На какой-то миг время вокруг меня остановилось.
Я действительно исчерпался до самого дна. И теперь напрасно пытался насытить кислородом обессилившие легкие. Где-то рядом звучали человеческие голоса. Может быть, они даже звали меня, но сил, чтобы в этом разобраться, не осталось. Спустя несколько неудачных попыток, мне все же удалось сделать долгожданный глубокий вдох и справиться с дрожью.
Я стянул через голову поврежденную кольчугу. Последний удар инквизитора все-таки разорвал несколько колец, но, слава местным богам, не все. Благодаря чему острие прошло по касательной, а не проткнуло меня насквозь. То, что на рёбрах слева лезвие инквизиторского меча почти не оставило ни кожи, ни мяса в данный момент меня не тревожило. Эйфория ещё не позволила телу познать всю полноту боли от полученных во время схватки ран. Но перевязать их, не помешает.
Я отмахнул кинжалом полосу материи от собственного подкольчужника и затянул её на рёбрах.
Мелькнула мысль, что не мешало бы залатать кольчугу, пока выдалась передышка, и никто не пытается меня убить. Но я тут же вспомнил, что заплаты остались с прочими вещами у лошадей и просто опустил поврежденный доспех на землю.
Несмотря на то, что подарок был произведением оружейного искусства и весил всего-то пару килограмм, освобождённое от него тело стремилось без лишних усилий воспарить над землёй. И я постарался насладиться моментом облегчения сполна.
Подбежала Вика, повисла у меня на шее и вновь расплакалась.
- Ну чего там, жить будем? - послышался усталый голос Станислава.
Я обернулся. Стас, прихрамывая, приближался к нам. Значит, с последними представителями инквизиторской охраны покончено. Паштет всячески пытался поддержать учителя и боевого командира, но тот лишь беззлобно отмахивался:
- Да отцепись ты от меня, достал, пиявка.
Усталая улыбка коснулась моих губ.
- Ой, а вон дяденька Егор, - встрепенулась Виктория.
Синхронный поворот наших голов в указанном направлении подтвердил, что бдительности, несмотря на усталость, никто не растерял. Среди деревьев действительно показалась фигура Егора.
- А где же…- начал, было, Стас, но замолчал.
Хилого удалось рассмотреть не сразу, потому что Егор волок его на самодельных, собранных из каких-то веток носилках.
- Так, Паштет, мчи туда, помоги, чем сможешь. Ты у нас тут последний боеспособный.
Надежда на то, что Хилый лишь ранен, словно топор палача, повисла в воздухе.
После того как Стас отдал приказ Паштету, больше никто не проронил ни звука. Тишина вернулась в безжизненный лес. Молчала даже Виктория, чей рот ещё совсем недавно был способен избавить от непрерывного многословия лишь кляп.
Паштет захватил флягу с водой, какие-то тряпки и уковылял навстречу Егору. А Стас сел напротив отца и не сводил с его лица внимательного взгляда. Признаться, я очень надеялся, что пережив очередную смертельно опасную эпопею, они наконец-то отыщут необходимые точки соприкосновения для возобновления тёплых родственных отношений. Но во взгляде наставника читался лишь вызов. Учтупать он не собирался. Что-то серьёзное вбило клин раздора между отцом и сыном. Что-то такое, чего Стас никак не мог или не хотел прощать.
- Я очень надеюсь, что на этот раз мы обойдемся без твоих подковёрных интриг. Мне кажется, что твоей алчности пора бы угомониться. Слишком многих ты принес в жертву этой бездонной яме...
- Щенок! Все, что я делал, я делал для нашей семьи.
- Расскажи об этом Сашке!
- Как ты смеешь... - вскинулся староста.
Но Станислав перебил его без всякого почтения:
- Как смею я? Как смеешь ты продолжать жить после того, как довёл до самоубийства собственную дочь? Неужели так трудно было оставить её в покое, когда она полюбила и не пожелала тащить любимого на твой жертвенный алтарь? Чего ты добился своими угрозами?
- Ты прекрасно знаешь, что она жива!
