На Бристольской неофициальной консультации (25-29 июля 1967 г.) между православной и нехалкидонской сторонами с докладом «Человечество Иисуса Христа в традиции Сирийской православной церкви» выступил маланкарский историк и богослов, профессор Вилакуэль Чериан Самуэль. Его доклад стал попыткой прояснить позицию нехалкидонских церквей сирийской (антиохийской) традиции (Сиро-яковитская, Маланкарская церкви) относительно их позиции о человеческой составляющей Иисуса Христа. Поскольку долгое время в полемической литературе нехалкидониты обвинялись в следовании строгому монофизитству (евтихианству), отрицавшему человеческую природу Христа и его единосущие с человеческим родом, В. Ч. Самуэль поясняет, что Сирийская нехалкидонская церковь никогда не отвергала двух естеств во Христе и его подлинное человечество. В своих высказываниях он транслирует экуменические идеи, а христология Древневосточных церквей представлена, как тесно связанное с христологией Халкидонского ороса и Православной церкви, учение.
Автор доклада представляет своё видение христологической позиции нехалкидонитов сирийской традиции. Основные идеи, высказанные В. Ч. Самуэлем сводятся к следующему:
1. В основе христологической веры Сирийской церкви лежит формула «из двух природ» (ἐκ δύο φύσεων), принадлежащая Севиру Антиохийскому и восходящая к Кириллу Александрийскому. При этом В.Ч. Самуэль также подчёркивает, что для нехалкидонитов не может быть приемлема халкидонская формула существования Христа «в двух природах». Важность данного уточнения хорошо иллюстрирует профессор А.И. Бриллиантов, который в своей работе «Происхождение монофизитства» приводит слова Диоскора Александрийского, сказанные последним на Халкидонском соборе: «Из двух [естеств] я принимаю, два [естества] не принимаю».
2. Святые отцы нехалкидонской традиции (Диоскор, Тимофей Элур, Филоксен Маббугский, Севир Антиохийский) не отрицали человечество Христа, признавали полноту человечества и его единосущие со всем человеческим родом. Также, Филоксен и Севир подвергли критике учение Евтихия об одной (божественной) природе Спасителя. Филоксен говорит о том, что Евтихий не признавал воплощение Христа от Богородицы. В их цитатах Христос называется совершенным человеком и исповедуется, что Христос не только в совершенстве Бог, но и в совершенстве человек. Так, Севир утверждает: «… Сын Божий… [воспринял] плоть, которая той же сущности, что и наша…» и признаёт истину «двойного единосущия». Этим, автор доклада однозначно отвергает обвинения в адрес нехалкидонитов в аполлинарианстве и докетизме.
3. Нехалкидонская христологическая позиция говорит о жёсткой взаимосвязи понятий «природа» (φύσις) и «ипостась» (ὑπόστασις). У Севира эти термины используются как взаимозаменяемые. Наилучшим образом это видно из следующего фрагмента его сочинений: «Если будет после соединения две природы, тогда будет и две ипостаси после соединения, если же ипостась одна, то одна будет и природа».
4. Подтверждаются важные богословские аспекты Халкидонского ороса: нехалкидониты также говорят о Единосущном Отцу по Божеству и единосущном нам по человечеству, подобном нам во всём, кроме греха Иисусе Христе. Ипостасное соединение определяется в терминах «неслиянно (ἀσυγχύτως), неизменно (ἀτρέπτως), нераздельно (ἀχωρίστως), неразлучно (ἀδιαιρέτως)».
5. В. Ч. Самуэль отрицает обвинения в моноэнергизме и признаёт (со ссылкой на Севира), что воля и действие каждой из природ (божественной и человеческой) присутствовали в едином Христе, без подавления. При этом, тем не менее, оговаривается, что действует единая ипостась Бога-Слова: «Мы признаём различия двух воль и действий; некоторые богоподобны, некоторые свойственны человеку. Но выполняло их воплощённое Слово». Также автор однозначно утверждает, что Древневосточные церкви не примут диэнергитское и дифелитское учение Шестого Вселенского собора (680-681 гг.).
