Итак, пассивные герои в бессобытийных сценах рассуждают каждый о своём и невпопад, попеременно жалуются на жизнь и признаются друг другу в любви. К сожалению, на этом нельзя остановиться и решить, что как всякий классик Чехов только выполняет свою непростую миссию по написанию непонятной и оторванной от жизни тягомотины.
Я писала, что здесь нет конфликта в классическом понимании: нет динамического столкновения с бурным выяснением "кто прав". Но это не значит, что его нет в принципе.
У каждого героя конфликт с бессмысленностью и неустроенностью своей жизни. Именно поэтому автору не нужны великие герои и коварные злодеи, даже непреодолимых обстоятельств нет. Настолько нет, что в последней пьесе первые два действия посвящены тому, что Лопахин бегает по сцене и умоляет героев перестать ностальгически прокрастинировать и сделать хоть что-то.
Смысл пьесы совсем не в тех конкретных событиях, которые мы видим на сцене, а в общей трагедии жизни, которую мы должны почувствовать за ними. Наверняка многие знают об этом по известной (и искажённой миллион раз в пересказах) фразе Чехова: "Пусть на сцене всё будет так же сложно и так же вместе с тем просто, как в жизни. Люди обедают, только обедают, а в это время слагается их счастье и разбиваются их жизни". Иногда для этого используют термин "подводное течение".
У каждого здесь своя личная несбыточная мечта/идеальное прошлое, мыслями о которых он живёт, о которых начинает плакать невпопад (заметьте частоту фразы "не плачь" в совсем не печальных сценах).
Вообще герои Чехова прекрасно вписываются в наше время: мечтают о великих предназначениях (часто будучи совершенно посредственным людьми), но плывут по течению, не желая что-то менять в жизни и что-то делать в принципе. Всю мысленную энергию они тратят на воспоминания о счастливом прошлом или бесцельные мечты. И даже когда мечты совсем не космические и вполне осуществимы (как переезд в Москву в "Трёх сёстрах"), в них нет даже попытки сделать реальные шаги в этом направлении.
Плюс к этому здесь особо ясно проявляется достаточно новый на то время тип личности — люди нервные, дёрганные. Попробуйте вспомнить такую их концентрацию на одну страницу текста в более ранней литературе (без Достоевского). Прошло то счастливое время цельных литературных героев и личностей, где даже хандра и регулярное падение в обморок по поводу и без были частью цельного образа, а не признаком нервоза.
Для настроения и атмосферности отдельно предлагаю во время чтения также обращать внимание на:
- регулярные ремарки о печальных звуках музыки/скрипки/лопнувшей струны/топора.
- ремарку "пауза" посреди реплики героя — просто представьте, как после очередной печальной фразы в комнате наступает тишина, а затем персонаж начинает говорить о совершенно посторонних вещах.
- ремарки о погоде, времени суток и года (подсказка: начинаются пьесы с прекрасными весенними/летними днями, а кончаются осенью/вечером/в ужасную погоду).
Вообще читать авторские ремарки — полезная привычка, единственный собственно авторский способ вставить своё слово в пьесу и ткнуть нас всех носом во что-то.
Ну и развлекитесь поиском постоянно всплывающих символов и размышлениями над их смыслом (чайка, пустая покосившаяся сцена, вишнёвый сад и тд).