- Жива? - протянул Станислав.- Что ты называешь жизнью, старик? Как у тебя...
Дослушать окончание этой реплики мне не удалось.
- Ой, - тоненько пропищала Вика. - Оно шевелится.
Сначала мне показалось, что ребенок указывает на остаточное марево в том месте, где лопнул пузырь, откачавший из леса туман. Но затем я увидел, как нечто на самом деле шевелится в высокой траве. Черт, там же какая-то темная дрянь вывалилась во время взрыва. И эта дрянь решила привлечь к себе внимание именно сейчас. Что ж самое время. Используя меч инквизитора в качестве опоры, я с трудом, но все-таки поднялся на ноги.
- Ой, - вновь пропищала малышка, и прижалась к моему бедру.
Мне тоже захотелось сказать «ой», а ещё очень захотелось добавить к нему, что-нибудь емкое и грязное. Но выругался вместо меня Стас, а я зашипел на него разъяренной коброй.
- А ну тихо оба, - прикрикнул на нас Гаврила.
Я аккуратно задвинул малышку за спину. Наставник вскочил на ноги и сделал несколько пробных выпадов, разминаясь. Одна из его ног, судя по всему, была сильно повреждена. После отдыха он стал прихрамывать еще больше.
- Осилим или пора бежать? - повернулся Стас ко мне.
Я неопределенно пожал плечами.
- Кажется мне, что бегуны из нас сейчас тоже не ахти. Давай не торопить события.
Станислав кивнул, встряхнулся и зарычал.
- Тише ты, зверюга, ребёнка напугаешь.
Я покосился на оставшуюся в траве кольчугу. Несколько минут отдыха не прошли даром, рана давала о себе знать. И теперь ее мне вряд ли удастся натянуть. Хорошо хоть хватило сил самостоятельно встать на ноги.
Я осмотрелся, прикидывая наши шансы на успех. Заметил, как Гаврила зачем-то наклонился над трупом поверженного инквизитора. Паштет и Егорка копошились вдалеке вокруг Хилого. Надежда на его выздоровление расправила плечи — трупы все же не требуют такого количества заботы. Парни ещё не поняли того, что наши проблемы со смертью инквизитора не закончились, но окрикивать их почему-то не хотелось.
- Если что беги к дяде Егору и уходите к лошадям, - шепнул я Вике.
- Пап…
- Не в этот раз. Я должен быть уверен, что с тобой все в порядке. Мы договорились?
Я постарался добавить твердости во взгляд и голос.
- Да, пап.
Ну, вот вроде бы и все. Жаль табак остался с вещами у лошадей. Какая никакая, а польза от него есть. Впрочем, может быть, к нам пожаловало истинное исчадие ада, а не перевертыш, принявший его форму. Пользы, в таком случае табачок не принесёт, но от последней трубки я все равно бы не отказался. Прав был Прохор - привыкаешь к этой дряни.
Существо встало на ноги. Повело плечами, совершенно человеческим движением размяло затёкшую шею.
- А чего ждём? - поинтересовался Стас. - Может пора бы уже вломить?
- Да погоди ты, вламыватель, успеется…
Я хотел добавить, что-то еще. Но за меня это сделало существо:
- Я не причиню Вам вреда. Судя по всему, Андрей, ты нашел то, что искал?
Я вздрогнул. Скрипучий, противный, словно писк, порожденный трением пенопласта по стеклу, голос напомнил о воплях перевертыша, принявшего однажды мой облик и отведавшего острие Прохоровой трубки.
Стас вопросительно уставился на меня. Я же в ответ лишь развел руками, мол, сам ничего не понимаю.
- Кто ты?
Вряд ли кому-то доводилось слышать, как смеется кусок пенопласта, которым елозят по стеклу. Звук способен вывернуть наизнанку кого угодно.
- Сейчас узнаешь, - прохрипело существо в ответ.
Я видел, как напрягся Стас, перехватывая удобней оружие. Видел, как не стал хвататься за секиру староста. Чувствовал, как пытается стать одним целым с моей ногой испуганный ребенок. Но сам не предпринял почти ничего, лишь провел рукой по волосам Вики и шепнул:
- Не бойся, малыш, все будет хорошо.