6. В заключении утверждается мнение о том, что христология Дохалкидонских церквей – это строгое следование христологии Кирилла Александрийского. Иеромонах Феодор (Юлаев) пишет: «В противостоянии Халкидонскому Собору монофизиты выставляли себя строгими приверженцами св. отцов, в первую очередь свт. Кирилла Александрийского», хотя с данной интерпретацией не согласны многие российские и зарубежные исследователи.
«Человечество Иисуса Христа в традиции Сирийской православной церкви»
В своих официальных заявлениях Сирийская православная церковь признаёт свою веру в Иисуса Христа посредством формулы единой природы и формулы о двух природах. Согласно первой, Он — «одна воплощённая природа Бога Слова». Это подтверждает, что неделимый Иисус Христос, во-первых, есть Бог-Слово или Бог-Сын в Своём воплощённом состоянии. Слово «воплощённый» действительно имеет здесь решающее значение. Оно сохраняет акцент на том что, хотя Иисус Христос один, Его единство включает в себя двойственность. Он продолжает быть единым, будучи Богом-Сыном, соединяющим в Себе человеческое начало. Формула единой природы Сирийской церкви не предназначена для игнорирования человечества Христа; она предназначена для подтверждения Его единства. Формула двух природ Сирийской церкви исповедует, что Иисус Христос «из двух природ» (ἐκ δύο φύσεων). «Единая природа Бога Слова воплощённая» состоит из двух природ, которые продолжаются в Нём, каждая в своей абсолютной целостности и совершенстве в состоянии союза, не изменяясь и не смешивая одна с другой. Две природы настолько неразрывно связаны, что ни одну из них нельзя рассматривать в отрыве от другой. Таким образом, Иисус Христос одновременно единосущен Богу-Отцу по Божеству и единосущен нам по человечеству. Принимая эти утверждения всерьёз, можно сказать, что в Сирийской церкви, несмотря на то, что Христос не существует «в двух природах», две природы существуют в Нём, каждая в своём совершенстве.
Слово «одна» употребляется Сирийской церковью не только в отношении природы Христа, но и в отношении Его воли и действия. В связи с этим возникает вопрос, не подразумевает ли здесь «одна» идею сведения одной из двух природ к простому пассивному состоянию. В соответствии с этим предположением, подразумевается, что пассивной является человеческая природа Христа. На этот вопрос можно ответить, только изучив место, отведённое человечеству Христа в сирийской традиции. Для этого необходимо изучить учение отцов V и VI веков, принятых Сирийской церковью, а также основное литургическое наследие.
Важнейшими из отцов V и VI веков, которых следует упомянуть в этой связи, являются Диоскор из Александрии, Тимофей Элур, Филоксен Маббугский и Севир Антиохийский. Из этих деятелей, Диоскор занимает очень щекотливое положение. Он был низложен на Халкидонском соборе без предъявления ему какого-либо определённого обвинения. Но Восточные церкви, отвергнувшие этот собор, почитают его как учителя православия.
(а) Диоскор Александрийский.
