Преподаватель колледжа Максим Семенович Кузубов считал себя вполне счастливым человеком. Со своей второй женой Ольгой он прожил уже 10 лет.
Обстоятельства расставания мужчины с первой гражданской супругой были трагичными — их дочь умерла в роддоме.
После этого Максим и Ирина даже смотреть друг на друга не могли. Обоим было слишком больно из-за случившегося. Поэтому и разошлись.
Потом Ирина уехала за границу, и Максим больше ничего о ней не знал. А через какое-то время Кузубов встретил Ольгу. Они очень хотели детей, и Максим мечтал, что вот сейчас наконец-то у него будет полноценная счастливая семья.
Но, несмотря на обоюдное желание супругов иметь детей, Ольге никак не удавалось забеременеть. Кузубовы прошли все возможные обследования, и врачи в один голос утверждали, что и Максим и его жена совершенно здоровы.
Шло время. Максим так и не смог смириться с потерей первеницы. А мечта о совместном ребенке с Ольгой так и не воплощалась. Мужчина представлял дочку, что они будут вместе играть на улице, ездить на рыбалку. Он думал, что это как-то поможет отвлечься от пережитого прошлого. Но совершенно не понимал, почему судьба к нему так жестока в отношении детей.
***
Однажды, вернувшись домой после затянувшейся встречи с друзьями, Максим застал супругу в слезах. После очередного отрицательного теста на беременность Ольга дала волю эмоциям, накопившимся за годы бесплодных попыток подарить мужу ребенка.
Максим попытался успокоить жену:
— Все у нас с тобой будет хорошо. Ты же знаешь, люди по двадцать лет живут без детей. А потом вдруг раз... И у нас так с тобой будет, вот увидишь, — поглаживая Ольгу по плечу, говорил он.
— Будет... — равнодушно повторила женщина. — Да когда же оно будет? Я же вижу, ты каждый раз повод находишь, чтобы сбежать от меня, поменьше видеться. Знаешь, если честно, я и сама бы сбежала отсюда, из этой пустоты, но просто мне некуда. А к маме уходить — тоже не вариант. Хоть волком вой.
— Перестань, Оля. Ну что же ты такое говоришь? Да, я задержался и обещал быть пораньше, но ты же знаешь, как оно бывает, — признался Максим.
— Нет, я не знаю. У меня, почему-то, такого не бывает. Да тебе все дороги, все, кроме меня. От тебя даже ласки не дождешься, одни формальности, — жаловалась супруга, и была права. Сухое отношение к ней Максима было налицо. Ольга убрала руку мужа со своего плеча и встала с дивана. — Говорила мне мама: «Не выходи за него, не любит он тебя...» А я, дура, не слушала ее.
— Оля, подожди, но я же все делаю: я работаю, по дому тебе помогаю, цветы тебе дарю, и не только на праздники. А ты говоришь, формальности... — попытался оправдаться Максим.
— А это что, по-твоему, не формальности, что ли? — с прежней силой зарыдала супруга, стоя у окна.
— Ну, хорошо, — не стал спорить муж. — А как надо? Может быть, краской тебе под окнами написать: «Оля, я тебя люблю», на асфальте? Как в восьмом классе?
— Да не надо ничего писать, не надо. Любить надо, просто любить. Да так, чтоб глаза горели. А они у тебя горят, когда ты про свою Ирину вспоминаешь!
— Опять двадцать пять, — закатил голову назад Максим.
— Да, опять! Ты понимаешь, что от фонаря на мне женился? Хоть я была бы, хоть — другая. Главное, чтоб ребенка тебе родила, да? А я не рожаю. Ну извини, плохой инкубатор попался! Так брось меня, что же ты!
— Перестань, хватит уже! — не выдержал супруг. — Хотел бы бросить — бросил бы давно!
Неожиданно в дверь позвонили.
— О, как кстати, — с издевкой сказала Ольга.
— Да, действительно, — ответил Максим и пошел открывать дверь.
На пороге возникла юная девушка, лет шестнадцати на вид, не знакомая ни Максиму, ни Ольге.
— Здравствуйте, — поздоровалась она, робко перешагивая порог квартиры. — Извините, я не слишком поздно? У вас найдется минутка?
— Простите, а вы кто? — поинтересовался хозяин квартиры.
— Понимаете, я разыскиваю Светоносову Ирину Сергеевну. Она тут проживает?
Ольга тоже вышла в прихожую.
— Она тут давно не живет, — ответил Максим. — Может быть, вы все-таки ответите на мой вопрос: вы кто?
Девушка выглядела довольно необычно: светлые волосы, поверх них надета велюровая шляпка, курносая, красный шарф, теплая черная куртка и джинсы, невысокая.
— Понимаете, это очень долгая история. А вы знаете Ирину Сергеевну? Мне очень важно знать, не рождалась ли у нее дочь в 1999 году?
— Дочь рождалась, но ребенок умер через несколько часов после рождения, — ответил Кузубов. — У него была гемолитическая болезнь, если это о чем-то вам говорит. А к чему вопрос?
Девушка как будто не услышала вопроса хозяина квартиры, она смотрела себе под ноги и шевелила губами, шепча непонятные слова.
— Все сходится, — ответила наконец она. — Вот только... я не умерла, я выжила.
— Я вижу, что вы... — Максим запнулся на полуслове. До него дошло, кто перед ним стоит. — Что, простите?
— Ну, дочь Ирины Сергеевны... Она не умерла, она стоит перед вами, — пояснила девушка. — Меня зовут Ульяна, а Ирина Сергеевна — это моя мать.
Максим потерял дар речи. Ведь что получалось: если Ульяна дочь Ирины, значит она и его дочь тоже, их общая, умершая шестнадцать лет назад, дочь. Но как такое возможно? Мужчина вообще ничего понять не мог. Ольга — тем более. Она стояла и с нескрываемым любопытством разглядывала гостью.