Наследственная шизофрения – это, извините меня, не фунт изюма. Невольно ставя самому себе диагноз, Иван Дремин выбрал сценический псевдоним «Фэйс». И объяснил: «Это потому, что я многоликий». Однако, мы с вами, взрослые люди, должны его мягко поправить: это потому, что ты болен, малыш, у тебя не многоликость, а клиническое расщепление личности, инфантильное расстройство и задержка развития. И тебя надо бы лечить, а не позволять выплескивать свои болезненные фантазии в тексты и вываливать всю эту матерную муть, достойную психиатра, на головы фанатов – незрелых подростков, почти детей.
Судя по рассказам о детстве, Иван был, что называется, заброшенным ребенком. Вторая половина девяностых… Его отец, фарцовщик, темная полукриминальная личность, вскоре после рождения ребенка исчез. Мыть, видимо, под воздействием шизоидных наклонностей, ударилась в религию. Иван вместе со старшим братом должен был выстаивать часы на молитвах и службах. Но в его случае церковь бесов, увы, не изгнала.
Господь, я прошу, накажи их всех…
Они не верили в тебя, давай сожжем их всех.
Вот тот смеялся над тобой, распни его, пусть он знает…
Это у певца называется «Молитва». Примерно так и выглядят наполненные бредом галлюцинации несчастных больных, которыми они делятся в лечебницах с персоналом и врачами.
Мать, пребывая в своем мире, населенном ангелами и демонами, ребенком не занималась, И тот плыл по течению – в компаниях, где худосочный забитый ребенок, видимо, был мальчиком на побегушках. Быстро стали обычными приводы со старшими в инспекцию по делам несовершеннолетних, АУЕ, алкоголь с малолетства, наркотики, подростковый секс, бродяжничество… Удивительно уже то, что паренек выжил и не скатился до состояния, в котором единственным выходом бал бы психиатрический стационар.
Разумеется, в таком детско-подростковом опыте Ивану-Фэйсу пришлось хлебнуть всевозможной грязи полным ртом. Возможно, он претерпел и сексуальное насилие, либо бурно фантазировал о чем-то подобном, страшась, как каждый полуребенок в грязных притонах, что однажды будет использован старшими, как девочка. И тогда потеряет свою половую идентичность. Это страх был совершенно точно, потому что ничем другим невозможно объяснить его навязчивый генитальный контент.
Если бы развитие мальчика Вани происходило в нормальной среде, этот понятный страх исчез бы вместе с естественным взрослением. А избыточный подростковый сексуальный напор был бы сублимирован армейской службой, работой на стройке, у станка. Но перед нами, по сути дела Маугли, остановившийся в развитии где-то на возрастной отметке в 12 лет.
До самого пубертата ребенок проходит серию так называемых сензитивных периодов. Классический Маугли, оставшись без человеческого попечения в раннем возрасте, никогда уже не сможет овладеть речью и другими сложными функциями сознания. Ваня, как и множество таких, как он, оказались без воспитательного попечительства, хотя и были в среде людей. Но фаза появления и развития нравственных суждений у такого ребенка не состоялась. И вот ему 25 лет, а он понятия не имеет, что его тексты — это мерзость и экскременты. Вот образчик:
Еду в магазин Gucci в Санкт-Петербурге (Гррра)
Она жрет мой х.. как будто это бургер (Бургер, бургер)
Еду в магазин Gucci в Санкт-Петербурге (Гррра)
Она жрет мой х.. как будто это бургер (Бургер, бургер)
И это еще не самое лютое из его творчества. Вы бы слышали, что он делал с женой Обамы, дочерью Трампа и тд. Это не артистические скабрезности, изящная матерщина или что-то в том роде. Это просто больные бредни клинического пациента.
Интеллектуальное развитие Вани-Фэйса находится даже не на 12 летнем уровне. Это младший школьник. Недавно пубертатный подросток интернет журналистики Дудь взял у него интервью. (Распаковка Дудя также имеется на моем канале). И можно было воочию убедиться, что фатальная задержка развития, не пустой звук. Речь Фэйса состояла главным образом из междометий и словесного мусора. «Ну, я такой, типа… ха…да ну в пиз… я как-то не знаю, у-у бл…»
К сожалению, последние поколения молодых людей все больше наполнены нравственными да и просто интеллектуальными Маугли. Эти юнцы уже никогда не смогут влиться в мир по-настоящему взрослых людей, их там просто не примут. Потому что они недоразвиты, не способны на сложную ответственную деятельность, планирование, осмысление логических цепочек. Их удел – третьи роли в жизни, где-то на ее задворках. Но им не хочется это признавать, и потому они упорно формируют собственную Маугли-субкультуру. Дабы окружить себе подобными и не чувствовать пустоты изгоя внутри. Она все равно придет и потребует наркотиков, алкоголя... Но именно в этой культуре, в ее компенсаторной роли и кроется разгадка популярности таких недоразумений как Фэйс.
Это уже немного социальная психология – на грани коммерции. Ловкие и беспринципные дельцы быстро улавливают новые тенденции в социуме. И эта не осталась за бортом их внимания. Если на популярности психически нездоровых людей можно делать деньги…Значит, их нужно делать! И вот уже у Фэйса своя команда, продюсеры, гастрольные туры, рекламные контракты. Все, как у людей. А не как у пациентов.
Мать Фэйса живет на галоперидоле. Это же ждет и сына. А пока он сбежал из России, не поняв взрослых вызовов конфликта с Украиной, новой ответственности, всего, что представляет собой пробуждение патриотизма. Его сознанию совращенного подростка это неведомо. Ему бы играться в свои музыкальные игрушки, материться со сцены и обещать со сцены «вдуть трем фанаткам» (или вДудь?) и, конечно, ехать в … «магазин Гуччи… Грра!». Только, надеюсь, мы его в Санкт-Петербурге уже никогда не увидим.
