Доброго времени суток, читатели!
В ходе нашего разбора сказочного персонажа Кощея Бессмертного мы ознакомились с этимологией его имени, узнали, какое у него отчество, и рассмотрели его образ в народных сказках.
Сегодня я предлагаю рассмотреть две, на мой взгляд, самые популярные трактовки этого самого образа.
Первая гласит: Кощей бессмертный – это демон зимы. Именно так, открытым текстом, называл Кощеюшку известный собиратель фольклора Александр Николаевич Афанасьев. Позвольте его и процитировать:
Кощей Бессмертный играет ту же роль похитителя красавиц и скупого хранителя сокровищ, что и Змей; оба они равно враждебны сказочным героям и свободно заменяют друг друга, так что в одной и той же сказке в одном варианте действующим лицом выводится Змей, а в другом – Кощей.
В старославянских памятниках слово «кощь» попадается исключительно в значении сухой, тощий, худой телом и, очевидно, состоит в ближайшем родстве со словом «кость». Глагол же «окостенеть» употребляется в смысле «застыть», «оцепенеть», «сделаться твёрдым», как кость или камень, от сильного холода.
До сих пор именем Кощея называют старых скряг, иссохших от скупости и дрожащих над затаённым сокровищем. Народная сказка приписывает ему и обладание гуслями-самогудами, которые так искусно играют, что всякий невольно заслушивается их до смерти – метафора песни, какую заводят суровые осенние вихри, погружающие в долгий сон и оцепенение всю природу…
Старинное русское «кощуны творить» означает совершать действия, присущие колдунам и дьяволу (кощунствовать). Демон зимы в народных преданиях нередко представляется старым колдуном, волею которого сказочные герои и героини, вместе с их царствами, подвергаются злому очарованию или заклятию. Подобно поедучим змеям, Кощей чует «запах русского духа», и в заговорах доныне произносится заклинание против Кощея-ядуна…
Смерть Кощея сокрыта далеко: на море на океане, на острове на Буяне есть зелёный дуб, под тем дубом зарыт железный сундук, в том сундуке заяц, в зайце утка, в утке яйцо, в том яйце игла, а на конце той иглы Кощеева смерть. Стоит только добыть это яйцо и сжать его в руке, как тотчас же Кощей начинает чувствовать страшную боль; стоит только сломать иглу, и – Кощей мгновенно умирает.
Вроде бы складно, ладно, поэтично, но не могу не отметить одну важную деталь. При всём моём уважении, Афанасьев и его соратники по солярно-мифологической школе (так назвали направление, в котором они работали) всё сводили к тому, что мифология – это аллегорическое описания погодных явлений, где боги – это солнце, луна, месяц, гром, а демоны – тучи, холода, ураганы. Конечно, зёрнышко истины в таком подходе есть, но мифы штука более сложная.
К тому же, к такой позиции, имея должный навык красноречия можно подвязать очень многое. Школа сия существовала не только у нас, и французский писатель и учёный Жан Батист Перес (XVIII–XIX века) в своё время сочинил памфлет, где по всем её правилам разложил по полочкам, что деяния Наполеона Бонапарте есть солнечный миф. Аналогии приводились следующие. Имя Наполеон означает «Ниа Аполлон» – «Истинный Аполлон», а фамилия Бонапарте «благая часть» – власть солнца над светлой частью суток. Мать Аполлона звали Лето (или Латона), мать Наполеона – Летиция. Аполлон поразил змея Пифона, Наполеон – революцию. Двенадцать маршалов Наполеона – двенадцать знаков Зодиака, а дети его – времена года.
Вот что писал английский этнограф Эдуард Тэйлор в 1871 году:
Нетрудно также указать на солнечные эпизоды, олицетворённые в исторических характерах, выбранных с известной осмотрительностью. Так, Кортес, высаживающийся в Мексике и принятый ацтеками за самого Кетцалькоатля, жреца Солнца, возвращается с Востока для возобновления своего царства света и славы. Подобно Солнцу, покидающему Зарю, он покидает жену своей молодости и в более зрелую пору изменяет Марине ради другой невесты. Подобно Солнцу, блестящая, победоносная карьера его только на закате жизни омрачается тучами печали и немилости.
