Начало. Глава 2
Я вышел за ворота и вздохнул полной грудью воздух свободы. Здесь даже дышалось легче и солнце грело теплее. И небо было голубее. Остатки грязного снега лежали вдоль дороги, и воробьи купались в грязных лужах на дороге. Но даже эта после зимняя грязь не портила картину. Это было лучше лагерного порядка. Я ещё раз посмотрел на небо и побрёл в сторону станции, перепрыгивая через вязкую грязь.
Собирали меня всем бараком. Ну не в зековской же мне робе ехать. Штанишки я выменял на блок сигарет у новенького, ему они долго не понадобятся. Кофточку мне Аллигатор за кило сахара подогнал, курточку и кроссовки я в карты ещё давно выиграл. Старый, заботливо в котомку на дорожку бутербродов мне намастрячил. Бог даст не свидимся с ними больше!
Часа через полтора я наконец добрёл до станции. Вот что за несправедливость. Сюда значит столыпинский экспресс меня доставил с почестями в виде конвойных, а обратно я должен сам добираться, увязая по уши в грязи!
На станции было немноголюдно. Бабки торговки сразу притянули поближе к себе свой товар и пристально следили за мной. У меня что, на лбу красными буквами написано:" Бывший зек"? Я глянул на своё отражение в оконном стекле. Так ничего особенного. Вполне себе обычный. Худой, тёмные круги под глазами, да так пол страны выглядят. Вон мужик сидит с такими же кругами, но от него же не шарахаются?
Приобрёл билет. Поезд только через четыре часа. Купил у одной из старух пару пирожков. Она мои деньги и так и этак рассматривала. Ну а то, конечно, я же только и делаю, что деньги малюю.
Только приземлился на скамейку, менты нарисовались и сразу ко мне. Нет, у меня определённо на лбу надпись!
— Ваши документики!
Долго рассматривали мой волчий билет.
— Куда направляемся?
— Домой, гражданин начальник.
Показал ему билет на поезд. Они казырнули и пошли дальше искать до кого бы докопаться. А я вышел на улицу.
Нет, всё-таки, на свободе совсем другой воздух!
Съел свои пироги. И закурил, выпуская колечки дыма и периодически вдыхая весенний, свежий воздух с ароматом железнодорожного вокзала. Знаете, такой особенный воздух бывает только на вокзале. Люди суетились, бегали взад-вперёд, кто торопился на подходящий поезд, кто-то спешил добраться до темноты домой. А я стоял и наслаждался воздухом свободы.
Наконец объявили мой поезд.
"Стоянка поезда две минуты. Нумерация начинается с головы поезда." — объявил голос по громкоговорителю.
Это хорошо, что с головы, значит наладится у меня всё. Значит повезёт меня этот поезд в светлое будущее!
Проводница критически меня осмотрела и проводила до купе.
— Бельё брать будете?
Конечно! И бельё, и чай! Ну не зря же Старый старался?
Моё место внизу. Напротив сидит интеллигентного вида старикашка с козлиной бородкой. Кивнул мне в знак приветствия, я ему в ответ. Надеюсь, не полезет с разговорами, не хочу ни с кем разговаривать. Ничего никому рассказывать.
Постелил, улёгся. Как приятно пахнет чистое, отглаженное бельё! Я лежал и смотрел в потолок, мечтая о том, как увижу ЕЁ и что скажу.
Какое-то время мы ехали вдвоём и молча. Но вот, на очередной станции, к нам в купе подселили бабульку с внучком. И та давай причитать, что мол ребёнок маленький, наверх не залезет, а она старая уже, и внизу мест не было. Я не стал слушать её стенаний. Молча скрутил свой матрас и перекинул на верхнюю полку. Разулся и забрался наверх.
Бабка рассыпалась в благодарностях. Потом она развернула жареную курицу, и по купе поплыл пьянительный аромат. Мой желудок проснулся и заурчал, требуя источник аромата, и рот наполнился слюной.
— Милок, хочешь?
Спрашиваешь! Да я такую курицу восемнадцать лет не ел! Это тебе не тюремную баланду хлебать!
Я кивнул. Ну глупо было отказываться. Она мне подала ножку и кусок хлеба. О! С каким наслаждением я впивался зубами в эту сочную, ароматную мякоть! Я смаковал эту куриную ножку, старался растянуть удовольствие, облизывая пальцы.
