Олеся ехала в такси, полная решимости. Она пока не знала, что будет делать дальше, но в одном была полностью уверена: к мужу она возвращаться не хочет.
Родители были встревожены и с нетерпением ждали дочь и внучку. Они понимали, что случилось что-то серьёзное, раз Олеся решилась переехать к ним.
- Неужели Пашка завёл любoвницу? – предположил Виктор Борисович, отец.
Начало здесь. Предыдущая часть
- Ох, не знаю, Витя, - вздохнула Татьяна Николаевна, мама Олеси, - дождёмся дочь, расскажет. Я давно чувствовала, что у неё что-то неладное в семье творится, хотя она и говорила всегда, что всё в порядке. Но материнское сердце не обманешь.
***
Выслушав Олесю, родители испытали настоящий шок.
- И ты столько времени молчала? – воскликнул отец. – Зачем ты скрывала от нас, что Пашка бездельник, который сидит на твоей шее?
- Я не хотела вас расстраивать, да и надеялась, что вдруг он изменится, он же время от времени устраивался на работу, да всё ему там что-то не нравилось.
- Не нравилось ему! Работать не любит, вот и не нравилось, - продолжил возмущаться Виктор Борисович. - Такому хоть какие царские условия предложи, всё равно найдёт к чему придраться. Конечно, удобно же жить на всём готовеньком, спать до обеда, кушать от пуза и ни о чём не беспокоиться. Вот паразит, не думал я, что у меня такой зять…
- Как же ты терпела-то, дочка, - сочувствовала мама, - давно нужно было нам рассказать. Мы же вас с Леной так воспитывали, чтобы вы знали: всегда можете на нас рассчитывать. Ну кто ещё поможет в трудной ситуации, как не родители?
- Я знаю, мамочка, поэтому и решилась, наконец, всё вам рассказать. Потому что не могу больше так жить. Если Паша уже деньги начал без спроса брать из моего кошелька, то что же дальше будет…
- Ничего хорошего точно не будет! – Виктор Борисович просто кипел от злости на зятя и от обиды за дочь. – Разводись с ним и подавай на алименты, пусть теперь он крутится, чтобы и себя содержать, и на дочь платить. Бездельник! Я его, когда в последний раз видел, поразился, какое пузо он отъел, молодой ведь совсем мужик, а так себя распустил. Теперь понимаю, если на диване целыми днями лежать, ещё не такое брюхо отрастишь.
- Ладно, доченька, - мама обняла Олесю, - теперь ты с нами и всё будет хорошо. Давай я помогу тебе разобрать ваши с Аришкой вещи, а потом пойдём ужинать. Я сегодня, как чувствовала, что вы приедете, твоей любимой картошки с грибами нажарила.
- Спасибо вам, мои дорогие, - сказала Олеся, - как же я рада, что вы у меня есть. И почему я раньше обо всём не рассказала…
После ужина Олеся намеревалась вымыть посуду, но мама ей не позволила.
- Нет-нет, дочка, я сама уберу, ты отдыхай. Тебе нужно сейчас восстановиться, сил набраться, ты так исхудала, синяки под глазами. Аришка мне поможет с посудой. Правда, моя золотая? Пусть мама отдыхает, а мы с тобой наведём порядок.
Арина сделала недовольное личико, но послушно начала убирать посуду со стола в раковину.
Олеся поблагодарила маму и вернулась в комнату. Она посмотрела свой телефон на предмет сообщений и пропущенных вызовов, но никто ей не писал и не звонил. Значит, Павел ещё не вернулся и не обнаружил их отсутствие. Скорее всего, он останется ночевать на даче, как чаще всего и бывало.
Так и получилось. Павел заявился домой только в воскресенье ближе к обеду. Открыв дверь своим ключом и обнаружив, что Олеси и Арины нет дома, он решил, что они ушли в магазин и не придал их отсутствию никакого значения. К тому же после вчерашнего веселья у него раскалывалась голова и ему не терпелось выпить таблетку и завалиться на любимый диван. А ещё хотелось пива. Поэтому он решил позвонить жене и попросить купить ему пару баночек пенного напитка.
Когда зазвонил телефон Олеси, она была в ванной. Услышав звонок и увидев, от кого вызов, Виктор Борисович решил сам ответить.
- Добрый день, зятёк! – поприветствовал он Павла недружелюбным тоном.
- Кто это? – опешил Павел. – Виктор Борисович? Здравствуйте. А что, Олеся у вас?
- У нас, вчера приехала с Ариной.
- Зачем? Почему мне ничего не сказала? Дайте ей телефон.
- Она пока не может ответить. Что ты хотел?
- Да ничего, хочу знать, когда она домой вернётся.
- Она не вернётся.
- В смысле? – Павел не понимал, что происходит.
- В прямом, Паша. Олеся ушла от тебя. Она рассказала нам, что ты уже, оказывается, давно не работаешь и сидишь на её шее… Тебе не стыдно, дорогой зятёк?
