В раннем детстве, еще в первых классах школы, я начал сомневаться в уме взрослых.
В этом мне помогло кино.
Тогда «казали» (слово из того детства) много замечательных фильмов про шпионов. В них действовали хорошие советские люди – и обязательно один какой-нибудь шпион, который затесывался в коллектив. Иногда шпионов было двое, реже – трое. Особенно было опасно, когда шпион затесывался в воинскую часть, или, когда не затесывался, но тем не менее имел возможность за ее деятельностью наблюдать.
Самое странное: коллектив всегда имел стопроцентную возможность раскрыть врага уже при первом его появлении, но по непроходимой глупости позволял ему плести опасную сеть интриг. Ситуацию спасал в конце фильма один-единственный умный человек из всех появлявшихся на экране, обычно военный или милиционер.
Меня просто штопором выдергивало с моего сиденья на первом ряду: ну вот же он, шпион, ну как вы не видите?! Шпионов в кино я идентифицировал на раз: вот этот худой, с горбатым носом, в очках, говорящий гнусавым голосом – кем же ему еще быть как не шпионом! И мой диагноз всегда с блеском подтверждался. Я понимал, что, когда вырасту, надо идти в военные или милиционеры: нельзя зарывать в землю полезный для страны талант ловца, которым меня щедро наградила природа!
Детективом я не стал из-за того, что изменилось время. С моим взрослением экранные шпионы умнели, они научились маскироваться под порядочных людей, а потом потихоньку предпочли просто исчезнуть.
На их место пришли милиционеры. Очень быстро они поняли, что их униформа, всякие «смирно-вольно» и прочие занудства совершенно невыигрышны на экране, и переоделись в полицейских. Эти сильно отличались от своих предшественников из моего детства. Те были мешковатыми, зашоренными, а эти – разлихими и компанейскими. В кино год от году полицейских становилось больше, а на улицах – меньше. Я понимал, что люди направлены на выполнение более важной и ответственной задачи, чем шатание по улицам: их привлекли для исполнения полицейских ролей в кино и на телевидении.
Прогресс был налицо, но все равно чего-то не хватало.
И вот появилась она, первая ласточка. С тонкой талией, красивыми карими глазами, сумасшедшей прической. И с офицерскими погонами на ловко сидящем мундире.
Появилась, заставила коллег мужского пола разинуть рот от восхищения и изумления, подавила слабый бунт несознательной их части и – пока люди свой рот закрыть не успели – легким движением наманикюренного мизинца раскрыла пару-тройку «глухарей».
Полезный опыт был перенят мгновенно. Сейчас в любом детективе дело стопорится, пока не придет она. Всегда красивая. И всегда умная и прозорливая.
Я за них. Только не понимаю тех полицейских, которых в кино не взяли, которые сидят по своим околоткам: ребята, что ж вы такие тупые, что же ноете про невозможность поднять процент раскрываемости, киваете на повысившуюся квалификацию и техническую оснащенность преступников?
Дело решается просто. Возьмите в отдел красивую сотрудницу – и дело в шляпе. Нет, отставить, "в шляпе" - не к месту. В красивой парадной фуражке, под которой прячется изящная головка и миловидное личико истинного таланта-детектива. Детектива? Детективши? Как правильно?