Кто с биатлоном входит в дом?
Кто с детства каждому знаком?
Кто не ученый, не поэт, кто подарил нам белый свет?
И песенки о нем поют, скажите, как его зовут?!
Гу-
- бер-
- ни-
- ев.
Губерниев!
Одна моя однокашница определила его гениально просто: ПОШЛЯК.
Разберемся (ого, выскочило словцо из старых фильмов про добрых милиционеров а ля Dyadya Styopa).
Зачин сказки о Золотых Ключиках.
Однажды думали на спортивном канале, думали, какое звонкое имя дать певцу рекордов, и решили назвать его Голосом биатлона. Чтобы ветер гонки, значит, звучал в ушах телезрителя, чтобы пули слов цокали в его ненатруженной голове,- ну и прочее такое хорошее, красивое, возвышенное...
Думали зря, решали с прорехами, считали – просчитались.
Он всех обскакал, он мудрых перемудрил (так, наверное, сказать пристойнее, чем «мудрил перемудрил»). Забыли, как его зовут?
Гу! Бер! Ни! Ев!
Конец сказки. Уходя, заберите недоеденные бутерброды с собой. Нам чужого не надо. Погасите свет. Только осторожно: выключатель иногда коротит.
А сейчас быль врывается свистящим сквозняком в экраны ваших телевизоров.
Караул! Грабют! Унижают!
Такими дорогими каждому простому и ласковому сердцу словами начинал наш герой свой путь в Бессмертие, когда под видом олимпиады в Лейк-Плэсиде творились черные дела.
Он и до этого у телевизионщиков был где-то там, на телевидении. А после столь проникновенных слов возвысился в самом настоящем здесь.
Наших спортсменов беспардонно грабили - конкретно и прицельно. Отнимали исключительно золото и серебро. Бронзу не отнимали: она металл не драгоценный. Оттого у нас всегда на Олимпиадах бронзы больше всего. А вот самое ценное всегда экспроприировалось и экспроприируется грабителями от спорта.
Давайте-ка скакнем сразу на середину легендарного пути.
У вас бывали в жизни звездные моменты? Чтобы невыносимо так зазвездилось в голове, и вы поняли: вот оно, для этого я родился, рос, ходил в детский сад…? Не волнуйтесь – на этом хронологию событий вашей богатой биографии я приостанавливаю.
Австрия. Хохфильцен. Чемпионат мира по биатлону. Награждение нашей биатлонной мужской четверки, выигравшей золото.
Слово герою (ой, чуть не поперхнулся от неожиданного созвучия!). «Я вел репортаж. Вместо современного российского гимна зазвучала "Патриотическая песня" Глинки. Естественно, надо было что-то делать, поскольку наш девиз – "или грудь в крестах, или голова в кустах" (его правило - оставаться скромным после каждого совершенного подвига, но нам -то понятно, чей это девиз. – Старпер). Объясняю организатору: "Не то звучит!" Побежали искать кого-то, чтобы включить правильный гимн. Я силой забрал микрофон, и принял единственное правильное решение – отдать его нашим парням. И сам рядом с ними встал. Мы вместе пели, я дирижировал.
– Хорошо вышло, дружно?
– Пели дружно, что естественно, если хором руководит такой дирижер, как я. Не могло быть иначе. Всегда мечтал дирижировать каким-нибудь приличным оркестром, но у меня нет соответствующего образования. Поэтому спел с ребятами».
Вот вы представьте. Напутали организаторы, поставили вместо нашего гимна музыку «Патриотической песни» Михаила Глинки. Вот они уже нашли, вот они несут, вот сейчас будут здесь…
Какой нечеловеческой реакцией надо обладать, какую жизнь перед этим прожить, чтобы не проморгать свой звездный час и коротким рывком финишировать первым!
И Губерниев выхватил-таки послушный микрофон, и ребята успели гордо проорать пару куплетов, пока их голоса не перекрыла принесенная правильная музыка.
Нет, все же награда у нас всегда находит героя. И Губерниев имеет полное право перед каждым праздником любовно и тщательно чистить пастой гои полученные от правительства знаки отличия.