- Вот су… - хотел выругаться Павел, но осёкся, - Виктор Борисович, не знаю, что наговорила вам Олеся, но это не так. Точнее, не совсем так. Да, у меня временные трудности, но я ищу работу. И обязательно найду. Дайте Олесе телефон, пожалуйста, мне нужно с ней поговорить.
- Вот ты как запел, Паша, - тесть больше не мог сдерживать себя, - временные трудности, значит… Не слишком ли они затянулись, эти временные трудности. Мать вчера как Олесю увидела и выслушала, слёзы не сдержала. И я тоже! А меня, знаешь ли, до слёз довести так постараться надо! Ты что с нашей дочерью сделал, паразит? Она сама на себя не похожа. Исхудавшая, бледная, замученная… Зато ты отъелся, пролежни себе ещё не заработал, на диване целыми днями лежать? Мерзавец, как тебе не совестно жить за счёт женщины?
Павел попытался что-то возразить, но сказать ему было нечего, поэтому Виктор Борисович услышал в телефоне какое-то непонятное мычание.
- В общем так, Паша, - сказал тесть. – Если Олеся сочтёт нужным, она тебе сама позвонит. А ты даже не старайся её вернуть, лучше подумай, как жить дальше будешь, и на что жить. И запомни! Мы не дадим своих девочек в обиду!
После разговора с тестем Павел был взбешён. Вот уж чего он никак не мог предположить, что его тихая и забитая, какой он её считал, жена такое устроит. Уйдёт от него, да ещё и родителям нажалуется.
- Вот, стерва! – кричал он, сжимая кулаки. – Дрянь какая! Неблагодарная! Жила в моей квартире столько лет и так мне отплатила. Ненавижу!!!
Павел схватил свадебный портрет, стоящий на полке в красивой рамочке и швырнул его об стену. От удара стекло разбилось, что ещё больше разозлило Павла.
Голова болела невыносимо, Павла мучило похмелье. Он вспомнил, что у него осталось немного денег от тех, что он взял у жены в кошельке. Мужчина оделся и вышел из квартиры. В ближайшем магазине он купил бутылку самого дешёвого сорокаградусного напитка и вернулся домой. Налил себе половину стакана, достал из холодильника колбасу и солёный огурец, после чего выпил залпом.
Когда бутылка была почти пуста, а сам Павел уже изрядно пьян, его вдруг охватил такой невыносимый страх и одновременно такая тоска, что он, свалившись на диван, зарыдал… А уже через полчаса он спал мертвецким сном.
***
- Папа, ты разговаривал с Пашей? – спросила Олеся. Выходя из ванной, она услышала последнюю фразу, которую произнёс отец.
- Да, дочка, ты уж извини, что ответил на звонок. Не смог сдержаться, когда увидел, что зятёк звонит.
- И что он говорит?
- Пытался оправдываться, что-то мямлил, я и слушать не стал. Он хотел с тобой поговорить, я сказал, что ты занята и перезвонишь ему, если сочтёшь нужным. Будешь звонить?
Олеся ненадолго задумалась и пожала плечами:
- Почему-то совсем не хочется с ним сейчас разговаривать. Может быть, позже позвоню. Знаешь, пап, мне впервые за долгое время сейчас так хорошо, так спокойно. Наверное, это от того, что не нужно никуда торопиться, не нужно ломать голову, что приготовить на ужин из оставшихся продуктов, и как дотянуть до зарплаты…
- Бедная моя девочка, - ласково сказал Виктор Борисович, - как же ты устала и намучилась… Ну почему, почему ты молчала? Да я бы твоего Павла давно бы на место поставил. Может быть, ещё можно было бы что-то спасти, а теперь и спасать уже нечего… Он не изменится.
- Я столько раз слышала его обещания и хотела верить. И верила поначалу, а потом уже перестала и просто смирилась. И всегда думала про Аринку, хотелось, чтобы она в полной семье росла.
- Это уже не семья, дочь. Семья – это когда люди в одной лодке плывут и в одном направлении смотрят, когда поддерживают друг друга и все радости, горести пополам делят. А когда один паразитирует и только берёт, ничего не давая взамен… Это разве семья? Нет… Поэтому разводись с ним и даже не раздумывай. Если хоть какая-то совесть у него ещё осталась, и он всё же любит дочь, то ведь никто не запрещает ему с ней общаться. Он отец и имеет на это право. Другое дело, захочет ли он сам общения с дочкой. Что-то мне подсказывает, что ему это не очень-то и нужно.
Олеся была согласна с отцом. Она так долго боялась себе признаться, что давно уже у них с Павлом нет семьи в нормальном понимании этого слова. А значит, папа прав, сохранять нечего.
Олеся решила проверить, не оставила ли она дома свидетельство о заключении брака, когда собирала документы. Зная Павла, нетрудно было предположить, что он может уничтожить этот документ, чтобы затянуть с разводом. К счастью, свидетельство Олеся не забыла. А ещё в документах она обнаружила конверт с сертификатом в салон красоты, который подарила ей Кристина. В череде последних событий Олеся успела забыть про него.
