21 июня 1941 года для скромной учительницы Евдокии Носаль стало счастливым днем. Она родила сына и мечтала, чтобы новорожденного увидел ее муж летчик Григорий Перепелица.
Рожать пришлось не дома на Украине, а в Бресте. Но сын родился богатырем, поэтому молодая мать была счастлива.
Рано утром 22 июня начались бомбёжки города. Роддом был разрушен полностью. Евдокии удалось спастись, но она стала искать под обломками сына. Врачи пытались оттащить ее, говоря о том, что это опасно, но она не слушала их. Ей показалось, что она нашла его тело среди тел других младенцев…
Ради Родины и жизни
За год до войны Евдокия окончила Херсонскую авиационную школу. Именно любовь к небу и подарила ей встречу с будущим мужем. И теперь она стремилась служить Родине, чтобы хоть немного заглушить боль своей утраты.
Она ушла на фронт добровольцем в 1942 году. Стала летчицей легендарного 46-го гвардейского бомбардировочного авиационного полка. Того самого, где служили женщины, летавшие на легких самолетах ПО-2, которые создавались вовсе не для военных целей.
Полеты осуществлялись только ночью, потому что днем такой ничем не защищенный самолет могли с легкостью уничтожить.
Евдокия повесила у себя в кабине фотографию мужа, служившего в Чкаловске. Его не пускали на фронт, берегли как хорошего инструктора, готовящего летчиков-истребителей. Шутила, что они вместе воюют. Он бы хотел быть здесь, да не может.
Ночные задания
Летчица совершала по несколько боевых вылетов, себя не щадила, стремилась подорвать силы противника. Целью становились военные переправы, железнодорожные эшелоны, мосты, склады. Евдокия приближалась к точкам огня бесшумно и сбрасывала свой груз быстро. Всего Носаль совершила 354 боевых вылета.
Последним для нее стало задание, когда она должна была нанести удар в районе Новороссийска. Вместе со штурманом Глафирой Кашириной Евдокия возвращалась на аэродром. Вдруг в кабину залетел какой-то огненный шар и взорвался. Это был немецкий снаряд.
Евдокия склонилась над штурвалом, самолет начал быстро падать. Нечеловеческим усилием Глафира смогла вывести машину обратно в небо. Она надеялась, что Евдокия ранена, бережно держала ее тело одной рукой, а другой управляла самолетом. Внизу гремели немецкие зенитки.
Она смогла довести машину до аэродрома. Сделала несколько кругов над полем. И в ночной темноте посадила самолет на землю. Евдокию вынесли на руках из кабины. Но врач, осмотрев ее, вздохнул и сказал, что летчица уже мертва.
Посмертная награда
Весть о смерти Евдокии быстро распространилась среди женщин авиационного полка.
Одна из них, Евгения Руднева, вспоминала, что плакать о погибших было не принято, война могла каждую ночь унести жизнь любой из летчиц, поэтому нужно было сохранять мужество и выдержку. Но девушки тайно вздыхали о судьбе своей подруги:
«Что бы я вчера ни делала, все время думала о Дусе. Но не так, как это было год назад. Теперь мне стало гораздо тяжелее, Дусю я знала близко, но сама я, как и все, стала другой: суше, черствее. Ни слезинки. Война».
Евгения описывает торжественные похороны Евдокии. Строгая и красивая, она лежала в гробу, и пролетающие самолеты на прощание махали ей крыльями.
Евдокии Носаль первой среди летчиц 46-ого авиационного полка было присвоено звание Героя Советского Союза. Посмертно.
Благодарю за прочтение.