Есть два аспекта, которые следует отметить в связи с Диоскором. С одной стороны, он был ведущим представителем богословской традиции, которая прослеживается от конфликта между александрийской и антиохийской сторонами после воссоединения 433 года: от Никейского собора 325 года до Эфесского собора 431 года. Роль, которую он сыграл, важна для понимания его места в истории христианского учения. С другой стороны, в этой статье необходимо рассмотреть его учение. Как известно, антиохийская сторона отказалась признать собор 431 года. Антиохийцы возражали против этого собора на том основании, что богословская позиция Кирилла Александрийского, взятая собором за основу для осуждения Нестория, являлась якобы еретической. При этом их самым большим возражением было то, что собор утвердил в качестве православного учения Третье Послание Кирилла к Несторию с двенадцатью анафематизмами. Исходя из этого убеждения, в качестве условия воссоединения, антиохийцы изо всех сил пытались заставить Кирилла отозвать этот документ. Но александрийский предстоятель не пошёл на компромисс в этом вопросе. Напротив, он дал объяснение анафематизмам и показал, что они предназначались для утверждения веры церкви в свете Никейского символа веры, вопреки учению Нестория. Это объяснение удовлетворило патриарха Антиохийского Иоанна и они восстановили общение друг с другом в 433 году на основании данного учения. Таким образом, воссоединение ознаменовало безоговорочное принятие собора 431 года антиохийцами. Но на стороне Антиохии были люди, которые всё ещё выступали против анафематизмов и даже против воссоединения. Одним из них был Феодорит Кирский, присоединившийся к воссоединению двумя годами позже, но сделавший это очень осторожно. Толкование воссоединения без учёта его контекста и игнорирование условий соглашения 433 года, которые сопровождали примирение, практически аннулировали собор 431 года и отвергли анафематизмы. Иоанн Антиохийский, который оставался верным воссоединению, умер в 441 году, и ему наследовал Домн. Новый Антиохийский патриарх был полностью под влиянием Феодорита и позволил епископу Кирскому взять на себя фактическое руководство антиохийской стороной. Они вместе начали энергичную кампанию, по укреплению своей позиции, как литературной деятельностью, так и назначением людей из своего окружения на ключевые посты в Церкви. Они дискредитировали александрийскую богословскую традицию и жестоко обращались с теми, кто её придерживался на Востоке. Александрийская сторона сочла этот антиохийский шаг преднамеренным нарушением воссоединения 433 года. До своей смерти в 444 году Кирилл [Александрийский] сам пытался справиться с этим вызовом. Он уже выработал александрийское понимание веры на основе Никейского Символа веры, подтверждённое Эфесским собором в 431 году, в т. ч. благодаря его собственными посланиям к Несторию, включая анафематизмы. В 444 году, когда Диоскор стал патриархом Александрии вместо Кирилла, конфликт между двумя сторонами достиг апогея. Как добросовестный последователь своего прославленного предшественника, Диоскор столкнулся с антиохийскими попытками доминирования в Церкви. Это привело к его столкновению с лидерами антиохийской стороны. Анафемы Кирилла, которые Феодорит и ему подобные считали неприемлемыми, утверждали, что Христос был неразрывно един. Таким образом, в конкретных терминах подтверждалось, что слова и дела Иисуса Христа не должны разделяться между двумя ипостасями или двумя лицами. Третье письмо Кирилла к Несторию, например, настаивает на том, что «мы не приписываем изречения Спасителя нашего в Евангелиях к двум ипостасям или двум лицам. Ибо единый и единственный Христос не двойственен, хотя Он понимается как составленный из двух различных элементов в неразрывном единстве». Кирилл заключает: «Одно Лицо, значит, несомненно, все изречения Евангелия следует отнести именно к одной Ипостаси воплощённого Слова». Та же идея представлена вполне удачно непосредственно в четвёртой из двенадцати анафем. Вероучительную позицию, выраженную в предыдущих утверждениях, которую Диоскор унаследовал от Кирилла, по его мнению, необходимо было защищать. Каким образом он