Пока ехали из Нового Ургала, много думал. Полковник спал. А я думал. Красной нитью проскакивала одна мысль - как это будет выглядеть - "подвесить за я..."? На станции Тырма нас уже ждал УАЗик командира батальона. К счастью, только с водилой, который поприветствовал полковника, а на меня даже не взглянул. Что мне очень не понравилось. "Списали" уже, что ли? Где-то слышал, что "ожидание казни, хуже самой казни". Подпишусь, под каждой буквой!
___________________________________
Ворота КПП были открыты и мы въехали на территорию части. Обостренное четырёхглазое зрение не увидело ни одного человека, кроме дежурного на въезде, отдавшего нам честь. Вопреки моим ожиданиям, всеобщего построения "по мою душу " не наблюдалось, костёр "армейской инквизиции" на плацу сложен не был и, даже, верёвка на которой я должен был болтаться - отсутствовала. Всё было буднично, как обычно. - За мной, солдат, - спокойно сказал полковник и мы пошли к нему в "кабинет".
Почти по всему периметру плаца стояли вагончики. Обычные, строительные. Это и были рабочие места "высшего" командного состава. В здании штаба обитал только комбат. Соседства с ним не то, чтобы боялись - сторонились, скорее. Предсказать его приказы и поступки было сложно, мягко говоря. Зам. по тылу открыл ящик стола, погремел какими-то ключами и коротко бросил в мою сторону, - Пошли.
Крайний вагончик, с решётками на окнах (из толстой арматуры). - Заходи и жди. Кто бы и чего бы не спрашивал - молчи! - рявкнул полковник и вышел. Я, совсем не по уставу, лишь кивнул, на всякий, вообще не понимая - "кто и чего". Замок закрылся снаружи... Огляделся. "Предбанник", в котором находился, был завален каким-то хламом. У окна стояла... швейная машинка. Огромная. Со станиной, как у токарного станка. Прошел дальше - комнатёнка с двухъярусными нарами, добротно сколоченными из неоструганных досок...
Из одной тюрьмы в другую, проскочила мысль. Похоже - буду, до конца "срока", шить рукавицы, а зам. по тылу их продавать. Оптом. То, что в тюрьме, только и делают, что их шьют - знал. Говорил кто-то... Из раздумий меня вывел хорошо слышимый мат и скрежет механизма дверного замка. Вошел... комбат, за ним полковник. "Всё - конец...", только успел подумать и вытянулся "смирно". - Украл, убил, изнасиловал? - кричал мне в лицо здоровенный военный (он был самый высокий в батальоне), с красными глазами. Брызги слюны попадали мне на линзы очков. А страшно, блин... Я стоял не шелохнувшись, как истукан, на острове Пасхи.
- Никак нет, трщ подполковник, - забыв (да, там обо всём забудешь!) о наказе зам. по тылу - "молчать", как можно более спокойно, насколько это было возможно, в данной обстановке, ответил я. - А чё так? - вновь проорал комбат. - Не успел, трщ подполковник! - ляпнул мой рот. Ну, что-то надо было сказать... Вот и сказал... Комбат "завис", глядя на меня. На несколько секунд повисла звенящая тишина. Периферическим зрением углядел, как зам.по тылу... пытается подавить лыбу. - Чтобы я больше не слышал! - непонятно к кому обращаясь и что имея ввиду, прорычал командир батальона, и вышел из вагончика.
Я продолжал стоять, словно лом проглотил. Пытался собрать мозги в кучу и осознать - "что это было-то?" Плохо получалось. - Дааа...., - протяжно выдохнул мой, теперь уже новый, командир, не пряча улыбки, - Не ошибся я в тебе! Дол....б! Редкостный, причём! Протянул мне что-то, - На, обустраивайся, отдыхай. И тоже вышел. Когда прошел ступор, я посмотрел - что мне дал полковник. Ключи от вагончика...
Обогревателем служил, так называемый - "козёл". Самопальная конструкция из куска асбесто-цементной трубы и намотанной на неё нихромовой проволоки. Подключил, узрев снопы искр. Госпожнадзору - привет! Но - грел хорошо. Как смог, навел порядок (относительный). Жить можно, чё. Только, обнаружил, что ничего не ел, со времён яичницы и коньяка.
Был уже поздний вечер, когда послышался осторожный стук в дверь. Открыл. Димон, кореш, - Ты как? - спросил полушепотом. - Это ты меня "сдал" зам. по тылу? - нарочито строго прошипел я, вместо ответа, жестом показывая - заходи. - А ты бы не сдал? - чуть ли не перешел на крик корефан, - Да там - всё расскажешь! Что знаешь и не знаешь! - опять перейдя на шёпот, добавил, - В части слухи ходят, что ты, типа, его помощник, что ли? - Ну, да, что-то типа того, завербовали...
Помолчали оба, каждый о своем. За стеклами его очков, в которых отражалась горящая "козлиная" спираль, виднелись вопросительные глаза, - А это хорошо или... плохо? - А кто его знает, - ответил я, только не литературно, - Слышь, Димон, где бы чего поесть надыбать? Я, видишь ли - новосел. А тут нет ни хрена, кроме пустых вёдер и чайника. - Ща, подожди, ответил друган, - закрой, я постучу.
Минут через 10 пришли двое - Димка и наш (ротный) каптёрщик! Володя. Западный хохол. По-хозяйски умнющий и хитрющий мужик. 27-ми лет (призвали таки, чуток не дотянул!). Я и не знал, что они с Димкой скорешились. Хлеб, тушенка. чеснок и... сало! (Куда же без него.)) Неожиданным бонусом - бутылка... "попчи"! Новоселье справили как взрослые! Ребята ушли уже заполночь.
Командир роты мою персону не жаловал. Вечно - где-то "работаю", чем-то "занят" и, главное - у меня всегда находился "отмазон"! Плохо проверяемый, а чаще - не проверяемый в принципе. Старлей злился, но сделать ничего не мог. Сейчас же, когда я стал "неприкасаемым" - обрёл непримиримого врага, в его лице. Чуть забегая - это мне ещё аукнется. Но, будет позже. Может и расскажу.
После полугода, командование стало подыскивать наиболее сообразительных солдат и распихивать их на освобождающиеся, т.н. "блатные" места. С этим было не так просто. Наш призыв на 80 % состоял из смуглых парней солнечного Азербайджана. При этом, всего 1... армянин! И это в те-то времена! Надо отдать должное, его тут же спрятали. От греха. Чуть позже, приехавшая родня, купила ему половину поселка. По-моему, вместе с жителями. Он там и "служил", где-то. За почти 2 года видел его 1 раз. И то, не уверен, что это был он...
Добрая половина из нас плохо владела русским. Всех, кто "с руками", моментально разобрали в дизелисты, кочегарку и электрики. Остаток был не так и многочисленен. Димка - нормировщик, Сашка (тоже очкарик) "загремел" в штаб, на должность библиотекаря. А я стал "белой вороной". Порученцем, у зам. по тылу! Абсолютно все недруги (их было мало, но они были), тут же, потеряли ко мне всякий интерес. Кроме комроты...
Обустраивался и отдыхал я недолго. Вскоре полковник самолично посетил мою келью, что меня удивило, обычно посылал кого-то. Прошел, долго "втыкал" на обогреватель, покачал головой, но промолчал... - Тут дело такое, - начал он и осёкся, чуть помолчал, - Не знаю, как ты это сделаешь, но - никто, кроме ты...