И неважно во что в этот момент верил я. Главное, чтобы поверила она и перестала дрожать от страха.
Лицо существа покрылось рябью, словно окружающий его воздух нагрелся и пошел волнами, как над тем же горячим асфальтом.
Новый пузырь? Еще один взрыв?
Рябь участилась, а затем исчезла с легким хлопком. Лицо существа приобрело знакомые черты, по крайней мере, для меня.
- Здравствуйте Андрей, Стас и старый друг Гаврила.
- Прохор, - разом выдохнули мы в ответ.
Он совершенно по-человечески пожал плечами.
- Ну а кто же еще.
- А ты подрос, священник, - вмешался в диалог Штык.
Староста зачем-то зарядил небольшой арбалет. Я слышал как, щелкнул замок, фиксируя натянутую тетиву. Впрочем, толку от этой игрушки против нашего гостя никакого. Перевертышам эти стрелы особого вреда не нанесут. В связи, с чем я не стал вмешиваться и просить старика не стрелять, рассудив, что Гавриле просто так спокойней.
- Перевертыш необязательно принимает форму определенного существа. Он может комбинировать свой образ из всей совокупности тех сущностей, которые вступали с ним в контакт, - ответил Прохор. - Моим доминирующим сознанием, является сознание священника Прохора, но оно далеко не единственное. А сражаться с сородичами демона, которого вы имели честь лицезреть, все-таки проще в теле крупного мускулистого лесоруба, чем в теле служителя Господа нашего. Грешно отказываться от ресурсов ниспосланных Им, для борьбы с исчадиями ада.
- А что же удобно делать в образе демона? - поинтересовался староста, зачем-то подымая свой арбалет.
- Переходить между мирами во время «прилива», - ответил ему Прохор.
- Погоди Гаврила, - я загородил собой от выстрела слишком откровенного здоровяка. - Ты хочешь сказать, что…
- Да Андрей. На территории Пределов рождаются только перевертыши. Живность, не покинувшая их во время вторжения мутирует, как и растительный мир. Ничто не остается в наших краях прежним. Да воин?
Последний вопрос Прохор адресовал Штыку.
- Я чувствую в тебе силу Пределов, ты давно уже не совсем человек, но ты и не один из нас.
На этот раз Прохор подмигнул почему-то мне и улыбнулся.
- Ты убил нашего Прохора, тварь! - Процедил сквозь зубы Стас, делая шаг, к продолжающему менять облик существу.
Его тело постепенно приобретало очертания того самого громилы, который встретил меня в Междумирье. Не дал там сгинуть и показал дорогу к Вике. Черты моего друга.
- Да постой ты, - я положил руку Стасу на плечо. - Не торопись.
За спиной Прохора воздух исказила рябь, как тогда, в день нашей первой встречи на поляне с волками. Он что-то почувствовал и обернулся.
- Вам надо уходить, я думал, мне удалось погасить «прилив», но здесь сегодня пролилось слишком много человеческой крови. Прокол в мироздании неизбежен, они придут и, если вы останетесь, то погибните.
- Кто придет? - прокричал Стас.
- Демоны.
Признаюсь, я не собирался спорить. Лишь плотнее обнял дочь и посмотрел на Штыка, тот утвердительно кивнул мне в ответ. Значит, решено — уходим. Я уже открыл было рот, собираясь обратиться к Стасу, но у Гаврилы обнаружились свои планы на этот счет.
Староста наконец-то прекратил целиться в Прохора. Арбалет качнулся в мою сторону, но остановился на телохранителе и старик надавил на спусковой крючок.
Судя по крику пронзившему тишину, Гаврила не промахнулся. Я повернулся к старосте. От моего резкого движения Вика отпустила ногу и сделала шаг в сторону, теряя равновесие. Я почти успел подхватить её, когда нога Гаврилы врезалась в мою грудь. Проклятый старик, словно ниндзя в прыжке нанес прекрасный фронт-кик, отшвырнувший меня навстречу участившейся ряби. Но до земли я так и не долетел.