Даже жизнь Юлия Цезаря может быть подведена под схему солнечного мифа. В какую бы страну он ни являлся, он приходит, видит, побеждает. Он покидает Клеопатру, устанавливает солнечный год, умирает от руки Брута, подобно Зигфриду в песне о Нибелунгах, умирающему от руки Хагена, и, падая под множеством ударов, обагрённый кровью, он завёртывается в тогу, чтобы умереть во тьме.
А вот что писали наши соотечественники.
Лингвист и фольклорист Фёдор Иванович Буслаев (XIX век), ранее возглавлявший российскую солярно-мифологическую школу:
По этой теории всё объясняется легко, просто и наглядно, какое бы событие ни рассказывалось… Где в былине поётся о горе, по этой теории разумеем не гору, а тучу или облако; если богатырь поражает Горыню, это не богатырь и не Горыня, а молния и туча.
Славист Александр Александрович Котляревский (XIX век) в рецензии на трёхтомник Афанасьева:
Чем опровергнет нас автор, если мы в стрелах увидим обыкновенное боевое орудие доогнестрельного периода, а в золотой казне Соловья-разбойника – поэтическую прибавку фантазии к понятию о разбойнике, живущем грабежом, разбоем?
Афанасьев же видел в стрелах молнии, а в сокровищах Соловья-разбойника – спрятанное тучами солнце.
Данные примеры и цитаты взяты из замечательной книги Льва Прозорова «Богатырская Русь. Языческие титаны и полубоги».
Со временем трактовка Кощея Бессмертного как демона зимы подрастеряла свою популярность, ныне её затмила другая, согласно которой Кощей Бессмертный – это владыка Нави.
На мой взгляд и из читанного мною же, лучше всего на эту написал художник Рогдай Росомаха (кстати, именно у него я впервые увидел безбородого Перуна).
Рогдай рисует не только богов и персонажей низшей мифологии, но и различных исторических личностей. По прорисовке некоторых деталей видно, что автор уделяет должное внимание изучению источников и их анализу.
Итак, статья «Князь Нави» Рогдая Росомахи:
Каков же он, образ Кощея?
Он у нас есть. Рисунок на серебряной оковке турьего рога из кургана Чёрная Могила. Академик Б. А. Рыбаков узнал и показал нам его. Сюжет однозначно указывает на былину «Иван Годинович»: вещая птица, девушка подаёт лук и туло (колчан), мужчина стреляет, стрела летит со спины в него же. По сторонам символы борьбы и победы – поющий петух и грызущиеся хорты-волки.
Кощей здесь – мужчина крепкого сложения в доспехах (в ламинарном панцире с оплечьями и сегментарными наручами, доходящими до самых кистей рук; под панцирь надета кольчуга с длинным подолом), с короткой стрижкой (но не в скобу, а с волосами, зачёсанными ото лба на затылок) и шикарными усами. На голове, возможно, прижимающая волосы лента или металлический обруч-корона.
Но к деталям внешности мы ещё вернёмся. Пока же давайте разберёмся с описательной характеристикой героя, извините, антигероя. Оговорюсь, что материала тут вижу минимум на две докторские, поэтому привожу только выводы и две-три ступеньки, на которые они опираются.
Тут я позволю себе разбить изложение на две части, а именно: что в представлении о Кощее неверно, но навязано, и что, напротив, верно, но не то, чтобы слишком известно.
Итак, «Кощей не»:
1. Кощей не худ, не истощён. Ни былина, ни народные сказки не указывают на его худобу. Даже о его костлявости никакой речи не идёт. Чеканка на серебре и вовсе показывает человека крепкого телосложения. Откуда же худоба? От имени, созвучным со словом «кость». От вполне осмысленного созвучия, однако, лично к Кощею Трепетовичу никакого отношения не имеющему.
