Яков и Зоя поженились по любви.
Но любовь тоже бывает разной.
Зоя всегда влюблялась быстро, вспышкообразно, сразу, до состояния чумной кошки.
Обладая порхающим, заводным провоцирующим характером, она тут же получала от объекта любви взаимные чувства.
Зоя любила вино. Прямо, тряслась при виде бутылки с красным.
Такой же она была и в любви, которая текла по её жилам – пьянящей и игристой.
Якова Зоя получила быстро: выделила из всех и сделала так, чтобы он потерял покой.
Красивая, свежая, она засела Якову в душу на клеточном уровне.
Яков практически не употреблял, был очень правильно воспитан и надёжен.
Она ещё тогда не знала, что если Яков полюбит женщину – то на всю жизнь. В их роду однолюбы случались через поколение.
... Они зажили вместе. Зоину страсть к вину Яков не осуждал.
Выпивала она не часто, как ему казалось. Просто "любила вино".
Очень скоро Зоя поняла, что ей больше не интересно жить в браке.
Нет былого веселья, пропало ощущение принадлежности самой себе.
Теперь всё надо было согласовывать с Яковом, даже простые посиделки с подружками и друзьями…
А это лишь начало, что же дальше будет?
Рутина!
Она превратится в тётку, которая квасит капусту баками и бесконечно вешает бельё во дворе их пятиэтажки, потому что Якову нравится морозная свежесть …
В этих невесёлых мыслях Зоя ещё и поняла, что беременна.
Она совсем приуныла.
Вышла на крыльцо дома, покурить.
Как назло, с работы шёл Яков, и увидел, что она курит.
Он крайне негативно относился к этой её привычке.
"Главное, вино пить можно, а курить – нет! Вот и пойми этих мужчин".
Про беременность она ему скажет завтра…
… Зоя очень долго оттягивала момент сообщения Якову о ребёнке.
Сказать ему сейчас – это лишить себя многих вещей: снять каблуки, перестать курить, начать гулять на свежем воздухе, забыть о подружках, потому что там льётся вино рекой, и превратиться в клуху, охраняющую свой живот!
Ну уж нет!
После родов она сразу перетянет грудь. Ребёнок будет искусственником. А не то, грудь ещё ей оттянет, вдобавок ко всему...
...На четвёртом месяце Яков сам догадался о беременности жены.
Её животик округлился.
– Что ж ты молчала? Ну ты даёшь!
– Так, я не понимала, что со мной происходит. Опыта нет, первая беременность... Думала, просто поправилась…
– Глупенькая моя! Ты встала на учёт по беременности?
– Нет ещё, – беспечно ответила Зоя.
– А чего так? Не тяни с этим, лучше находиться под наблюдением врачей.
Зоя сразу поскучнела.
– Зоя, и я тебя прошу: не кури, пожалуйста.
– Да я не курю! – соврала она.
Яков обнял её и сказал, что очень любит её и ребёнка.
... Она не встала на учёт ни через месяц, ни через два.
Якову говорила, что наблюдается, а сама не шла становиться на учёт. Это же придётся каждые две недели сдавать анализы!
– Интересно, кто у нас?
– Сердцебиение мальчика, – придумывала на ходу Зоя.
– Правда? Зойка ты моя! Сын! А с ним всё хорошо?
– Да! Врач говорит, что хорошо!
В семь с половиной месяцев беременности у Зои начались преждевременные роды.
Ребенок появился на свет слабенький, недоношенный, весом кило восемьсот.
Это был мальчик.
Его сразу поместили в инкубатор для новорожденных.
У крохотного ребенка ножки были короткими по сравнению с телом, а голова большая. Ушки были мягкие. Мальчик был с морщинистой кожей, весь в смазке. Его покрывал пушок.
Яков места себе не находил от беспокойства, а Зоя была как заторможенная.
– Послеродовой стресс, – объяснили ему врачи. – Это нормально.
В больнице жена и Миша, так Яков назвал сына, находились долго.
Несколько раз Миша чуть не умер. Врачи-неонатологи его с того света вытаскивали.
Яков умолял небеса дать здоровья жене и сыну.
В минуту отчаяния, не зная, будет ли жив ребёнок, он попросил бога дать ему добрый знак.
Придя домой с работы, он обнаружил под дверью квартиры маленького серого котёнка.
