Дело шло к ночи, и Леха, оставив шиша на попечение анчутки, наскоро перекусил и уже в полудреме постелил себе спальник. Переходы по проселочным дорогам с рюкзаком за плечами усталость копят, как паутинка мушек. Пока идешь – вроде бодрый, а сел – не встанешь.
Во сне до егеря доносились какие-то писки, шорохи, пару раз что-то упало на пол, и он твердо решил поутру анчутку зашибить.
На рассвете лучик света через трещину в потолке упал егерю прямо на лицо. Потянувшись, Леха открыл глаза и покосился вправо, к стенке. «Вихрь» лежал рядом, прикрытый егерской курткой. Слева же, недалеко от егеря, стоял, переминаясь с копыта на копыто, анчутка, и терпеливо ждал.
- Анчутка, знаешь, что я вот прямо сейчас хочу?
Анчутка навострил ушки и торопливо подошел к егерю: - чего, Леха?
- Чтобы ты проснулся, а вокруг тебя дьяки со святой водой. И с солью. Ты что стоишь, как смертный грех над душой?
- Я, Леха, это… Хлебушка больше нет?
Егерь вздохнул и потянулся к рюкзаку. Достав небольшую, на четыре галеты упаковку, он протянул ее анчутке.
- Благодарствуем, господин егерь, - анчутка схватил галеты и засеменил к коридору неподалеку.
Леха же впал в ступор. Когда общаешься с нечистью, чаще поглядываешь на крестик, чем на собеседника, но чтобы благодарствуем, да еще господин. Леха даже пощупал пальцем зубы – как там, клыки вампирьи еще не режутся? Вроде не резались.
***
Достав коробку сухпайка, Леха решил перекусить на улице. Заодно пора уже было подумать о дальнейших планах.
Пока он трапезничал, через дверь прошмыгнул шиш и исчез. Вскоре вдалеке затрещала сорока, к ней присоединились сойки. Леха наскоро проглотил кусок рыбной консервы и накинул ремень «Вихря» через плечо, в положение «стрельба одной рукой от живота». Мало ли кого несет.
Птичий балаган вдалеке расходился кругами, однако не приближался в сторону пещеры, а удалялся. Так обычно разбегаются круги по воде от упавшего камня. Послушав, егерь отложил автомат и решил спокойно закончить завтрак.
Насколько он понимал, одна из проблем решалась успешно – пещера почти разблокирована, надо будет еще обойти коридоры и посмотреть, нет ли в них каких-нибудь сюрпризов.
Второй проблемой был залетный ведьмак. Местные старосты, конечно, не кинутся подчищать все леса от леших и кикимор – люди с понятием, традиции и поверья чтят. А с учетом того ценника, что ведьмаки выставляют за каждую голову нечисти, вера в традиции становится просто незыблемой. Но ведьмак может и случайно набрести на нечисть, и устроить рубку. Такое случалось. Поэтому в ближайший день надо будет дойти до ближайших деревень, разузнать планы старост на борьбу с нечистью. Да и провианта прикупить – на одном сухпайке сидеть грустно.
***
В пещере между тем происходила невиданная суета. Анчутка прыгал по углам, расставляя котелки, реторты и прочий алхимический мусор каким-то одному ему ведомым образом. При появлении Лехи он как раз тащил поломанный табурет в угол пещеры, где уже валялась куча хлама.
- Это у нас капитальная уборка или легкий ремонт? – Леха попытался вникнуть в смысл происходящего.
Анчутка приладил табурет ножками вверх возле большого котелка, отошел на пару шагов и бросил, так сказать, ретроспективный взгляд на свою работу.
-Леха, а ты ведь нашего брата любишь?
- Мля, - Леха насторожился. – У меня и без вашего брата родни хватает. Давай, выкладывай, что надумал?
- Мы клич кинули, что пещера снова годная стала. Шиш ходил, сорокам сказал. А сороки – сойкам.
- Понятно. А эти разнесут до Дальних Земель, их не заткнешь.
- Собраться мы хотим. Как в былые времена. Посидеть, поболтать. Может и гномы придут, я себе хочу пряжку на ремень выменять.
- Так я у тебя ремня не видел.
- Не видел. Так если пряжку не сменяю у гномов, то и не увидишь. Какой же ремень без пряжки то?
- Собирайте, чего уж. Для того пещеру и чистили.
- Вот и я думаю – посиделки устроим. А посиделки – это чтобы все могли посидеть. Для кикиморы котел, ей вода нужна. Лесные ауки на табуретках посидят, хухлики в маленьких кастрюльках, они и сами маленькие. Злыдни если придут – по углам разойдутся, они только меж собой сплетничают. А полевики к нам редко заходят, у них забота – поле беречь. Сейчас неспокойно, глаз да глаз нужен. Ну а остальные сами разберутся, кому где сидеть.
В дверь проскочил вчерашний шишок. Анчутка радостно махнул лапкой, подзывая его поближе, и достал утрешнюю пачку галет. Шишок схватил упаковку и запихал ее в рот. Или в рыло, Леха не разглядел.
- Ты что в упаковке то жуешь, там бумага с фольгой, - Леха решил, что свинство в пещере надо пресекать.
- Все полезно, что в рот полезло, - анчутка решил стать на сторону защиты. – Ему силенок надо поднабрать.
- И долго он силенки набирать будет на чужих харчах?
Анчутка задумался на секунду. – Не, еще разок-другой ему поесть – и как новый будет.
- Он мне и старым нравится. Передай – хлеборезка закрывается.
- Совсем не дашь? Ни крошечки? Ни капелюшечки? – Анчутка, если бы мог, так пустил бы слезу. А так просто стоял с безнадежным выражением на морде, заглядывая егерю в глаза.
- А когда меня не было, он как кормился?
- Так шиш с дороги кормится. Кто присядет перекусить – он краюшку и стибрит.
- Ну так пусть и кормится, как все.
- Понял, не дашь. - Анчутка повернулся и пошел в сторону коридора. – Самим надо провиант искать.
И, покосившись на шишка, развел лапками: - нужда да голод выгонят на холод.