Дома Наталья начала подробно расспрашивать сына о новой подруге и предостерегать юношу от романа с Елизаветой.
— При чем тут вообще роман, мама? У меня с Лизой ничего не было, только дружеский поцелуй, — спокойно объяснил Степан. — Она мне просто помогает. Между мужчиной и женщиной иногда бывает дружба, мама.
— Не бывает дружбы между мужчиной и женщиной, — быстро возразила Наталья. — Я в это не верю. А теперь посмотри, сколько мне лет, и сколько тебе. Чей жизненный опыт богаче? Я тебе больше скажу, просто так в этой жизни ничего не делается, понимаешь?
— Ага, дружбы не бывает, а бескорыстной — так тем более! — по-актерски провозгласил Степан.
— Ну конечно, у нее же на лбу написано, что она альтруистка.
— Очень смешно, мама. — Сын и мать из коридора переместились в гостиную. — И вообще, давай я тебе все объясню, а ты сядешь и послушаешь? Может, тогда договоримся? — мудро сказал Степан.
— Хорошо, я постараюсь. — Наталья села на диван и внимательно посмотрела на сына.
— Хорошо, — юноша сел в кресло, — смотри, Лиза — она хорошая и порядочная девушка. Она мне помогла со стажировкой...
— Кстати, вот насчет стажировки! — вспомнила мать. — Это очень интересный вопрос. Ты что, собираешься учебу бросить?
— Да не буду я бросать учебу, мама. Это обычная практика по требованию ВУЗа. Все легально, все законно. Но... самое что важное, что я буду числиться на ее фирме, а стажировку проходить... Угадай, где?... Ну?...
— Степа, да не время мне сейчас загадки твои разгадывать.
— В Европе, мама! Представляешь? Целых два месяца, мама! И мне еще заплатят за это. Разве ты не рада?
— Степа, Степочка, ты сам-то веришь, что ты говоришь? Мальчик мой, ты меня извини, но я должна тебе сказать... Ты пока что звезд с неба не хватаешь, за что все эти блага?
— Ага, спасибо тебе, мама. Большое спасибо за то, что веришь в меня, за то, что хочешь, чтобы я устроился в этой жизни... Спасибо за то, что хочешь, чтобы я не болтался убогим и никому не нужным... — Степан осекся.
— Я не поняла, ты на меня сейчас намекаешь? — Одиночество, в котором, по сути, жила Наталья, иногда казалось женщине роком.
— Ни на кого я не намекаю. Мама, просто ты хочешь сделать из меня именно такого человека.
— Да ничего подобного. Я просто смотрю на все с высоты своего жизненного опыта и хочу свой донести опыт до тебя.
— Мама, я не хотел тебе говорить именно при таких обстоятельствах, но скажу тебе сейчас — я ухожу. Елизавета нашла мне квартиру. Все. — Степан достал из нижнего шкафа большой чемодан, с которым они с матерью когда-то ездили на морской курорт, и стал потихоньку собирать свои вещи.
Наталья сидела и какое-то время молчала. Женщина никак не хотела признавать того, что ее сын действительно как-то враз повзрослел.
— Ты сейчас специально все наперекор мне делаешь, да? Сыночек, прошу тебя, подумай, пожалуйста...
— Мама, я уже подумал обо всем, решил. Ты не обижайся, прошу. Ты для меня самая лучшая и останешься такой. Мамулечка, я просто хочу быть самостоятельным, пойми это. Я ведь не сбегаю от тебя. Вот мой новый адрес, по которому я буду жить, — Степан достал из кармана джинсов свернутый в четверо листок бумаги и протянул его Наталье. — Приходи ко мне в гости, я буду к тебе приходить. Мы будем помогать друг другу, созваниваться, узнавать, как у нас дела...
— Может ты еще раз подумаешь, Степа?
— Мама, ну как ты не поймешь? У меня начнется своя новая жизнь, а ты займись своей собственной. Теперь у тебя будет куча времени на это. Подумай об этом. Я тоже хочу тебе только добра и счастья. А сейчас не отвлекай меня, нужно ничего не забыть.
Степан выглядел таким уверенным, считал, что поступает правильно, и свою уверенность ему-таки удалось передать матери. Наталья его отпустила. А что ей оставалось делать? Сын вырос и имеет право сам решать, как ему жить.
Женщину огорчало то, что она не смогла доказать сыну обратную сторону всего происходящего — что бесплатный сыр бывает только в мышеловке.