Он сразу понял: Миша будет жить. И этот котик тоже. Он его сразу взял в дом, отмыл и накормил.
...Конечно, все родители с нетерпением ждут момента, когда малыша можно будет привезти домой.
Длительное выхаживание недоношенного ребёнка – это тяжёлое испытание.
И вот, счастливый момент, когда Миша научился самостоятельно дышать и сосать бутылочку, наступил.
А когда вес малыша достиг отметки два кило пятьсот граммов, их с мамой выписали домой.
Ну вот, теперь всё плохое позади, думал радостный Яков. Не зря он всё это время верил в чудо!
...Яков любил сына.
Других детей рядом не было, чтобы заметить Мишины отличия.
Только лишь, когда к Зое и Якову зашел друг с дочкой возраста Миши, Яков поразился её красоте и вкусному запаху!
Она пахла молочком.
На контрасте тут же бросились в глаза бледная кожа сына, мутноватые глаза на диспропорциональной голове...
От кожи его сыночка шёл кислый запах...
Позже Мише поставят диагноз олигофрения, неспособность к обучению...
Внезапное открытие, что с сыном что-то не так, было не единственным потрясением того дня.
Ночью Зоя сбежала из дома. Не одна.
Готовила она побег неделю.
С Эриком она вспомнила, как это снова провалиться в любовь с головой, забыв о вечно ноющем ребенке...
Зоя отбыла с любовником в неизвестном направлении...
Погоревал Яков, да деваться некуда. Надо воспитывать мальчонку.
...Миша рос болезненным и хилым. Он был маленького росточка, с узковатыми глазками.
Голова его заужалась кверху, как яйцо. Волосы торчали в разные стороны.
У него были припадки.
Он падал на пол и бился головой о паркет. Яков научился гасить их.
Ходить Миша начал в три, горшок освоил лишь к пяти годам, писался ночами до восьми лет.
Кота Миша нежно любил, гладил его и не обижал Фунтика.
Первым словом Миши в четыре года было - "Фути!".
Яков был терпеливым отцом, но и строгим одновременно.
Перед ним стояла задача максимально социализировать сына.
Когда Якова не станет, Миша должен будет обслуживать себя сам и владеть прочной профессией.
К семнадцати годам Миши, Яков сделал практически невозможное.
Миша заканчивал 8 классов коррекционной школы, и, параллельно, ходил в теплицу при оранжерее, учился сажать цветы.
Ему нравилось это занятие, оно получалось.
Яков решил, что профессия озеленителя сгодится парню в качестве основной, в городе ведь каждый год высаживаются цветы.
Воспитывал он сына так, чтобы тот не курил и не думал даже пить.
«Ты больной, тебе нельзя» – внушал Яков.
В этот момент к ним вернулась Зоя.
... Она уже ничем не напоминала ту светящуюся весельем девушку. Выглядела блёклой, старше Якова, уставшей и пристыженной.
Если бы Яков только знал последствия этой явки, гнал бы её поганой метлой! Но всё шло, как шло.
– Я всё осознала, прости меня! – заломила она руки с порога. – Как же ужасно я с вами поступила! Я ошиблась! Прости!
Он так и не развёлся с ней, официально они продолжали быть женатыми.
Яков посвятил себя воспитанию сына и теперь не понимал – чего ей от них надо?
За время отсутствия, Зоя превратилась в законченную алкоголичку.
Настроение её металось от слёз к хохоту, Зоя была непредсказуемой...
– Это из-за меня он такой, – заголосила она. – Я не наблюдалась у врача, анализы не сдавала! Курила и пила! Меня совесть замучила. Хочу исправиться, помочь. Примите меня обратно!
Яков понял, что эта явка сейчас – жест отчаяния. Ей нужна помощь, и он не может просто так выставить её за дверь.
– Заходи только ради сына-сироты при живой матери, поняла? Спать будем в разных комнатах. Я с Мишкой.
… Зоя дважды с кем-то жила за это долгое время. Первого сожителя зарезали в пьяной драке. Второго посадили за угон машины.
... Сначала всё после прихода Зои складывалось хорошо, если можно так назвать.
Яков сразу ввёл дома запрет на все виды спиртного. В противном случае Зоя отправится, откуда пришла.
