Сююмбике и ее односельчане. Глава 55.
От всего этого у Зухры сердце захолынуло. И жалко сестру, и зло на нее берет и злорадство какое-то есть. Вот вам, ваша тихоня! Не смогла за себя постоять. Но что-то с этим надо делать.
- Хватит рыдать! Что порвано, обратно не склеишь. Может еще ничего. Если было бы больно, ты бы запомнила. Говорю, перестань реветь! Придет Райса, что ты ей скажешь? От радости так горько плачешь? У тебя есть выход. Малик от тебя без ума. Пусть он тебя украдет. Может еще у тебя все в порядке. А если и нет, то он не посмеет вернуть тебя отцу.
Ризван, наверно, добрый человек. Но там Сююмбике. Она ведь почти святая. Ее брату нужна кристально чистая девушка. Может ты и не испорчена, я не знаю. А если нет, не хотела бы я быть на твоем месте. Сююмбике никого не боится, и нашего отца тоже. Вернет тебя с позором, не послушает своего брата, даже если он за тебя заступится.
Но ты думай сама. Мне жаль тебя, хоть туда пойди, хоть сюда, все плохо. Да, вот что я тебе скажу, не вздумай больше никому и никогда рассказывать про то, что с тобой произошло. Под страхом смерти не сознавайся. Скажи, что ничего не было, и ты не знаешь, почему это так. Клянусь, я никому об этом не расскажу.
Лето прошло, осень настала. В колхозных амбарах полные закрома зерна. И картофель уродился на славу. Хамидулла аж помолодел, как все хорошо складывается. В семье, наконец, наступил мир. Райса увлеклась приготовлением приданого для Асии. Доставала из сундуков ткани и платки, оставшиеся после Райды. До сих пор она их не трогала, боясь ее проклятия. Теперь отдала все ее дочери, избавляясь от присутствия в этом доме духа Райды.
Хамидулла радовался, видя, как его жена и дочь, как две сестры, о чем-то шушукаются, что-то примеряют, шьют, перешивают. Так бы всегда. Как не говори, но где-то, в глубине души, он по-своему любит своих дочерей, особенно покорную Асию.
С окончанием страды, Хамидулла разрешил открыть клуб. Молодежь наверстывала упущенное. Собирались каждый день. Ризван уже не уносил домой свой аккордеон. Водили хороводы, пели, танцевали. Ризван с Асией всегда оказывались рядом, их никто и не пытался разбивать.
Однако, Малик не терял надежды, которую в нем поддерживала Зухра. Когда наплясавшись под гармошку, народ просил Ризвана сыграть «Дунайские волны», он брал свой аккордеон, начинал играть. Малик приглашал Асию. Она шла. Почему шла? Пригласил же, надо идти.
Ризван не ревновал. Он понимал, как тяжело Малику потерять такую девушку, как Асия. Не получилась у них любовь. В этом он, Ризван, виноват, это он вмешался. Пусть они расстанутся без обиды друг на друга.
К осени эти двое парней стали почти друзьями. Малик больше не претендовал на роль жениха. Здоровался с Ризваном за руку. Смотрел на Асию со стороны. Но, приглашая ее на танец, нежно пожимал ей руку, пальцами гладил талию и это не было противно Асии.
Видя все это, Зухра доходила до бешенства. Ризван был слепой и глухой. Он наслаждался тишиной, безопасностью и покоем. И к этому его состоянию идеально подходила тихая милая Асия. Ему казалось, что у них будет все, как у его родителей. Мир, покой, уютные вечера с книгой у лампы с зеленым абажуром.
Прошла осень, выпал снег. По всей деревне резали гусей и прочую скотину. Помогать Сююмбике пришли дочери Хамидуллы, Асия и Зухра. Асия смущалась, стеснялась. Может поэтому выдирала гусиные перья с кожей. Щипать гусей надо уметь. Нужно брать по одному перышку, выдирать резким движением, другой рукой придерживая кожу гуся.