объяснял человечество Христа? Это важный вопрос, на который следует ответить в определённом контексте. Для этого следует обратиться к его заявления, данных на соборах 449 и 451 годов [Второй Эфесский и Халкидонский] и к его сохранившимся сочинениям. На Втором Эфесском соборе в 449 году Диоскор настаивал на том, что Никейский символ веры, подтверждённый Эфесским собором 431 года, означал, что богословская позиция, выработанная александрийской стороной, была верой Церкви. На этом основании он утверждал, что Иисус Христос был «одной воплощённой природой Бога Слова». Состоящий из двух природ, Он был из двух природ после соединения, но не в двух природах. Диоскор дал понять, что две природы продолжают существовать в одном Христе в состоянии единства, без слияния, смешения, изменения и разделения. Идеи, подчёркнутые в сочинениях Диоскора, можно резюмировать следующим образом: (а) Иисус Христос был одновременно Богом и человеком. Рождённый от Отца как Бог, Он же родился от Марии как человек. «Мы исповедуют Одного и Того же Искупителя, Господа и Бога, хотя мы видим, что Он стал человеком по домостроительству». (б) Тот, кто единосущен Богу-Отцу стал единосущен нам. в) Человечество, которое Бог-Сын соединил с Собой от Марии было того же рода, что и наше, за исключением того, что Он был без греха. «Ибо Он был подобен нам, — утверждает Диоскор, — как мы, и с нами, не в иллюзии или по видимости по ереси манихеев, а на самом деле от Марии Богородицы». г) Человечество Христа было не только реальным, но и совершенным. Утверждение, что Он был подобен нам во всём, означает для Диоскора: что «в нервах, и волосах, и костях, и венах, и чреве, и сердце, и почки, и печень, и лёгкие — словом, всё, что свойственно нашей природе, одушевлённая плоть нашего Искупителя, рождённая от Марии с разумом и душой возникла без мужского семени». (д) Тот, кто стал, таким образом человеком, был нашим братом, чтобы Апостол мог сказать, что Он взял (природу), не от ангелов, но от семени дома Авраамова. Из вышеизложенного ясно, что защищая богословскую традицию Кирилла, Диоскор не преуменьшал значения человечества Христа. Остальные трое, а именно Тимофей Элур, Филоксен Маббугский и Севир Антиохийский тоже были теми, кто представлял ту же богословскую традицию, что и Диоскор. Они, как и он, также признавали авторитет анафематизмов, поэтому необходимо уточнить проявляли ли они какое-либо нежелание признать человечество Христа в своём учении.
(б) Тимофей Элур.
Непосредственный преемник Диоскора Александрийского Тимофей по общему признанию, был ярым противником Халкидонского собора. В то же время он высказывался категорически против точки зрения о том, что человечество Христа не имело значения. Людям, которые распространяли такие мысли он писал:
«Писание учит нас, что Христос отождествлял Себя с нами во всём, и что Он стал совершенно единосущным нам, но без греха. Он родился сверхъестественным образом без супружеского сожительства. Но Он стал совершенным человеком, будучи зачат Девой Марией и Духом Святым, и Он Сам остаётся воплощённым Богом без каких-либо изменений».
В этом отрывке Тимофей несомненно утверждает двойную единосущность Христа.
Чтобы увидеть, насколько сильно Тимофей утверждает реальность человечества, рассмотрим отрывок, процитированный Севиром из одного сочинения Тимофея. По словам Севира, отрывок был взят Тимофеем из произведения Иоанна Иерусалимского. После утверждения о том, что рождение нашего Господа произошло от Марии Девы действием Святого Духа, Тимофей продолжает:
«Он (Бог-Сын) воспринял плоть от плоти, которая была одной природы с нашей плотью, в действительности, а не в воображении. В этом (т. е. в плоти) Он действительно страдал как мы. Как и мы, Он действительно, а не иллюзорно уставал во время путешествия. Как и мы, Он спал и чувствовал боль в ранах, нанесённых Ему Пилатом. Когда Его били по щекам, Он испытывал муки; и когда Его руки и ноги были пробиты гвоздями, Он чувствовал боль. . . . Мы также исповедуем, что Он имел разумную душу, как и мы, которая претерпела за нас страдания. Он страдал в действительности душевными страстями, а именно: печалью, тоской и огорчением».
