Немного мистическая история.
Учебный год подходил к концу. Не самый лёгкий год. Осталось сдать экзамены, и здравствуй, свобода! Я собиралась съездить к родителям. Летом там хорошо! Море зелени и цветов, скворец поёт на старой вишне возле дома.
Я, Маруся, и мне несколько дней назад исполнился двадцать один год. Как уже говорила раньше, учусь в университете. Осталось отучиться ещё один год и получу диплом. Поступила я в первый попавшийся университет, просто, чтобы уехать из деревни, где я родилась и выросла. Летом да, там хорошо, но это только сидеть под вишней и наслаждаться пением соловья. А, вообще, там круглогодично нужно ухаживать за скотом, кормить и чистить. Летом полоть и окучивать под палящим солнцем картошку. Весной и осенью месить непролазную грязь на дорогах. А ещё там беспросветно скучно. Когда я была ещё совсем маленькая, в центре деревни был клуб. Там крутили кино по воскресеньям, по субботам шли дискотеки. Ещё там были кружки где можно было учится рисовать, шить, петь, читать стихи. Но потом клуб сгорел и этого ничего не стало. Восстанавливать его никто не хотел.
Ну что мне там делать?
Сейчас вот получу диплом, найду хорошую работу и буду жить в городе. Конечно, в идеале, замуж бы выйти за красивого и богатого, и с квартирой. Но.... Это только мечты. Где ж такого взять? На всех красивых и богатых не хватает.
А пока мы с подругой Дианкой снимаем на двоих квартиру. Крутимся как можем. Можно было бы, конечно, жить и в общаге, но там совсем было не до учёбы. Чуть первую сессию не завалила. А тут Дианка, она учится на параллельном потоке, соседку искала в квартиру. И я переехала. Мы сдружились. И теперь просто не разлей вода.
Дианка, она тоже, как и я из деревни. Тоже такой же глухой, как и моя. Поэтому планы на дальнейшую жизнь у неё такие же.
— Маруська! Слушай! — Дианка, как всегда, влетела в квартиру как фурия и с порога затараторила. — Ты говорила, что тебе осталось сдать совсем немного, да?
— Ну да, философию и право. А что?
— Да мамка звонила, бабка моя болеет сильно, нужно к ней поехать.
— Не вижу связи между моими экзаменами и болезнью твоей бабушки.
— Я не хочу ехать одна. Ну, Марусенька! Ну, пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста!
Она сделала щенячьи глаза и сложила руки в мольбе.
— Диан.... Я в свою деревню не горю желанием ехать... Ну, ладно. Завтра у меня философия, потом через два дня право. Если сдам... — я сделала драматическую паузу, поскольку, по слухам, которые ходят по универу, этому преподу ещё никто с первого раза не сдавал, — тогда сможем ехать.
— А мы тебе удачу наколдуем.
— Хахахаха! Ой, Дина, не могу! Насмешила! Тоже мне, колдунья!
— Зря смеёшься. Между прочим, моя прапрабабка была колдуньей, а бабка, к которой мы поедем повитухой и детей правила.
— Ладно. — махнула я рукой, поскольку с Дианой легче согласятся, чем спорить.
Накануне философии поздно вечером мы с Дианкой высунулись вдвоём в окно и закричали:
— Халява, приди! Халява, приди! Халява, приди!
Закрыли свои зачётки и запихнули их подальше в сумку.
А утром она мне торжественно вручила пятирублёвую монету.
— Положи её под пятку! И чтобы порог правой ногой перешагивала.
— Дианка, тебе не кажется, что это уже перебор? — смеясь говорила я.
— Маруська! Главное верить!
— Да верю я, верю. Всё, я пошла!
— Ни пуха, ни пера! И не забудь, правой ногой!
— К чёрту!
Не знаю, то ли все эти приметы сработали, то ли просто мне повезло, но сдала я оба экзамена с первого раза, и оба на отлично. Поэтому мы, погрузившись в старенький автобус, поехали навестить больную бабушку Дианки.
Ехать четыре часа в душном, ужасно неудобном автобусе было, мягко сказать, не очень. Все части тела затекли. К концу пути мне уже начало казаться, что моё тело приняло, форму сидения автобуса.
Высадили нас где-то посередине леса. Диана махнула рукой куда-то вглубь леса.
— Нам туда. Да не переживай, тут всего километра два лесной дорожкой.
— Сколько?????! Диана, ты пошутила???
— Марусенька, движение — это жизнь!
И мы шагнули с асфальта на просёлочную дорогу и бодренько зашагали по лесу. Я зря ворчала нс Диану. Идти по лесу даже было приятно. Свежий воздух с ароматом сосновой хвои. Где-то куковала кукушка, стучал дятел, белочки прыгали с дерева на дерево, сопровождая нас на всём протяжении пути.