2. Кощей не стар. В смысле, тело физически не состарено. Причина схожая с той, что изложена в предыдущем пункте. Цепочка рассуждений столь же очевидна, сколь и коротка: долго живёт и не умирает, значит много лет ему. Много лет, значит – дряблый, сморщенный, древний старик. А что силы, придающие ему долголетие, могут поддерживать тело нестареющим, – мысль эта иллюстраторам и кинематографистам то ли неведома, то ли неинтересна. Примером Данкэна Маклауда тоже никто не проникся хотя бы для разнообразия. У них там подлые шпионы, у нас – хорошие разведчики, дряхлые кощейчики.
3. Кощей не бессмертен. Какой же он, в самом деле, бессмертный, если в итоге всегда погибает?! Очевидно, что это всего лишь эпитет, данный ему врагами и завистниками, удивлёнными его неуязвимостью. Не единственный, кстати эпитет: Кощей не только Бессмертный, он ещё и Бездушный, он ещё и Меднобородый. Да и методов убить его, как оказывается, много: от стрелы, от иглы, от удара коня, от удушья в полёте, от утопления… Всё ли? Сам же он прекрасно осознаёт свою смертность. Понимает и то, что есть силы способные его убить и знающие, как это сделать. Собственно, как и любой из нас, смертных. Различие только в методе, – но важен ли он погибающему?
4. Кощей не отвратителен внешне. В самом деле, ни былина, ни сказки не сообщают ни о его уродстве, ни об отталкивающей внешности. Снова досужие выдумки поздних толкователей. А в настоящем-то повествовательном мире девушка предпочитает богатырю Годиновичу (Гординычу) царя Трепетовича. Она тоже в доспехах (но не ламеллярных, а чешуйчатых) с набедренниками и даже поножами. Подруга Кощея – поляница, богатырка, способная оценить не только цветистые речи, но и личное мужество. Причём возлюбленного она предпочитает настолько, что помогает ему в бою, а по одолении богатыря тут же ложится с Кощеем в постель. И принимая лютую смерть, не отказывается от Кощея и не изменяет ему. То-то и оно.
Так в былине, а что же сказки? Кощей – известный заточитель красавиц, но нам из них известна только одна, не вышедшая за него замуж – Василиса. Остальные, значит, соглашались и выходили, а мнимое уродство их не останавливало. Собственно, не отказалась и сама Василиса. Да-да! Кощей ведь ждал, пока она думала. Не отказывалась, а всего лишь раздумывала! Да, она втихаря отправляла Ивану весточки с просьбой забрать её. Не заберёт, – так почему бы и не за Кощея? Или отказалась, да была бы Кощеем отпущена на все четыре стороны? Почему нет? Об убийстве своих жён Кощеем, или насилии над ними, нигде не сообщается!
5. Кощей не скуп. Дело тут в том, что он имеет власть над подземным миром. А подземные богатства даются ой как непросто. Кто не верит, пусть спросит у шахтёров. У современных, но с учётом, что на древних и средневековых рудниках работалось не в пример тяжелее. В своём же мире Трепетович вовсе не прижимист, не скряга. Он живёт на широкую ногу на стеклянных горах в белокаменных палатах с хрустальными дверями (а в кино и мультике там всегда мрак), содержит женщин, ни в чём им не отказывая. Он не берёт чужого, у него всё своё. А вот убегающие от него герои прихватывают с собой немалую долю сокровищ. Если кто тут и жаден, то – псевдо-невеста с подельником, а вовсе не Кощей.