Это показывает, что Тимофей Элур, не имел ни малейшего стремления игнорировать реальность человеческой жизни Христа и Его страданий. По его мнению, Христос претерпел все человеческие переживания, как и любой человек. Однако, поскольку Христос был единосущным и Богу Отцу и нам, Тимофей не стал бы утверждать, что человечество Христа имело эти переживания, потому что такой оборот речи мог быть равносилен разделению единого Христа в двух лицах.
(в) Филоксен Маббугский.
Последователь учения о Воплощении, епископ Маббугский настаивает на том, что Бог-Сын не воспринял человека, но стал человеком. Это, утверждает Филоксен, правильное учение. «Слово стало плотью и обитало с нами», — говорит Иоанн. «Бог послал Своего Сына и Он был сотворён через женщину», — пишет Павел. Никейский Символ веры также утверждает что Сам Бог Сын сошёл с неба, родился от Богородицы, пострадал, умер, был погребён и воскрес. . . приписывая все эти факты Богу-Сыну. Символ веры не приписывает одни эти события отдельно Богу-Сыну, а другие отдельно человеку. Учение Символа веры, заключается в том, что, «поселившись во чреве и ставший плотью, Тот же самый являлся одновременно Словом и плотью, Богом и человеком, сокровенным и открытым, образом Божьим и образом человеческим». Как Бог, Он есть вечное Слово, единосущный Отцу, а как человек, является единосущным нам. Учение Филоксена о том, что Бог-Сын не воспринял человека, но сам стал человеком, не значит, что Бог-Слово ничего не принял от Богородицы. По его мнению, это было учение Евтихия, который был осуждён церковью, потому что он утверждал что Бог-Слово не воплотился от той, от которой был рождён. Учение Церкви, напротив, состоит в том, что Бог сотворивший Адама в начале вне Его личности, теперь воссоздал в Себе человеческую природу. Делая это, Бог Сын, рождённый в веках от Своего Отца, теперь принял новое рождение от Богородицы. Чтобы увидеть, как епископ Маббуга истолковывает значение человечества Христа, здесь можно воспроизвести два отрывка из его сочинений. Он пишет:
«В месте, где человеческие существа формируются в утробе матери, Он также сошёл и поселился в нём. С этого, из плоти, люди начинаются и создаются, Он появился в нём и был создан как человек. Он был зачат во чреве и вышел из чрева, как ребенок; в детстве его носили на руках; Он терпел ограниченность человеческой природы, усталость, плач, воспитание, и всё остальное, что с этим связано».
Этот отрывок недвусмысленно утверждает реальность зачатия Христа во чреве, Его рождение и Его жизнь на Земле. Епископ Маббуга столь же ясно исповедует и страдания Христа. Он пишет:
«Он страдал больше, чем кто-либо другой; подвергался бедности и убожеству больше, чем все остальные. Его унижали, оскорбляли, издевались и поносили; Его презирали и хулили; Его считали глупцом, его презирал Ирод и его приближённые, а также Пилат и его слуги».
Этот отрывок также достаточно однозначен. С его точки зрения человечество Христа было так же реально, как и Его Божество.
Филоксен рассматривает Воплощение как вочеловечение Бога-Слова, Который, воплощаясь делает человечество Своим собственным. Для этого Он должен был стать настоящим человеком и вести свою битву с силами зла. Своей победой над ними Иисус Христос восстановил отчуждение людей от Бога. Действительно радует, что в своей монографии о Филоксене Андре де Аллё признаёт учение епископа Маббуга православным.
(г) Севир Антиохийский.