Вдоль дорожки росла земляника, и мы с Дианкой несколько раз останавливались, чтобы насладится этой ароматной, лесной ягодой.
Через полчаса мы входили в деревню. Наверное, когда-то, это была большая деревня, но теперь здесь оставалось не так много жилых домов, остальные стояли с окнами, заколоченными досками.
Бабушка Дианы жила на другом конце деревни и нам пришлось наслаждаться здешними красотами по пути к её дому.
А какой вид открывался из двора бабушки! Вид достойный кистей Шишкина или на худой конец Левитана!
Бабушки действительно была больна. Она лежала в доме на старенькой кровати. Самая обычная бабушка. Морщинистое лицо, кожа слегка с желтоватым оттенком. Заострённый нос, впалые щёки. Руки она сложила на груди. И когда мы вошли, то нам даже показалось... Но она зашевелилась и повернула голову в нашу сторону.
— Дианочка, внученька! Ты приехала.... Ну и Слава Богу. А это кто с тобой?
— Ой, бабушка, познакомься, это моя подруга Маруся.
— А! Ну понятно. Ладно. Только ты постели подруге там на веранде, а сама здесь, в доме ложись. Ну вы хозяйничайте, хозяйничайте. А у меня совсем нет сил...
И бабушка уснула. А мы вышли на цыпочках на улицу.
— Слушай, Диан, ты меня, конечно, прости, но что-то не нравится мне твоя бабушка....может, имеет смысл позвонить родителям?
— Мне тоже так кажется. Да, давай позвоним.
Наши телефоны здесь не ловили, поэтому нам пришлось залезть на крышу. Кое-как поймав сеть, мы вызвали родителей. Они пообещали приехать завтра.
Затем мы прибирались в доме, мыли там полы и вытряхивали полосатые дорожки. Потом готовили еду и кормили бабушку с ложечки. Точнее кормила я, а Диана под предлогом, что срочно нужно помыть посуду, сбежала из дома. Я кормила бабушку, а тв рассказывала мне истории из своей жизни, правда некоторые уж больно были похожи на сказки. А я просто слушала её молча, лишь иногда кивая. Мне кажется бабушка не понимала, что я не Диана.
— Слушай, Маруся, может я лягу на веранде? Всё-таки ты гостья. А гостям всегда лучшее место предоставляют.
Ну я согласилась. Понятно же было, что Диана думала, что бабушка может умереть, а она страсть как боялась покойников. Просто сейчас ей не хотелось озвучивать это. Но я её поняла.
Так мы и сделали.
Диана улеглась на софе на веранде, а мне постелили на кровати в доме. Кровать была старая, с панцирной сеткой, которая от времени растянулась, и в середине образовалось углубление. Я легла и провалилась туда и почувствовала себя, как в люльке. И как бы я не ложилась, я оказывалась в этой яме.
Долго не могла уснуть. Во-первых, из-за неудобной кровати, во-вторых, из-за старинных ходиков на стене. Они тикали, как мне казалось, слишком громко. Я лежала, то смотрела в потолок, то рассматривала узор на ковре, висевшем возле кровати на стене, то считала в свете полной луны полоски на дорожке.
В какой-то момент я уснула. (А может это был вовсе и не сон?)
Часики замолчали. Полная луна, свет которой пробивался сквозь окно, осветила бабушку, что лежала в той же комнате, в противоположном углу. И бабушка вдруг встала со своей кровати и подошла ко мне. Я хотела спросить, нужно ли ей чего-нибудь, но получалось только шевелить губами, голоса не было слышно. И подняться я тоже не могла, меня как будто приковало к кровати.
— Слушай меня, внучка! — заговорила бабушка, и мне стало страшно, — Внимательно слушай! Теперь мои силы — твои! Помогай людям! Найди книгу под старым дубом на том берегу реки. Там всё! Береги её! А мне пора! Задержалась я здесь... Помни!
Она протянула ко мне свои руки и положила их мне на плечи. От её рук исходил обжигающий холод. Меня сковало страхом.
Вдруг в комнате стало темно и бабушка исчезла.
Меня разбудило завывание какой-то женщины.
Я открыла глаза. Возле кровати стояло несколько женщин и одна из них причитала, её то голос меня и разбудил.
— ... Ох, отмучилась, сердешная, да на кого ты нас покинула! Ой! Да встань, открой свои глазоньки! Ой! Тут и сыночки твой, и сношенька любимая! Ой! Вот и внученька твоя! Да упокой, Боже, твою душеньку! Ой....
У меня всё похолодело внутри. Бабушка умерла? А что я ночью видела? Это был сон или на самом деле? Стоит ли об этом рассказывать Дианке?
Нет, скорей всего это был сон. Навеяло видом больной бабушки.
Просто сон, и ничего больше.