6. Кощей не зол. Не зол иррационально, от души, только ради злодейства. Он лишь защищает своё, незаконно присвоенное богатырями, или защищается сам. В былине Годинович увозит сосватанную за Кощея девушку. В «Иване Сосновиче» и подобных сказках богатыри похищают живущих у него девиц. Марья Моревна первой заковала его в цепи. Даже в «Царевне-лягушке» отношения Кощея и царевны начались задолго до основной сюжетной линии, а о причинах, заключивших её в лягушачью кожу, нам ничего не известно. Тогда это соперничество, и обладает ли богатырь в нём большими правами – ещё вопрос. Явно только то, что у неё с Кощеем существует какая-то договорённость, которую она не выполняет, что и позволяет Кощею забрать её себе. Совершенно законно – выполняется всё само собой, а она и не возражает. А потом начинает подковёрную интригу. Вот и выходит, что Кощей не беспричинно зол, он всего лишь отвечает ударом на удар!
7. Кощей не железный. Представьте себе, приходится утверждать и это. А то же «все знают», что Ивашка-под-простоквашкой одолевал его магнитом. Вообще-то железность Кощея – это новодел. Особо не интересовался, но думаю, что из недавних. Изображать царя-Кощея в костюме или латах западноевропейского короля або рыцаря – дело само собой разумеющееся. Как и не имеющее ничего общего с изначальной повествовательной реальностью.
Хорошо, с заблуждениями насчёт нашего… эээ… антигероя мы, вроде бы, разобрались. Так сказать, говорили «нет», теперь скажем и «да».
А что же мы можем утверждать о Кощее наверняка? Плохого ли, хорошего ли, но – как есть.
1. Кощей связан со стихией воды и земли. Именно вода придаёт ему чудовищную силу. Вспомните, закованный в цепи в чулане Моревны он выпивает 3 (7, 12) вёдер воды и легко рвёт все сковывающие его железные цепи. В чешских и польских сказках он появляется из колодца, из Подземелья. По сути, здесь он тождествен Водяному и здесь же назван Меднобородым. Поляки и называют его «подземным королём». В русских сказках мы тоже встречаем Кощея впервые у Марьи Моревны, владычицы подземного мира. В общем, связь его с навьим миром очевидна.
2. Кощей силён. Рвёт опутывающие его стальные цепи, побеждает сильных богатырей, устали не знает. Замечу – без всякой магии и колдовства со своей стороны. Здесь не нужны особые способности, как в полёте вихрем, обращении кого-то в камень, орех или рептилию. Была бы силёнка, а она у Кощея есть. Просто нормальная мужская сила. Да ещё и немалая, не хуже богатырской.
3. Кощей смел. Зашоренному взгляду может показаться, мол, «знает о своём бессмертии, потому и куражится». Но это не так. Вспомните, Кощей уже осведомлён, что у Ивана есть полученный от Яги колдовской конь, превосходящий его собственного. Не просто превосходящий, но и способный Кощея убить. Даже нацеленный на это. Тем не менее, Кощей бросается в погоню и вступает в бой!
4. Кощей – отличный наездник. При третьем побеге у Ивана конь заведомо лучше, чем у Трепетовича. Но тот всё же догоняет его! Как это возможно? Ведь он не летел вихрем, не ворожил, а именно участвовал в конной скачке по той же самой дороге. Вариант один – Кощей высококлассно управлял своим скакуном.
5. Кощей получает раны и знает боль. Бессмертие, хоть абсолютное, хоть условное, вовсе не является гарантией от боли, да и от проявлений других человеческих чувств. К примеру, ничто не указывает на то, что любовь Кощея к героине неискренна. Да и будь иначе, не чувствуй он боли и не знай ран, – зачем ему тогда длинные до колен доспехи на изображении из Чёрной Могилы?! В общем, Бездушный он только для клеветников. Душа его и любит, и болит. Тело тоже.
6. Кощей справедлив. Это как бы следствие пункта, в котором мы утверждали, что он не злой. Он не нападает первым, не нарушает законов. Единственный исключительный случай – похищение чужой жены в «Царевне-лягушке» – может таковым вовсе и не оказаться. Сказка ведь не объясняет, что связывало лягушку и Кощея, за какие действия она была заколдована. Может статься, что её замужество за Иваном окажется и незаконным!