Во многих отношениях Север Антиохийский — наиболее основательный и выдающийся толкователь Кирилла Александрийского, чем любой из богословов, упомянутых выше. Многие идеи, содержащиеся в его многочисленных трудах, можно резюмировать следующим образом: (I) Бог-Сын, вечно рождённый от Бога-Отца, принял на себя второе рождение от Девы во имя спасения человеческого рода. Он сделал это, будучи зачатым и рождённым от Марии. (II) Человечество Христа было индивидуализированным человечеством, полностью подобным нашему человечеству, за тем единственным исключением, что Он был абсолютно безгрешным. (III) Человечество Христа было индивидуализированным только в ипостасном союзе с Богом-Сыном, и Его человечество продолжалось в совершенстве и реальности в этом союзе с Богом-Сыном. (IV) Соединение не подавляло человечества до состояния смешения или слияния с Божеством. Следовательно, Божество и человечество были во Христе со своими соответствующими свойствами. (V) Когда говорят, что природы были нераздельно едины, подчёркивают, что Христос был единым. Конкретно это означает, что слова и дела Иисуса Христа, как они записаны в Евангелиях были выражениями единого Христа, Который был воплощённым Богом-Сыном. (VI) Существует различие между предвоплощённым Сыном и воплотившимся Сыном, так что ипостась и лицо Иисуса Христа, хотя они были неразрывны с Богом-Сыном, не были просто ипостасью и лицом Бога-Сына. (VII) Человечество Христа было реальным, совершенным и динамичным в соединении. Севир выступал против Юлиана Галикарнасского, который учил, что человечество Христа было человечеством Адама до грехопадения, и настаивал, что человечество Христа было нашим человечеством. Таким образом, хотя Христос был безгрешным, Он был в связан с людьми, живущими в мире, во времени и пространстве. (VIII) Между человечеством Христа и нашим человечеством есть два различия. В первую очередь мы подвержены греху. Но Христа не коснулся грех. Во-вторых, реальное соединение Божества и человечества во Христе было глубже, чем возможное соединение Бога и нас. Божественной благодатью и послушанием человек может возрастать в своём познании Бога, и это может быть описано как соединение Бога и человека. Но этим мы не можем достичь соединения Божества и человечества как во Христе. Фактически, из-за соединения Божества и человечества во Иисусе Христе, Он вечный Посредник между Богом и человеком. Учение Севира достаточно ясно. Он стоит на традиционной позиции александрийских отцов. Отрадно, что Жозеф Лебон утверждал в своих трудах «Monophysisme Severien» и «Le christologie du monophysisme syrien», опубликованной в «Das Konzil von Chalkedon: Geshichte und Gegenwart, Vol», что христология Севира столь же ортодоксальна, как и христология Кирилла Александрийского. Учение всех четырёх богословов, отмеченных выше, расскрывает все принципы, необходимые для правильного понимания Личности Иисуса Христа.
Сирийская литургическая традиция
Литургические формы богослужения, используемые в Сирийской православной церкви слишком обширны, чтобы обсуждать их в такой статье, как эта. Мы постараемся здесь выделить основные акценты, содержащиеся в службах на Рождество и во время Страстной седмицы, в разрезе их отношения к человечеству Иисуса Христа.
(а) Идеи, содержащиеся в Рождественской службе.
Рождественская служба в Сирийской церкви, состоит из гимнов и молитв, подтверждающих реальность человечности Христа следующими способами: (I) Мария Дева действительно зачала Его в своём чреве. Она приняла Его во время благовещения Гавриила, и Он образовал Себе тело из самого её тела. Как и любой человеческий ребенок, Он оставался в утробе матери в течение девяти месяцев и родился по окончании срока беременности. (II) Когда Мария носила Его в своём чреве, она была беременной женщиной; и когда она родила Его, она претерпела настоящую боль. (III) Когда Он родился, Он плакал, как любой человеческий ребенок; а также мать кормила Его своей грудью. О Нём заботились, Его ласкали, Он ползал, как младенец, и рос, как ребенок. (IV) Он был Богом-Сыном, который воплотился, пройдя через все эти этапы человеческой жизни, чтобы искупить нас от падения, постигшего нас вследствие прегрешения нашего прародителя. (V) Зачатие, рождение и жизнь Христа после этих событий были совершенно реальны, и они были необходимы для нашего спасения.
(б) Идеи, подчёркнутые в службах Страстной седмицы.