Он чистит и думает: так это государство у нас такое справедливое, а люди все же не умеют до конца понять цену непреходящих вещей. Редко, редко они вспоминают о той хохфильценской битве за микрофон. Приходится исподволь напоминать в репортажах. Должен же кто-то воспитывать подрастающих.
И вздохнув, убирает начищенные ордена в ящик: нескромно по нынешним временам являться на следующий день пред очи народа с иконостасом заслуженных в комментаторских будках, у чемпионских пьедесталов и на сценах гигантских залов наград. Не принято это нынче - не то что раньше.
Сейчас на матч-ТВ стесняются своего изобретения, термин «голос» употребляют неохотно, как переевший сладкого жует очередную конфетку.
И поделом им: не учли масштаб личности. Сейчас Губерниев – голос ВСЕГО. И им стыдно за дешевизну прилепленного ярлыка.
Сами подумайте, кого могут позвать вести концерт песни и пляски в честь успешно начатой операции по демилитаризации и денацификации? У вас есть список подходящих кандидатур? Хорошо, у вас есть хоть одна – одна! – другая подходящая кандидатура?
Сколько прошедших на ура громких мероприятий лишились бы больше половины своей громкости, не выступи на них ведущим громкоголосый Губерниев!
Но Губерниев помнит, кто дал ему весло для плавания по бурному морю телеэфира. Он до сих пор не гнушается той же работой телекомментатора. Более того, на низкой ниве телекомментирования и телеведения он даже расширил сферу применения своей кипучей энергии. Его благодатному влиянию подвергли всегда проблемный наш футбол.
А вот здесь я отойду от свойственной мне иронии. Не буду ради красного словца продавать отца Губерниева. Хотя какой он мне отец? По возрасту в сыновья годится. Но даже в приемные к такому «отцу», как я, он, конечно же не пойдет.
Так вот, Губерниев хороший ведущий привычных для сегодняшнего эфира посиделок экспертов. Он и острый вопрос может задать, и не глушит монологами других участников. При этом данная роль для него благодатна. В индивидуальных репортажах кричаще выскакивает на первый план отсутствие у него вкуса и чувства меры. Нагромождение метафор и эпитетов в его работе так же чудовищно и нелепо, как и в прозе считающего себя писателем Александра Проханова.
При этом Губерниев страдает трагической пластичностью инструментария восприятия. Заметьте, стоит в беседе кому-то из коллег-ведущих резюмировать высказанное другими коротким «Принято!», как Губерниев тут же перенимает понравившийся элемент и с грацией двухметрового верзилы неоднократно и с удовольствием пользуется им.
Он обладает очень цепкой памятью. Не думаю, что в горячке репортажа у него есть время сверяться со всем, что заранее заготовлено. Цитатами он шпарит по памяти. Уверен, что она его сильно выручала в годы учебы. Правда, с точностью попадания (ого, и у меня биатлонный термин!) у него не всегда все в порядке.
Вот естественно улыбаться он так и не научился, хотя в какой-то момент поставил перед собой эту задачу и до сих пор с железной настойчивостью пытается ее достичь. Не научился он и танцевать, хотя это дело, совершенно очевидно ему нравится.
При этом поет он отлично. Это надо обязательно признать. Есть у него и слух, и голос (не биатлона!), и приятный тембр. Я неожиданно открыл все это для себя, услышав в его исполнении одну из спортивных песен Александры Пахмутовой.
Слушая репортажи Дмитрия, я изнемогаю. Бывает, отключаю его голос, но тогда лишаюсь важной в биатлоне технической информации. А Губерниев, стоит это признать, уделяет – и умеет уделять – должное внимание данной стороне репортажа.
Я переключаюсь (вернее, раньше переключался) на Евроспорт, но там в целом нормально ведущий репортаж Сергей Курдюмов либо упускает из внимания, либо делает ошибки в технико-цифровых вопросах. Кстати, многие Курдюмова очень любят, в том числе упомянутая мной в связи с ее афористичностью подруга.
Но все же, закругляясь, выскажу еще одно наблюдение. Губерниев с возрастом поумнел. Нет, он выполняет обязательную для его должности норму политической критики зарубежных негодяев, но делает это выборочно, не ковровым методом и не оголтело, как раньше. И перешел на более натуральное в человеческом понимании цапанье с многочисленной экс-славой нашего спорта.