «Порнофильмы». Ритм, заданный музыкой, держит профессиональных и непрофессиональных артистов и в повествовательных частях, за счет чего им почти всегда удается рассказывать истории обыденно — как свои собственные.
Если говорить о художественной составляющей проекта — о спектакле как конечном материальном объекте, — то, как мне кажется, представить портрет поколения скорее не удалось, чем удалось. Выбор историй, способы их репрезентации и, в конце концов, взгляд постановочной группы, состоящей по большей части из миллениалов, на поколение, следующее за ними, — все это не сложилось в социологическую картину. Спектакль скорее смотрит на человека в контексте его повседневности вне времени и пространства, а не на человека с набором определенных типологических признаков: принадлежность к поколению зумеров, проживание в Омске и т. д. Однако сам процесс кажется мне важным для контекста Омска — города затухающего и давно уступившего передовые позиции на театральной карте Сибири соседнему Новосибирску.
Во-первых, «Зумеры» создают сложную экосистему молодых художников из Москвы, Санкт-Петербурга и Омска, предоставляя им пространство для обмена опытом и сотворчества. Во-вторых, на сцене вместе оказываются артисты театра, непрофессионалы и омские студенты творческих специальностей, что может стать для них своеобразным трамплином в профессию. И, наконец, в-третьих, зрители, активно включающиеся в обсуждения, явно находят в этом проекте альтернативу традиционному репертуару и проживают, быть может, уникальный для Омска зрительский опыт. Все это вместе позволяет «Пятому театру» идти по пути развития «театр плюс что-то еще», а мне кажется, что сегодня «что-то еще» как место сбора, сонастройки друг на друга и простого разговора оказывается зачастую важнее, чем сам спектакль как объект.
Источник: https://ptj.spb.ru/blog/byt-molodym/