Пацанчик есть не стал и захныкал, что хочет спать. Бабка уложила его и сама прилегла рядом. И в купе воцарилась долгожданная тишина.
Я лёг на живот и стал наблюдать как мимо проплывают тени деревьев и мелькают далёкие огни человеческих жилищ. И так, под мирный перестук колес я уснул. Разбудила меня проводница.
— Встаём, бельё сдаём, стоянка поезда пять минут.
Я вышел в тамбур. Здесь было свежо и морозно. Хоть и весна, но ночью ещё минус. Я засунул руки в карманы и стал смотреть сквозь маленькое дверное окошко на приближающийся город. На мой родной город.
Я первый спрыгнул на перрон. Время ещё только пять утра, но людей здесь в разы больше чем на той станции. Бегут, толкаются, торопятся, все с озабоченными лицами. А я спокойно побрёл на выход.
Как же изменился город! Там где раньше были торговые ряды, сейчас красуется фонтан. Там где раньше стояли бомбилы, теперь клумбы. И где мне теперь такси взять?
Я остановил прохожего.
— Скажите, здесь раньше такси клиентов ждали, где они сейчас?
— Ты как с луны свалился, сейчас такси по телефону вызывают, через приложение.
Где б его ещё взять....
— А по-другому никак?
— У тебя что нет телефона? — я помотал головой, — Ты в какой резервации жил? — эх, мужик, там лучше не бывать! — Сейчас телефон есть у всех, даже у младенцев. Ладно, диктуй адрес, куда ехать? Вызову тебе, наличкой сам расплатишься.
— Я не знаю адрес...
— Ну я тогда тебе ничем не помогу.
И он было сначала продолжил свой бег.
— Слушай, а ты не местный что ли? Вон там, возле входа в вокзал тётки стоят, они квартиры посуточно сдают.
— Спасибо.
Ну мужик, что же ты раньше молчал! Мне это и надо было. Просто раньше садишься в такси и они знают кто и где сдаёт, и за небольшую мзду отвозят по нужному адресу. Но теперь, видимо, тёткам, сдающим квартиры, пришлось самим искать клиентов.
Возле входа действительно стояло несколько тёток с табличками в руках. Я вышел через другой вход, поэтому их и не увидел.
— Что, парень, квартирка нужна?
— Сколько?
— Две пятьсот сутки.
Я даже присвистнул. Это треть, того что у меня было. За три дня я навряд ли найду себе работу.
Тут девушка, что стояла в сторонке, подошла и тихонько спросила:
— Комната за пять в месяц, подойдёт?
Вот, это уже другой разговор.
— Да, подойдёт. Диктуй адрес.
— Я провожу.
Я кивнул. Ну не убьёт же она меня. Девушка шла впереди, я за ней. Мы зашли во двор. Она подошла к старенькой машинке и открыла её.
— Садись. — у меня, наверное, всё было написано на лице, поэтому она сама объяснила. — Здесь, возле вокзала я квартиру сдаю, расценки ты слышал. У меня есть ещё комната, но она в другом районе.
— Ну тогда поехали. Я, С... Паша.
— Я Аня. Смотри, квартира на три хозяина. В одной живу я, в другой будешь ты жить, а в третьей дядя Петя. Он любитель выпить, но он не буйный.
— Понятно.
Мы подъехали к обычной панельной девятиэтажке и поднялись на второй этаж. Аня завела меня в комнату.
— Вот ключи. Там ванна и туалет, там кухня. Голубой стол мой, можешь пользоваться, только мой за собой. А это что же, все твои вещи? — я кивнул, — Пошли дам полотенце и постельное.
Мы подошли к её комнате.
— Подожди здесь.
Аня вынесла мне бельё, чистое, отглаженное, пахнувшее свежестью.
— А деньги можно сразу?
— Да конечно.
Отсчитал ей купюры и она не пересчитывая убрала их в карман.
В душе я провёл полчаса, не меньше. И впервые за восемнадцать лет никто меня не торопил, не стоял над душой и вода была горячая. И мылся я столько, сколько хотел.
А после душа я завалился на старенький, скрипучий диван, на чистые простыни и практически сразу провалился в сон.
И снилась мне Мила. Я и раньше её часто видел во сне, но раньше это были чёрно-белые сны и тревожные. А сейчас мне снился цветной сон. Мы шли с Милой по полю, я рвал ей цветы, а она громко смеялась.
Я её найду, обязательно найду. Хоть издали, хоть одним глазком бы её ещё разок увидеть.