Пока другие ощипали по гусю, Зухра ощипала двух, да еще как! Ни одного кусочка выдранной кожи. Тушки чистые, гладкие. Как уж хвалила Наиля-апа девушку, так хвалила. Зухре бальзам на раны. Она исподволь поглядывала на Сююмбике, дескать, смотри, кого надо брать в жены брату.
Но, опять же, жаль и сестру. Когда понесли гусей мыть на ключ, водрузила свои тушки на коромысло Асии. Она же невеста. Мимо кого не пройдет, все будут смотреть, достойна ли она быть женой Ризвана.
Сама Зухра не пошла на ключ. Что ей там делать? За весь день Ризван даже нечаянно на нее не взглянул. Все около Асии, все в глаза ей заглядывает. Что он там ищет? Нет там ничего. Взяла ведро, тряпку, веник. Сначала все вымела, тазы, ведра помыла, вынесла в чулан. Потом горячей водой с мочалом и мылом помыла полы.
Все это, не спрашивая у Сююмбике, где что лежит и что делать. Сююмбике с Наиля-апа возились на кухне. Очень переживали, удастся ли бэлэш, кажется, печь недостаточно горячая была. Разговоры разговорами, а Наиля приглядывалась к Зухре.
- Сююмбике, это ведь не девка, а золото. Все в руках у нее горит, а ведь молодешенька. Года через два мужа ей подыскивать надо будет, мой Васил ей бы по возрасту подошел. Как-то намекнуть ему надо, чтобы пригляделся к ней.
Сююмбике выглянула из кухни, чтобы удостовериться, что Зухры тут нет
- Наиля апа, даже не думай. Райса мне говорила, что из пятерых дочерей Хамидуллы, эта самая негодная. Она ведь никого в счет не кладет. Когда отца нет дома, эта Зухра издевается над ней, детей ее обижает. Не боится она ничего, даже отцовского кнута.
- Сююмбике, когда избивают самую покладистую корову, она начинает бодаться. Мой сын ласковый, хороший, бить ее не станет. Аллах с ним, с ее характером. Только, боюсь, не посмотрит она на моего Васила. Больно робкий он у меня.
- Наиля- апа, смотри! Она ни разу не спросила, что ей нужно делать. Хозяйничает только так! Представь себе такую сноху! Она быстро возьмет все в свои руки. Сядешь за печь и будешь выглядывать оттуда.
- И то правда, Сююмбике. Нашему сыну нужна девушка по проще, ровня ему.
Суп с лапшой на янтарном бульоне из гусиных крылышек получился на славу. Бэлеш тоже удался. Асия разливала суп, убирала тарелки, накладывала бэлэш. Сююмбике любовалась ею. Слава Всевышнему! Скоро придет в дом молодая сильная женщина, возьмет все заботы на себя, а ей, Сююмбике, пора бы и отдохнуть.
Накануне Октябрьских праздников в клуб привезли кино. Хамидулла отпустил только двоих старших дочерей, наказав, чтобы они вместе ушли и вместе пришли. На другой день в клубе был концерт.
Ризван сидел на третьем ряду. С одной стороны от него - Асия, с другой, Зухра. Прямо перед ними Малик, который постоянно оглядывается на Асию. Она, забывшись, начала хлопать в ладоши, рукав сполз, и Ризван увидел багровый рубец от запястья до самого локтя.
Он не мог выдохнуть. На тонкой руке девушки такая ужасная отметина! Ризван встал, и не обращая внимания на зрителей, вывел Асию из клуба.
- Милая моя, это отец? За что? Сильно больно?
- Нет, совсем не больно. Заживет. Это за вчера. Мы с тобой слишком долго шли. Помнишь, Зухра убежала вперед? Она пришла, а меня еще минут двадцать не было. Он нас обеих выпорол. Ее за то, что оставила меня, ну, а меня за то, что я долго гуляла с тобой. Велено же было, никаких стояний у ворот.
- Все. Больше ты домой не пойдешь. Я забираю тебя. Сейчас скажу Зухре, чтобы отцу сказала. Надеюсь он не изобьет ее за эту весть.
Продолжение. Начало читайте здесь: Глава 1.
Продолжение читайте здесь: Глава 56.