Воздух сгустился, мягко обволакивая тело. Замедлилось течение времени. Я видел, как Штык безуспешно пытается выдернуть из живота арбалетный болт, который вошел среди рваных звеньев его кольчуги. Видел, как падает на землю Вика, отброшенная в сторону рукой старосты. Видел, как с недоумением смотрит на своего отца Стас. Реакция на этот раз подвела воина, он совершенно не ожидал подобного развития событий и ничего не успел предпринять.
А еще я видел, как Гаврила один за другим запустил вслед за мной два метательных ножа, которые, судя по траектории, обязательно настигнут моё беспомощное тело, и пронзят его насквозь. Но это почему-то не беспокоило. Я видел, как с земли поднимается ребёнок. Видел, как она бросается вслед за мной и скрипел зубами от собственного бессилия. Скорее бы ножи догнали мою грудь, чтобы не довелось беспомощно наблюдать, чем закончится разыгравшаяся у портала трагедия.
На самом деле староста успел произвести не два, а три броска, но самый первый из них Гаврила адресовал не мне. Крест инквизитора, вот что он забрал с тела поверженного служителя церкви. Скрытый в распятии клинок из кости праса уже почти настиг свою жертву. Этот сувенир староста подарил бывшему другу. Что ж каждому по его заслугам: мне достанутся ножи, а Прохору - распятие.
Воздух уплотнился и начал темнеть. Я больше не чувствовал своего тела, словно в очередной раз проходил перенос с внутреннего сервера в Среду.
Память, как всегда очень вовремя, напомнила о том, как Прохор предупреждал, ни при каких обстоятельствах не ходить на встречу «приливам». По его словам, во время расширения Серых Пределов, проход возможен только из Междумирья в другие миры. Попытка проникнуть на территорию Пределов в такой момент обречена на провал и стирание сущности. Что-то ещё таилось за его предупреждением, какая-то тщательно спрятанная от посторонних боль. Тайна взбудоражила мое любопытство, но я не позволил тогда себе перебивать здоровяка расспросами. Сейчас я бы не стал мелочиться, но сейчас было слишком поздно для доверительных бесед.
Тьма вновь окутала меня, растворяя детали окружающего мира в себе. И я растворялся вместе с ними. Оставалось надеяться лишь на то, что Стас, в конце концов, очнётся и не позволит обидеть ребёнка. Не даст этой дурочке последовать за мной и не разрешит своему отцу, или кому бы то ни было другому причинить ей вред.
Какая-то часть моих беспорядочных мыслей вилась вокруг очередного совпадения. Странно, что моя возлюбленная и дочь Гаврилы носили одно и то же имя — Александра. Странно, что обе покончили жизнь самоубийством. И как же жаль, что я узнал об этом слишком поздно. Потому что больше не верил в совпадения.
Вязкая беспросветная субстанция, в которой не было совершенно ничего, за что удалось бы зацепиться взглядом, постепенно вытесняла из моего сознания посторонние мысли. Казалось, эта тьма не имеет ни конца, ни края и собирается заполнить меня без остатка. Поглотить все то, что ещё осталось от моей сущности. Но вот вдалеке зародилась крохотная точка света. Едва уловимая даже на фоне беспросветного мрака, она постепенно росла, расширяясь, словно что-то приближалось ко мне. Но я не испытывал больше страха по этому поводу. Страх затмили вновь вернувшиеся боль и переживания о дочери. Давай же одноглазый иди сюда, дай мне повод испытать злость вместо сжигающей сознание печали. Позволь ощутить ярость вместо бессилия и порвать тебя в клочья. Я почувствовал нетерпение перед грядущей схваткой. Но лицо, наконец-то вынырнувшее из темноты, оказалось совершенно ни тем, которое я ждал.
- Здравствуй любимый. Как же ты мог...
Конец первой книги цикла.
Продолжение следует...
#фэнтези #литрпг #приключения
Первая глава:
Не время для смерти (1. Утро добрым не бывает)
Предыдущая глава:
Не время для смерти ( 45. Польза)