7. Кощей благороден. Он не нарушает клятв, он не обманывает ради выгоды, его слова не расходятся с делом. За неуклюжие действия «положительного героя» он не в ответе. А вот Кощея как раз обманывают, втихаря посылают весточки, сковывают, обворовывают, злоумышляют, – а он и мстит-то не всегда и не всем. И на увезённых девицах-красавицах всегда женится. Причём всегда с их согласия! Много их? Природа вещей тут разная: жизнь его намного дольше, и не кощеева в том вина. Да и противоборство с богатырём оканчивается благородным поединком, которого Кощей никогда не избегает, а его противник – частенько. Это если ещё дойдёт до поединка, самого-то Трепетовича одолевают с помощью волшбы да магии! Только Иван Орёл убивает его напрямую, но тут и случай отдельный, – вроде бы есть и такой, мною не читаный вариант.
Неожиданно, не правда ли?
Так кто же он таков, Кощей Трепетович?
Первична в ответе на этот вопрос, конечно, былина, а не сказки. И событийно, и информационно.
По былине мы видим, что Кощей – князь\царь страны, сопредельной с Русью, причём с сильными славянскими обычаями. Возможно, князь славянского союза, не подчиняющегося Руси. Одно имя отца о чём-то да говорит – Трепет. Невесту себе берёт на Руси, купеческую дочку. Тиверец? Вятич? Болгарин? Древлянин? Скорее всего, из степи, так как позднее назван татарином. Поэтому я за тиверца, но сугубо предположительно. Точнее не скажу.
У него похищают невесту. Сговорённую за него и любящую его. Он нагоняет похитителя, сражается с ним. С помощью невесты одолевает, но не убивает, а связывает – до законного решенья. Таковы факты.
Далее в действие вступают высшие силы. Насколько они проявили себя в действительности, читатель волен решать сам, а былина говорит своё. Прилетающий вещий орёл (ворон, голуби) указывает Кощею-царю, что он должен отдать Годиновичу невесту, с которой Трепетович уже лёг в постель. Невеста подаёт ему лук, Кощей стреляет в орла, но собственная стрела чудесным образом возвращается к стрелку и убивает его.
Что за сила убила Кощея? На серебряной оковке очень крупно изображены иноги-грифоны, самые могущественные неантропоморфные духи. Помните Ивана Орла, упомянутого чуть раньше? Наверняка, вещий Орёл – это он и есть. В общем, какие-то могущественные силы Мироздания отправляют Кощея Трепетовича в Навь.
Вина его неявна, похоже, что её и вовсе нет. Виноват, как зима: что пришла; со сменой времён года деятельность Кощея зачастую и связывают.
Он воспринимается как князь Нави. Не Бог. Бог там – Велес. Богиня – Морена, она же Марья Моревна. Есть и иные Боги Нави, но Кощей в качестве такового не упомянут. Он – правитель над населением мёртвых, Кощей сын Трепетов. Может войти и в мир живых, и Богиня сдерживает его «двенадцатью железными цепями».
Позже былинный сюжет в сказках обрастал подробностями. Стрела превратилась в иглу, появилась утка, щука и иная атрибутика, удлиняющая сказку, дабы скоротать рассказчику долгие зимние вечера. Кощей, изначально связанный с похищением женщин и причисленный к антигероям, стал постоянным похитителем.
Князь Нави – вот кто такой Кощей.
Имя? Как бы ни звали сына Трепета при жизни, нам известен он только под именем Кощея. Может статься, что и дано оно ему отцом с матушкой, а может и нет.
Что оно значит? Ну, уж никак не тюркские варианты от слова «кош» – повозка. И не раб он, и не пленник, как это чаще всего толкуют. Иначе как объяснить, что в «Слове о полку Игореве» кощеем автор называет набольшего половецкого хана Кончака?