Мишка недолго привыкал к маме. Родная кровь, всё-таки, да и развитием он был недалёк. Тётя улыбается, значит, хорошая.
...Как-то раз Зоя пила дома пиво втихушку, а Миша это заметил.
Чтобы он не разболтал отцу, Зоя дала попробовать пива и Мишке...
Умственно-отсталый мальчишка сразу пристрастился к напитку.
Как-то раз, забывшись, он помечтал вслух: "Вот бы папа тоже покупал Мише пиво!"
Как же Яков ругал Зою!
Дешёвый авторитет, который она заработала у сына, полностью перечёркивал все его труды!
Мишка с матерью испортился. Стал лениться, огрызаться, его словно подменили.
Теперь он не старался получить результат в делах, а только жаловался матери: "Мама Зоя, папа ругается на Мишу.... Незя Мишу ругать..."
Как-то раз, вечером, Яков собрал Зою и Мишу за одним столом, и сказал:
– Значит, так. Или вы живёте по моим правилам, или, если вы так спелись, идите куда хотите! Можете дальше на пару пить и курить.
Я не потерплю в доме бездельников, ведущих неправильный образ жизни!
После того разговора Зоя на время притихла. Не раздражала ничем Якова, и даже ночью пыталась пробраться к нему в постель, шепча, что «она же всё-таки жена».
– Тут Мишка! –сначала отбивался он, отвыкнув он Зоиных ласк.
Но Зоя продолжила попытки, и добилась своего.
Всё пошло на лад.
…Мишка был занят в теплицах. Яков попросил наставника нагружать его побольше, чтобы мысли дурные из головы выкинул.
У них возникло подобие семьи, которой хотелось Якову всегда.
Он расцвел, в душе простил глупую Зойку, правда, не до конца. Столько лет печали из сердца полностью не выкинешь.
Два месяца длилось это счастье.
И тут Зоя снова исчезает. На этот раз, навсегда.
…Был у неё, оказывается, промежуточный, третий сожитель.
Он ей клялся отомстить ещё тогда, когда она ушла от него к уголовнику. Но теперь он узнал, что она вернулась к мужу, и в нём взыграла дикая ревность!
Он выманил её из дома телефонным звонком, и увёз куда-то за город.
Зою больше никто не видел.
… Материнская наука не прошла даром для Мишки. Она пробудила в нём дремлющий алкогольный ген.
Мальчик начал пить пиво, а потом перешёл на более крепкие напитки.
Много ему не надо было, достаточно пробку понюхать.
Что отец не делал, как только не отваживал парня, запрещал продавцам продавать ему спиртное, приводил за руку домой – всё было бесполезно.
Мишка в итоге допился до белой горячки, и закончил свои дни в психбольнице. Там его подвело слабое здоровье, и во время эпилептического приступа он, весь искорёженный, умер.
Якову на тот момент было пятьдесят три года.
Первый раз в жизни у него опустились руки. Неужели никогда не видать ему счастья? Любви? Семьи?
К чему он пришёл? Вдовец, схоронивший сына и видевший одно горе?...
Неужели, жизнь закончена?
... И вдруг в подъезде он услышал отчаянное муканье.
"Быть того не может!"
Яков сорвался с места и побежал на звуки.
Маленький котёнок месяцев полутора так кричал, что невозможно было не услышать!
"Маленький ты мой, сиротинушка, пойдём к дяде Яше, не плачь..." - шептал он. Слезы лились из его глаз, как символ просветления и того, что плохая полоса в жизни закончилась.
Добрый знак! Всё у него теперь будет хорошо!
И это действительно оказалось так. Яков Михайлович вскоре после прихода очередного Фунтика познакомился с женщиной Александрой, 48 лет. Сначала думал, не полюбит после Зои. Но полюбил!
У неё был сын Сергей такого возраста, сколько было бы Мишке.
Наконец-то в доме Якова Михайловича поселилось счастье. Долго же оно шло к нему...
Сейчас Яков Михайлович состарился. Он жив-здоров. Его дом полон любви.
К бабушке и дедушке регулярно приезжают внуки. Внуки души в дедушке не чают.
Они так его и запомнят – с котом на коленях.
Друзья, пишите мнение о рассказе.
Рассказ про героического отца здесь
Ставьте лайки, а я буду радовать Вас дальше.