Службы Страстной седмицы в Сирийской церкви наиболее ярко описывают уничижение, страдания, смерть и погребение нашего Господа. Проницательность этого опыта так ясно подчёркивается, что службы не оставляют впечатления какого-либо докетизма. Некоторые идеи, подчёркнутые в них, можно отметить: (I) Наш Господь был предан евреям одним из своих учеников. Хотя сказано, что Он знал об этом заранее, утверждается, что Он страдал душевными и физическими муками, когда это произошло в действительности. (II) Когда Христос был оплёван, осмеян и избит, Он терпел физическую и душевную боль в подлинном смысле. (III) Чтобы искупить человеческий род, отпавший от общения с Богом из-за прегрешения Адама, Бог-Сын воплотился и вошёл в мир. Первый человек был создан во славе в пятницу и выпал из этого первоначального состояния из-за своего непослушания. В пятницу же Бог-Сын претерпел страсти и смерть в Своём воплощённом состоянии, чтобы искупить человека. (IV) «Дочь Сиона обратилась в безумие. Она распяла Сына Божьего на кресте Голгофы; она била Его по Его голове; она брызнула Ему в лицо слюной; но Он исцелял их немощи; слава Тому, Кто претерпел пытки, побои и оскорбление от нашего человеческого рода с целью вернуть нас в рай». (V) Все эти страдания были реальными, потому что они были необходимы для нашего спасения. Поскольку Бог находится за пределами страданий, также было необходимо воплощение. (VI) Воплощённый Сын был един, так что страдание не относилось только к человеческой природе; это было воплощение Бога-Сына. Союз Божества и человечества также был настолько реален, что даже когда наш Господь умер и был погребён, Его тело осталось нераздельно соединённым с Божеством.
Краткое изложение основных тезисов
Соображения, изложенные выше, подразумевают следующие утверждения: (I) Иисус Христос был зачат во чреве Девы, человеческой матери. Будучи так зачат, Он получил от неё подлинное человечество. (II) Человечество Христа было абсолютно совершенным. Он имел все человеческие свойства, включая способность мыслить, в то же время Христос был единосущным Богу Отцу по Божеству. В этом случае, Одно и то же Лицо было Богом и человеком. (III) Человечество, приписываемое Сыну Божьему было нашим человечеством, а не человечеством Адама до грехопадения. Следовательно, хотя Его не коснулась ни одна тень греха, Он в прямом смысле относится к нам. Бог-Сын соединил с Собой человеческую природу, которую Он индивидуализировал в соединении, и представляет весь человеческий род. Иисус Христос был также отдельным человеком, который жил в мире, в пространстве и времени. (IV) Как человек, Он действительно родился от Марии. Его земная жизнь, страсти и смерть были совершенно реальны. Следовательно, Он был «из двух природ» не только во времени Своего зачатия в утробе матери, но и в каждый момент Своей жизни. Ни одна природа не была утеряна или безмолвна. Поэтому, хотя Христос не был «в двух природах», две природы всегда были в Нём. (V) Таким образом, соединяя человеческое начало с Собой от Девы, Бог-Сын принял на Себя воплощённое состояние. В этом состоянии человечества было в абсолютной целостности и совершенстве. Иисус Христос есть, следовательно, Посредник между Богом и человеком вовеки. Очевидно, что нет никакого уменьшения значения человечества Христа ни в святоотеческой, ни в литургической традициях Сирийской церкви.