Кончак в плену никогда не бывал. Раб? То есть, подданный Новгород-Северского князя, подданного Черниговского, подданного Великого князя Киевского называет ровню последнего – рабом?! Да за такое… Даже в советской комедии «собака крымский царь» хоть и собака, но – царь.
В общем, не будем изобретать велосипед, сошлёмся на добротное (19 страниц 70х100.1/16) исследование В.П. Тимофеева, в итоге производящего имя Кощея от древнего индоевропейского *kost-iti – выбрасывать, исторгать.
Широко употребляемое издавна слово, естественно, обросло многими значениями. Арсенал впечатляет: «отверженные обществом, простолюдины, враги, кости (их отбрасывают, отделяя мясо), рёбра, ругательства, кощунства-святотатства, грязь, гной, дерьмо». Вот на последнем значении Вячеслав Петрович почему-то и остановился, отметив как «маловероятную, справедливости ради» версию, что Кончака могли так назвать и просто в значении «враг».
А по отношению к герою былины и сказок Кощею Трепетовичу, в связи со всем вышеизложенным, мне представляется должным применить значение «отторжённый, отвергнутый, изверг».
Да, вот именно так Кощей – Изверг. В первоначальном значении слова – «изверженный из общества, из жизни», «отторгнутый».
Нарисовал я Кощея и понял, что нужно добавить чего-то нездешнего. От мира чуждого, а то и вовсе потустороннего.
Вот и вспомнились греческие остробородые жрецы, иных Богов податели и подражатели. Пожалуй, можно применить сие. Однако, при одном замечании.
Борода… На оковке турьего рога её нет, только усы[1]. Но ведь это изображение по былине, представляющее Кощея при жизни, когда он, как и положено славянину, бороду брил. Однако, после смерти, став навьим и подчинившись хозяину подземного мира, он принимает бородатый облик. Поэтому чешские и польские сказки указывают на его бороду.
Меднобородый… Это значит, рыжебородый. Рыжий он, Кощей наших сказок! Не лысый, не седой – рыжий! Фильм про Картауса (который всё же не Кощей, а Кай Кавус) на удивление с этим образом перекликается.
Золотой обруч (корона, чётко не дающая ни западноевропейского, ни славянского, ни иранского образа), перстень, лента оберега украшены символикой земли и воды. Гривна-торквес в виде стрел – оберег от грозящего ему оружия. Как и стрелка на очелии. Что за оберег висит на ленте, мы не видим, потому что не знаем доподлинно, какая сила убила Кощея.
Оплечья показывать не стал, похоже только, что на чеканке они ламинарные и, скорее всего, кожаные. Зато мелкокольчатая кольчуга доходит до ворота рубахи. Ворот не отложной, просто завёрнут, дабы не металл не царапал шею.
В руке «бич семи сажён». На рукояти изображён заяц. Его зверь. В балто-славянской традиции зверь недобрый, и пусть вас не обманывает «зайка моя». Чуткий, быстроногий, с замысловатым следом, – дурной вестник. Да и в северо-иранском обычае заяц тоже на стороне злых сил: есть савроматское изображение хорта-волка, проглотившего злобно оскаленного зайца.
Примечание
1. На всех «прорисовках» оковки Кощей предстаёт перед зрителем… с бородкой. Но зрячий видит, что её там нет, – убедитесь воочию! Это ещё что: коса девушки в передаче некоторых и вовсе превращает кощееву невесту в некое подобие Ктулху или Дейви Джонса. Однако косу-то там ни с чем не спутаешь. Поэтому ещё раз: не спешите верить «учёным» в кавычках и даже без оных! Смотрите по возможности на оригиналы и источники!
Хоть я и покритиковал солярно-мифологическую школу (а без конструктивной критики далеко не уедешь, разве что в область сущих вымыслов), не могу не отметить: точка соприкосновения у двух приведённых теорий есть: зима, увядание природы зачастую ассоциируется с потусторонним миром – как и всякая смерть (в данном случае, пусть и временная).
Наша последующая заметка о Кощеюшке: