Пять минут на фантазию

Вопрос прозвучал безразлично. Но Арина знала, стоит ей задержаться с ответом и «Боров» вытрясет из неё всю душу. Она бросила короткий взгляд в сторону инструктора и с трудом сдержала вздох. Надежда, что вопрос всё-таки риторический не оправдалась. «Боров» показательно застыл у её столика. И меланхолично ковырялся своими толстыми пальцами в обрывках разноцветных проводов. Он явно ждал какого-то ответа. Придётся что-нибудь выдумывать. И желательно четко, ясно, с расстановкой, чтоб эти жирные щёки аж тряслись от удовольствия...

Голос Владимира Денисовича прозвучал скорее жалобно, чем требовательно. Как сказал бы начальник одного из его складов, Петрович: всё потому что — это вам не там, это здесь. Это на работе он грозный шеф, который способен и крепкое словцо обрушить на голову нерадивого подчиненного и внушительным кулаком по столешнице или, что там под руку подвернется, громыхнуть. А дома, да еще при дочери, тем более, в процессе общения с ней Борисов никогда не забывал, что он прежде всего отец. Хороший карикатурист создал бы сейчас один из своих шедевров, наблюдая за этой парочкой...

Девушка послушно развернулась лицом к окну. Женщина в кресле всплеснула руками. Она изящно вынырнула из глубокого кресла. Мундштук в холеных пальцах описал полукруг и замер, нацелившись в затылок воспитанницы. Вопрос конечно же был риторическим. Отвечать на него девушка не собиралась. Она внимательно следила в отражении, за движениями мадам. Тонкая сигарета в изящных пальцах вздымалась и опадала словно дирижерская палочка, чертила замысловатые фигуры струйкой ароматного дыма. Иногда Арина искренне считала, что в учебном центре ей не место...

Мир вернулся сразу. Не было ни едва различимых пятен, ни трудно поддающихся расшифровке звуков. В нос ударил запах слежавшейся хвои, интуитивно сжались кулаки. Какие-то из иголок не уступили давлению и больно впились в ладони. А спустя секунду Борисова уже стояла на ногах и озиралась в поисках угрозы. Однако противник исчез. Похоже, её беспамятство продлилось чуть дольше, чем показалось сразу. Лиза оттянула левый рукав и уставилась на пустое запястье. Небольшая ссадина указывала на то, что совсем недавно на запястье еще присутствовали часы...

Картинка на экране превратилась в кино. Встроенная в рабочий компьютер нейросеть сформировала из предоставленного материала своего рода полнометражную картину. Где-то сеть опаздывала, и детали терялись, где-то торопилась и фрагмент приходилось смотреть повторно с иного ракурса. Но в целом фильм получился вполне презентабельным. Тем более, что зрители охотились совсем не за эмоциями. Им требовались детали. Пуля ударила мужчину в плечо. Камеры зафиксировали вспышку выстрела. Щелчок которого прозвучал едва ли ни тише, чем падение выброшенной отсекателем гильзы...

Капитан разглядывал тактическую карту на дисплее электронного планшета. И методично почёсывал левую ладонь. Вспомнить бы, левая — это к деньгам или наоборот? Впрочем, главное, чтоб не к чесотке. Командиру роты жутко хотелось выругаться. Но позволить себе, он этого не мог. Вездесущие камеры фиксируют всё. И каждое ругательство или проявление несдержанности потом существенно занижает причитающиеся ему премиальные. Всё-таки вокруг преимущественно женщины. Доронин усмехнулся. По крайней мере, визуально уж точно...

Всё казалось проще некуда. Прыжок вправо, толчок, затем, ещё один прыжок уже влево. Дистанция сокращается. Очередной прыжок. Счёт пошёл на секунды. Разворот в воздухе. Выбросить ногу. Монахи Шаолиньского монастыря позавидуют. Однако нога встретила блок, жесткий словно бетонный столб. А вместе с остановкой ударной ноги погасла и вся инерция. В результате — потеря равновесия, падение, попытка сгруппироваться и полный провал. Соперница сработала на опережение и не позволила набрать Борисовой необходимую скорость...

«А 25/17» извлекла пустую обойму из рукояти пистолета и замерла. Инструктор рявкнул над самым ухом и продолжил движение вдоль шеренги бойцов. Палец девушки лёг на затворную задержку, лязгнул металл, а очередная пустая обойма отправилась в «сброс». Еще дюжину раз она услышала «осмотрено», а затем наконец-то прозвучало долгожданное: Шеренга потянулась к окошку приёмки. «А25/17» приложила палец к сканеру отпечатка, привычно воткнула пистолет в оружейную нишу с личным номером, дождалась, пока откроется ячейка боезапаса, вернула туда четыре пустых обоймы...

Вдох, несколько коротких привычно дозированных выдохов, и снова вдох… Свежий воздух приятно пах хвоей. Подошвы кроссовок пружинили от утоптанной земли, а сердце билось ритмично в такт движению. Похоже, с телом порядок. Совсем другое дело, голова. Мысли то и дело норовят выскочить из нужного русла и понестись вскачь по ухабам вчерашнего дня. Борисова упрямо тряхнула головой, не время. Перепрыгнула через полуметровый барьер и выровняла дыхание. Вдох… Препятствия росли как грибы после дождя. Прошлый фрагмент кирпичной кладки, перегородивший ей путь, не превышал тридцати сантиметров...

Пятно лазерной указки скользнуло вокруг изображения «Ангела» застывшего на экране в продольном шпагате с гигантским мечом в руках. София выругалась. Но сделала это настолько глубоко внутри, что ни один мускул на лице девушки не дрогнул. Очень сложно объяснить «мальчишке», пусть и с такими внушительными знаками отличия, что именно послужило причиной тех или иных её действий. Как он выразился? «Осознанное решение или…» Да, конечно же или. О каком осознанном решении может идти речь? Интуиция, опыт пережитых...

Рвануть «стояночный» тормоз. Снять с предохранителя турель на правом плече и встретить «раптора» ударом кулака. София улыбнулась. Серию необходимых действий получилось выполнить совершенно не задумываясь. Похоже, освоилась. Тварь слегка попятилась, но на ногах устояла. Девушка  хмыкнула. Это пока что. Изящные пальцы пробежались по виртуальным клавишам. В первую очередь вывести изображение кормовых камер на главный экран. Оценить зону неожиданных сюрпризов. До угла метров сто, может чуть больше — допустимый риск...

София придирчиво осмотрела себя в зеркало. И недовольно прищурилась. Впрочем, если по общим душевым не шляться, то и не скажешь, что ещё месяц назад в уборную приходилось ползти по стеночке. Нет, конечно, лицо всё ещё бледное и помятое, но взгляд уже не тот. Не растерянный. Вернулись прежние озорные искорки и былая уверенность. Девушка провела руками по бокам и вздохнула. Другая бы на её месте радовалась. Десять килограмм как не бывало. А ей обвисший на бёдрах комбинезон покоя не даёт. Надо будет новый заказать...