Воля и действие Иисуса Христа
Как уже отмечалось, Сирийская церковь употребляет термин «один» применительно также к воле и действию Иисуса Христа. Однако это не означает нежелания со стороны Сирийской церкви исповедовать динамическую реальность Божества, или человечества. Причина этого кроется в другом. В этой связи следует отметить, что формула «двух воль» и «двух энергий», принятые Константинопольским собором в 680-681 годах составляет часть богословского наследия халкидонской церковной истории. В свете дифизитской терминологии Халкидонского собора, формула двух воль и двух действий — логичное догматическое определение. Но поскольку Сирийская церковь, не признаёт халкидонское «в двух природах», нельзя ожидать, что она поддержит позицию собора 680-681 гг. [Шестой Вселенский собор в Православной церкви]. Для обоснования своей позиции, Сирийская церковь помимо исторической причины, может указать богословскую причину. Сирийская традиция основана на Никейском Символе веры, подтверждённом Эфесским собором 431 года, и анафематизмами Кирилла Александрийского. Мы отмечали выше, что анафемы Кирилла настаивают на том, что слова и дела Иисуса Христа были выражением единой воплощённой ипостаси Бога-Слова. Для Сирийской церкви единая воплощённая ипостась Бога-Слова есть то же самое, что и единая воплощённая природа Бога-Слова. На этом основании Сирийская церковь говорит о единой воле и едином действии Христа. Это, однако, не означает, что воля и действие каждой из природ была поглощена другой природой. Единая воплощённая природа или ипостась образовалась из соединения двух природ (Божественной и человеческой), каждая из которых имеет свои собственные характеристики. Поскольку эти свойства включают в себя волю и действие, очевидно что они были в едином Христе. Таким образом, мы можем сказать, что для Сирийской церкви все слова и дела Христа были выражением союза волевых и действенных способностей Бога и человека. В одном из своих писем к Нефалию Севир описывает традицию Сирийской церкви таким образом:
«Действия таких людей, как мы, имеют две стороны — умственную и физическую. Прежде чем совершить какое-либо дело, человек обдумывает мысль и формирует идею. Это ментальная сторона человеческого действия. Затем он излагает идею конкретно, скажем, в строительстве города, дома или корабля. Это физическая сторона. Однако один человек, состоящий из тела и души, совершает и то, и другое. Действие его также одно. . . . Так же следует мыслить и об Еммануиле. Тот, Кто действует, один – воплотившийся Бог-Слово. Действующая сила также одна, но произведённые дела различны; они выполняются одной энергией. Ходить телесно по земле, например, и перемещаться из одного места в другое свойственно человеку. Исцелить калеку и приказать ему ходить — это конечно подобает только Богу. Однако воплощённое Слово едино, и Его действие тоже одно. Из-за того факта, что совершаемые вещи различны, мы не говорим, что их делали отдельно две природы; ибо, как мы сказали, это всё делал воплощённый Бог-Слово. Так же, как никто не должен разделять Слово от плоти, так и никто не должен разделять действия. Мы признаём различия двух воль и действий; некоторые богоподобны, некоторые свойственны человеку. Но выполняло их воплощённое Слово».
Этот отрывок является ясным доказательством того, что реальная основа сирийской традиции является принципом, базирующимся на анафематизмах Кирилла Александрийского.
Заключение.
Послание Кирилла к Несторию было одним из самых противоречивых документов V века. В то время как антиохийская сторона пыталась добиться его формального осуждения, Кирилл Александрийский и александрийская сторона считали его документом большого авторитета и значения. Константинопольский собор присутствующих епископов при патриархе (σύνοδος ἐνδημοῦσα), который осудил Евтихия в 448 году проигнорировал его, а на Халкидонском соборе он не был зачитан среди утверждённых документов. Но Аттик из Никополя выразил желание сопоставить с ним Томос Льва и Халкидонский орос имплицитно признал Послание Кирилла. В Энотиконе Зенона 482 года ясно сказано, что Послание является авторитетным. В VI веке халкидонская сторона на Востоке исходила из того, что это был один из вероучительных документов. Между тем антихалкидонская сторона придерживалась кирилловской традиции, считая анафематизмы документом высочайшего авторитета. Именно эту традицию приняла Сирийская церковь. У нас есть явные доказательства того, что Сирийская церковь никогда не занимала позицию отвергающую человечество Иисуса Христа.